Истории отрочества и юности
Шрифт:
Лето в детстве. Это не просто особая жизнь, особое пространство, это – как некая иная реальность. В начале лета всегда кажется, что лето никогда не закончится. Даже вопреки практическому опыту прошлого года. Девяносто два дня в трех месяцах в том возрасте – слишком много, чтобы осознать это. Душа поет при мысли, что все только-только начинается, что так долго можно гулять, не ходить в школу, не делать уроки. Будущее несет в себе только летние каникулы. После них, там, за краем горизонта, просто-напросто еще ничего нет.
В моем детстве школьные дни всегда заканчивались 31-го мая. Каникулы начинались строго с 1-го июня. Это позже каникулы могли начинаться еще за несколько дней до лета, но и тогда, в моем детстве, и позже каникулы всегда заканчивались 31-го
Однажды, один из моих приятелей, на вопрос, какой месяц в году у него самый любимый, сказал, что это – май. Такого же мнения придерживались многие. Да почти все. Почему? Все впереди – вот почему. Все еще только грядет, и даже лето еще не началось, оно еще не тронуто, оно – само счастье, которое впереди, оно – предтеча чего-то волшебного и при этом неизбежного. Ни от кого я не слышал, чтобы ему нравилась осень – просто потому, что осень была началом учебного года. Это много позже, когда я стал взрослым, и уже не имело значения, когда начинается школа, а когда каникулы, я осознал, что мне в действительности больше нравится стык лета и осени, пожалуй, даже больше сентябрь, чем август, самое начало осени, особенно, если сухо и тепло, а тогда конец лета всегда находился под дымкой печали неизбежного конца каникул. Под дымкой увядания. Под дымкой потери на долгий-предолгий срок.
Летом я встречал во дворе ребят, которых не мог видеть в другое время года: они приезжали к родственникам на побывку. Для такого маленького городка временно приехавших было много – сказывалось то, что в своей время в город переезжали жить люди из других нефтеносных районов Советского Союза. Ни с кем из них я не сошелся так, чтобы переписываться в дальнейшем или просто хорошо их запомнить, но с одним мальчиком, имени которого я уже не помню, пухлым и круглолицым, я каждый день играл на протяжении месяца, если не дольше.
Да, лето было прежде всего наполнено играми во дворе: нескончаемый футбол в разных вариантах, гандбол, прятки, войнушка, ямки, прутики, битва в пырскалки, иногда карты. Лето – это лазание по детским садам за яблоками, походы в школу за крыжовником, пока он там рос за большой площадкой. Но летом были и другие события, которые случались чаще всего только летом. Это – поездки в деревню, к бабе и деду – родителям мамы, рыбалка с отцом и походы с родителями на речку.
Деревня требует отдельного рассказа. Туда мы ездили не только летом, но все же в памяти остались именно летние приезды, что неудивительно – они случались гораздо чаще.
Рыбалка и речка с купанием в том возрасте могла быть только летом. Отец, заядлый рыбак, еще долго, до зрелого возраста ездил и на зимнюю рыбалку, но меня с собой брал только летом. Я не особо любил удить и, когда стал взрослым, самостоятельно никогда на рыбалку не ходил. Мне это не нравилось. В детстве же для меня это было моментами плотного общения с отцом, который был не особо разговорчивым в обычной жизни. Мне больше нравилось бросать спиннинг, чем сидеть и наблюдать за поплавком. Еще я любил пройтись где-то по берегу, подняться в лес, полюбоваться рекой с обрыва. Или просто сидеть и смотреть на реку, на противоположный берег, на течение, на отца, который иногда что-нибудь делал с садком или прикормом для рыбы.
Иногда мы ездили куда-то за город с кем-то из его коллег по работе, и один из них брал сына, Руслана, на год младше меня. Мы хорошо с ним общались, хотя вне этих «отцовских» поездок особенными друзьями так и не стали. От этого времени у меня остались фотографии: мы стоим с моим папой втроем, держим рыбу, показывая фотографу, наверняка пойманную кем-то из наших родителей.
