Истории отрочества и юности
Шрифт:
Лишь спустя годы, уже взрослым, я понял, что мне невероятно повезло с дворовым окружением. В те годы, в первой половине 80-ых, наша Речица была отнюдь не Поволжьем с их казанскими группировками бандитствующей молодежи, прозванными «моталки», однако и у нас еще не сошли на нет – хотя и явно ослабели – битвы «района на район», были дружественные районы и районы вражеские, повсюду жили те, кто «отсидел на зоне», как взрослые, так и подростки, и они оказывали влияние на соседей. Хотя я свою Площадь один не покидал, и битвы районов значили для меня не больше общей международной напряженности в связи с противостоянием Советского Союза и США, я не мог не выходить во двор. И вот здесь я должен сказать Судьбе спасибо.
Возле нашего городка в середине 60-ых обнаружили нефть, небольшое месторождение,
Наш двор – это два стоявших последовательно дома, торцами друг к другу, напротив – гаражи и детсад № 4. Мой дом, Комсомольская, 34 – обычный для Площади, а соседний, № 32 «А», ближе к Советской, выделялся не только на районе, подобного не было во всем городе. Кирпичный, всего три подъезда, на площадке не три квартиры, а по две – трехкомнатная и четырехкомнатная, балконы – широкие и длинные, в отличие от тех закутков, что были в остальных домах. Вроде бы его строили чехи, а может это был лишь чешский проект. Третий стоявший последовательно дом, перпендикулярно к Советской, уже считался чужим, и оттуда практически не было ребят, кто играл с нами. С другой стороны, перпендикулярно к моему дому находились пятиэтажки по улице Мира, но и оттуда ребята были из других компаний. Гаражи располагались напротив моего дома через небольшую зеленую полосу с деревьями, а напротив первых двух подъездов уже тянулся детсад, захватывая пространство напротив дома 32А. Между гаражами и оградой детсада находился небольшой проход, где могла проехать одна машина. За первым детсадом вглубь Площади располагались – с общей оградой между ними – еще два детских сада – номера 14 и 6.
Напротив первого подъезда дома № 32А вдоль территории детсада находилось наше основное «футбольное поле», с полсотни метров длиной, где «ворота» по краям – по два дерева – были почти одинаковой ширины. Кажется, дальние ворота были акациями, а ближние – липой и то ли кленом, то ли еще чем-то широколиственным. Одна боковая линия была оградой детсада, а противоположная находилась вдоль узкого асфальтированного проезда для машин, за которым были другие дворы и дома. В те годы машин было немного, да и ширины поля вполне хватало для детворы. Посреди поля находились еще несколько деревьев, что вносило дополнительные трудности и пикантность в игру.
Многое зависит от тех, кто старший в компании. Год в детстве – серьезная разница, возможно, посущественней, нежели разница лет в десять в зрелом возрасте. Что уж говорить о тех, кто старше тебя на три-четыре года, на пять лет?
В первом подъезде моего дома жили двое самых старших мальчишек из нашей компании. На первом этаже – Юра, который был старше меня на целых 6 лет, на втором этаже – Вовик, старше меня на четыре. Были они неглупыми и неагрессивными ребятами, никакого уклона в уголовщину или в тягу побиться с кем-нибудь из чужого района. Не помню, чтобы они даже матерились, что у многих было модным. Обычно они у нас бывали капитанами двух разных команд при двусторонней игре в футбол, как самые старшие – и по очереди выбирали по одному игроку к себе в команду, в зависимости, кто был на момент игры. Никто из них не имел склонности помыкать младшими, тем более как-то издеваться. Единственное исключение – Валера с пятого этажа их подъезда. Иногда они над ним грубо подшучивали, возможно, ему даже было обидно – он был некой мишенью для насмешек старших ребят, но, в принципе, ничего, что называется «слишком жестко», не было.
Ко мне Юра и Вовик относились хорошо, никогда не обижали, быть может, потому что я был самым младшим. К тому же Юра постоянно стригся именно у моей мамы, когда ходил в парикмахерскую. Многим очень нравилось стричься именно у нее. Соседом Вовика был еще один парень на три года старше меня – Мишка, но он гораздо реже общался с нами, к тому же вообще не играл в футбол, а именно эта почва «цементировала» наши отношения со старшими.
