Исторические портреты

Фирсов Иван Иванович

Закончив рапорт лёгким поклоном, Сенявин сделал шаг в сторону, освобождая проход.

— Приморское положение Республики Семи островов ограждается единственно щитом морских сил. Посему, — благосклонно напутствовал Александр, — мы решили вверить вашему главному начальству как морские, так и сухопутные силы. — Он не любил длинных речей и поторопился закончить: — Инструкции наши будут вручены. Да благословит вас Бог в плавании.

Накануне выхода курьер доставил Сенявину пакет. «Секретно. Господину вице-адмиралу Сенявину». Вскрыв его, флагман прочитал:

«...Снявшись

с якоря и следуя по пути, вам предлежащему, употребите все меры, морским искусством преподаваемые и от благоразумия и опытной предусмотрительности зависящие, к безопасности плавания вашего и к поспешному достижению в Корфу». Дальше царь указывал, что в порты Швеции, Пруссии, тем паче Голландии — она под Францией — не заходить. Русские войска генерала Анрепа поступают полностью в его распоряжение.

Ещё раньше в Кронштадте объявили Манифест о начале войны с Францией. В начале сентября 1805 года эскадра Сенявина, приняв на борт десант, снялась с якоря, зашла в Ревель и, благополучно миновав проливы, бросила якорь на Спитхедском рейде Портсмута.

На улицах Портсмута царило радостное оживление. Поступили первые известия о Трафальгарском сражении, победе Нельсона и разгроме франко-испанской эскадры. Едва узнав об этом, Сенявин обрадовался. Два корабля «Селафаил» и «Уриил» закончили снаряжение и были готовы к выходу.

— Англичане, как вы слышали, задали перцу французам, — сказал адмирал командирам. — Пока те не опомнились, вооружайте паруса и отправляйтесь на Корфу через два-три дня. — Командиров он поторапливал: — Бискайский залив в зимнее время редко обходится без жестоких штормов.

За две недели успели сделать многое — переменили такелаж, приделали новые замки к орудиям. Отряд пополнился — у англичан купили два брига.

Накануне выхода Сенявин пригласил командиров, по обычаю, на обед. За столом адмирал начал разговор:

— Английские купцы сказывают, французы на широте Кадиса дозоры устроили. Видимо, поджидают нас. — Он испытующе посмотрел на подчинённых и продолжал: — Французы превосходят нас намного. Потому в бой ввязываться не будем. Нам генеральную цель надобно помнить. Быть в целости на Корфу...

Наутро эскадра ещё вытягивалась с Портсмутского рейда, как вдали показалась английская эскадра.

— На головном корабле приспущен флаг, — доложили с салинга.

На борту адмиральского корабля «Виктория» находилось тело погибшего героя Трафальгара Нельсона.

Трафальгар был триумфом для англичан, но этот успех не оказал какого-либо влияния на ход событий в Европе... Сенявин двинулся в путь. 18 января 1806 года эскадра вошла на рейд Корфу. С волнением моряка всматривался Сенявин в столь знакомые и ставшие ему ещё пять лет назад близкими очертания острова. Здесь штурмовал он непреступные бастионы, освобождая островитян, теперь он пришёл защитить их свободу от недругов.

Неделю назад в Мессине посланник при неаполитанском дворе Татищев огорчил его неожиданной вестью. Напуганный Аустерлицем, император Австрии

Франц в Прессбурге подписал с Наполеоном сепаратный мир. По договору австрийцы обязались отдать французам до 30 января 1806 года Венецианскую область, почти всю Истрию, Далмацию и Которскую область. Надлежало спешить укрепиться на берегу. Первыми приветствовали Сенявина генералы Анреп и Ласси. Анреп командовал войсками на острове, а Ласси с корпусом прибыл недавно из Неаполя, так как Австрия вышла из войны и наступление из Италии не состоялось. Вместе с ними на корабле появился полномочный представитель Александра I в Ионической республике граф Моцениго, уроженец здешних мест. Следом на борт поднялись командующий эскадрой Сорокин и капитан-командор Грейг. Сенявин поздравил Грейга с чином контр-адмирала.

Но генерал Ласси огорошил Сенявина:

— У нас есть новости, ваше превосходительство, из Петербурга. Государь повелевает мне и Анрепу с войсками, не мешкая, отправляться в порты Чёрного моря.

Неожиданная новость была неприятна Сенявину. Он предполагал, что будет иметь в подчинении около тринадцати тысяч сухопутных войск. Теперь обстоятельства осложнились.

— Для наших нужд — охраны крепостей — желательно оставить большую половину сухопутных войск, — сказал он генералу Ласси и объявил офицерам: — Возможно, в недалёком будущем предстоят стычки с неприятелем, и не только в море, но и на суше, а поскольку на кораблях немало рекрутов, не обученных ружейным и пушечным приёмам, безотлагательно приступить к экзерцициям.

В тот же день Сенявин съехал на берег и тут же был окружён офицерами. Отказался от предложенной коляски и пешком направился к центру. Встречные жители, сербы и черногорцы, приветливо улыбались, кланялись, прикладывали руки к сердцу. Многие встречные довольно спокойно здоровались по-русски, и, видимо, некоторые из них узнавали в Сенявине молодцеватого офицера, который пять лет тому назад прохаживался по этим улицам.

В прошлом Австрия овладела Венецией, которая добровольно отдалась под опеку австрийцам. Сенявин уже знал, что в Прессбурге австрийский император Франц I попросту разменялся Которо с Наполеоном, будто мелкой монетой.

В первых числах февраля на Корфу приехал гонец от русского посланника в Которо. Тот просил отрядить корабли и солдат для защиты города. Посланец рас сказал, что в конце января австрийский наместник Гизлиери объявил о предстоящей передаче Которском области французам. Начинались сложные политические зигзаги, но Сенявин имел твёрдое намерение закрепиться в бухте Которо.

Утром 21 февраля 1806 года сто сорок русских канониров и морских солдат сошли на берег, запруженный ликующими жителями. Которцы обнимали русских моряков, предлагали вино и фрукты, женщины кидали им под ноги цветы. В центре города русские, сербы и черногорцы смешались воедино. На высокий помост вышел в облачении воина, с крестом, митрополит Пётр Негош. Все затихли.

— Самые горячие пожелания исполнились! — неслась над головами проникновенная проповедь. — На ши русские братья соединяются с нами в братском общности. Пусть никогда эта великая минута не исчезнет из нашей памяти! Раньше, чем я освещу наши знамёна, клянитесь защищать их до последней капли крови!

Мгновенно вся площадь ответила:

— Клянёмся! — Родные церковнославянские и русские звуки слились воедино...

На всех крепостях заступили русские караулы и затрепетали Андреевские флаги.