Я любил придремать днем, это было спецификой моего организма, и даже в зрелом возрасте эта привычка меня не оставляла. На свежем воздухе в послеобеденное время меня тем более клонило в сон, и однажды, проснувшись, я услышал от отца что-то похожее не обвинение: я – дохляк, слабый, мне, как маленькому, надо поспать, а вот Руслан в это время ловил рыбу. Я слегка расстроился, но, как и все в детстве, это быстро забылось, когда я сам продолжил возню с рыбной ловлей.
Взрослея, я все реже ездил с отцом, но эти поездки так и остались в памяти, как нечто теплое и далекое: с ним мне было хорошо.
На речку купаться я ходил чаще всего вместе с обеими родителями, такие семейные походы. Почему-то я не помню, чтобы ходил на реку отдельно с кем-то из них.
В те годы набережная была гораздо короче, чем сейчас. Асфальтированная часть, обрамленный плитами берег – все это находилось чуть в стороне от маршрута, предполагавшего приближение к реке по самому короткому пути. Родители вели меня к реке через Пески, район девятиэтажек, в дальнейшем получивший название Днепровского микрорайона, чтобы просто спуститься к берегу. Там всюду были тропки, крутые и неудобные, сам берег не был предназначен для пляжа: ракушки, камешки, иногда – стекло от разбитых, сброшенных сверху бутылок, но в те годы это выглядело естественным, никто о другом не думал.
Родители, всегда опекавшие меня слишком сильно, так и не научили меня плавать во время этих посещений реки. Это произошло позже, когда я сам учился плавать на мелководье. В памяти осталось не столько купание, сколько иные мелочи. Стоять на берегу, смотреть на реку, на угасающее небо, прислушиваться к тишине, легкому, едва уловимому шелесту воды, к далекому гулу моторной лодки. Мать всегда переодевала меня, но перед этим просто укутывала широким полотенцем, если даже было тепло, и я стоял рядом с ней, счастливый и довольный, быть может, наслаждаясь – не понимая этого, не осознавая! – самим фактом существования, своей жизнью и… тем, что у меня есть родители, которые находятся рядом, ведь не у каждого человека это есть, пусть даже для большинства это ничего не значащий факт.
Ничего подобного не могло быть ни осенью, ни весной, тем более зимою, и лето всегда было особой жизнью внутри обычной жизни, как некое истинное ядро, но, тем не менее, даже в этой невероятных размеров бочке меда были и свои ложки дегтя. Это – летний лагерь, практика, предполагавшая несколько недель походов в школу, чтобы убирать территорию, и… странная тоска, возникавшая в определенные моменты именно летом.
Летняя практика школьников была неким эквивалентом субботников взрослых. Особое порождение Советского Союза, где предполагалось, что даже дети должны дарить Родине и, в частности, родной школе, свой труд бесплатно. Конечно же, это никому не нравилось. Обычно у нас ставили две недели практики – пять дней в неделю по четыре часа – на июнь или август. Кажется, в августе работы было побольше: тогда еще в школе было много яблонь, как во дворе любого частного дома, и одни лишь паданки, их сбор и вынос, могли занимать все часы практики. Помню, как попал в группу, где были почти одни девочки и пару учителей, и я, как правильный мальчик, таскал все один, набирая в емкости паданок доверху, причем старался чтобы никто из девочек не понес то, что должен выносить я.
Но практика для меня казалось мелочью в сравнении со школьным лагерем типа продленки, и уж тем более пионерлагерем, куда дети уезжали на весь срок. Многим такие лагеря нравились, но я их не переносил. Один из таких лагерей, наверное, после первого класса, запомнился особым напряжением, когда нас водили в Парк Победы, самый большой парк города, где в то время еще был старый деревянный городок из всяких построек типа домиков или миниатюрных крепостей а ля Киевская Русь, чаще из двух этажей. Там мы находились вместе с ребятами на два года старше, учителя беседовали друг с другом в сторонке, и мы были предоставлены сами себе, где, естественно, старшие доминировали, угрожая и часто обижая младших. Возможно, ничего критичного там не происходило, но мне ужасно не хотелось туда идти в очередной раз, если с нами отправлялись старшие – было ясно, что спокойной игры там не получится, всегда будешь в ожидании каких-то конфликтов, в которых уж точно не выйти победителем.