Во втором подъезде жили Вадик, одногодка Вовика и, кажется, его одноклассник, и Дима, старше их на год, но они играли с нами нечасто. Точно также, как еще двое с четвертого подъезда – Саша и Юра, оба на три года меня старше. Вообще в памяти больше остались моменты с теми ребятами, с кем чаще доводилось играть в футбол или в его разновидности.
Кроме собственно игры по две команды были «футбольное сало» и еще парочка без определенных названий. Например, использовался торец дома 32 «А» – там в отличие от моего дома не было окон. Один игрок по выбору бил с руки по мячу, мяч отлетал от стены, после чего этот парень должен был, находясь спиной к торцу дома 34, к деревьям-воротам – трое ворот и, следовательно, трое вратарей – забить гол в любые ворота: головой, ударом «через себя», просто пяткой или с полразворота, что чаще всего и происходило. Когда кто-то пропускал оговоренное количество мячей, бьющим становился тот, кто пропустил меньше, а бьющий занимал его ворота. Больше мне нигде не доводилось слышать об этой игре, но я, признаться, не знаю, кто придумал такую разновидность футбола. Скорее всего, это было изобретение нашего двора – торец пятиэтажки, а напротив – деревья на трое ворот.
Часто играли в некий вариант «футбол в одни ворота»: одна команда оборонялась, другая нападала, после чего они менялись, – это могло использоваться, когда не хватало игроков на две команды, – а проигравшие подвергались экзекуции: становились на небольшом расстоянии спиной к мячу, и выигравшие наносили удары по ним – здесь как раз победители могли быть снисходительны или наоборот жестоки, все зависело от силы ударов. Отсюда и название – футбольное сало. И самым простым вариантом была игра вдвоем: один бил издали, другой стоял в воротах, после чего игроки менялись. Этот вариант был некой утренней или дневной предтечей вечерней игры. Двое старших ребят в основном соглашались лишь на командную игру вечером, и обмениваться ударами издали вдвоем я чаще всего вытаскивал одного из двух Виталиков. Первый жил во втором подъезде дома 32 «А», второй – в третьем, оба на два года старше меня. В их доме было еще человек пять, кто эпизодически общался с нами и играл, но гораздо реже.
Конечно, футболом наши игры не ограничивались. Были казаки-разбойники с их стрелками и ловлей старшими младших, которые у нас почему-то назывались «прутики» – похоже потому, что тех, кого ловили, наказывали ударами прутиков. Казаками чаще всего были Юра и Вовик, они могли поймать кого-то и не сразу отвесить прутиков, а посадить в «плен», и, если разбойник рисковал убежать, количество прутиков увеличивалось. Помню, что меня они никогда не наказывали, прощали, вот Валеру наказывали с удовольствием и со смехом.
Были и «ямки»: вырытые ямки в линию, у каждого игрока своя ямка, кто-то бросает мяч, и тот должен подхватить его и метать в убегавших, в чью ямку мяч угодил. Побежать раньше – получить фору и усложнить жизнь бросающего, но и риск самому ни в кого не попасть, если мяч попадает именно в твою ямку, а ты слишком поздно его подхватываешь.
Прятки вообще являлись отдельной темой. Прятками обычно мы завершали летний день. Вдоль дома 32 «А», между подъездами, росли такие густые кустарники, что еще до темноты – играть начинали обычно в сумерках – рассмотреть спрятавшегося было сложно. В темноте прячущийся мог наглеть и прикалываться, тряся кусты, понимая, что водивший должен точно знать, кого застукивает, по имени, иначе автоматически остается на следующий кон. Длинная линия кустов позволяла прячущимся перемещаться за ней, выжидая подходящий момент, чтобы резко выбежать и опередить водившего, и тому приходилось нелегко. Местом, где «застукивались» – туки-туки, я, сам за себя! – был небольшой столик со скамейками вокруг него возле забора детсада, типа небольшой беседки – место посиделок в неактивные моменты нашего бытия. Столик располагался как раз напротив дома между вторым и третьим подъездами, а по другую сторону ограды была стена строения с крышей-навесом для игр детей в непогоду и небольшой кладовкой для инвентаря, она также делила территорию разных возрастных групп. То есть эти стены располагались в виде перевернутой буквы Т с крышей, где короткая палочка буквы тянулась вдоль забора. Игравшие в прятки могли прятаться и в детсад, даже залезать на крышу с сетчатого забора, но крышей пользовались редко – водивший сразу же проверял ее, и тот, кто прятался там, рисковал быть застуканным в самом начале игры.