История любовницы короля
Шрифт:
Генрих вернулся и протянул мне кубок с наивкуснейшей, как мне показалось, водой:
— Останемся здесь до утра. Нас не побеспокоят, и Основатели в том числе.
Простыни просушили с помощью магии. А потом Генрих сказал, что мне лучше сейчас не плескаться в бассейне, надо потерпеть. Сам же ополоснулся, принёс из купальни влажную тряпицу и стёр с моего тела пот. Освежившиеся, мы снова нырнули под покрывало и прижались друг к другу. Особого желания у меня не было, но отвечать на поцелуи Генриха всё равно было приятно, и мы некоторое время нежились, пока я не почувствовала усталость:
—
— Спи, маленькая, — Генрих согласился, поцеловал мою макушку, прильнувшую к нему, и обхватил рукой мой бок. — Спи. Всё, что должно было случиться с нами, случилось… К сожалению…
Он вздохнул, и я пробормотала, проваливаясь в уютную дрёму:
— Но мы же сможем встречаться? Это ещё не всё?
Генрих промолчал, снова вздохнул и, вместо ответа, поправил за моей спиной покрывало.
Утром я ополаскивалась в горячей терме в одиночестве. Оказалось, Генрих порталом сходил куда-то за свежей рубашкой, потому что вчерашняя измятая висела на решётке перед камином, и он появился одетым с иголочки. Помог мне со шнуровкой, подвёл к окну с видом на озеро, поблескивающее вдалеке холодным бирюзовым светом, и обнял сзади…
Опять этот задумчивый вздох. Я не выдержала, повернулась в кольце рук лицом к Генриху:
— Что тебя беспокоит?
Он молчал, кусая нерешительно губы. После моих настойчивых попыток разговорить, наконец, признался. Эта ночь была последней для нас, если Основатели вняли нашим молитвам и благословили нас. Дня через три, если я почувствую изменения в своём магическом фоне, значит, так и случилось.
— Сегодня кое-что случится, ты не пугайся. К тебе придёт мой человек. Делай всё, как он скажет, поняла? — Генрих разглядывал моё расстроенное лицо.
Чувства мои были слишком смешанными, чтобы их можно было сразу разложить по местам. Конечно же, я была расстроена. Но, вместе с тем, радовало отчётливое понимание того, что моё тело освобождено от назойливого влечения. Узел желания больше не скручивался, досаждая мне непристойными спазмами.
Рядом с Генрихом мне было спокойно, как и раньше. Когда он прижал к себе, я приникла к его груди и вдохнула знакомый запах, такой чистый и веющий силой… Вот только настроения заняться любовью не появилось.
— Нам пора. У нас остался всего час, — мягко напомнил он. — Я доставлю тебя в квартиру, чтобы ты успела приготовиться к занятиям. А мне нужно во дворец, заглянуть к сыну…
— И к жене, не надо скрывать, — улыбнулась. — Я не ревную, Генрих, такого права у меня нет. А ты, ты должен быть счастлив с ней.
Он кивнул, вернув мне задумчивую улыбку:
— Спасибо, маленькая. Я постараюсь.
Порталом мы вернулись ко мне; перед уходом из родового замка, Генрих забрал простыню, на которой мы спали, и рубашку. Вручил мне со словами сохранить их, впитавших магию нашей ночной страсти, теперь для малыша это будет оберег. Пообещав прийти ко мне завтра, Генрих исчез.
Я же переоделась в скромное платье лумерки и поспешила в Академию. За обычной учебной суетой как-то само
Третья лекция закончилась, преподаватель нас отпустил, и я медленно начала собирать не востребованные сегодня предметы для письма: тетради мои сегодня не пополнились конспектами, потому что делать это оказалось решительно невозможно. Выходила я из аудитории в числе последней, но уже в фойе очнулась. Что-то происходило на улице, потому что туда устремилось большинство.
— Что там? — спросил недалеко от меня профессор, проходящий по коридору, у коллеги. Тот сказал, что не в курсе, однако надо посмотреть, всё ли в порядке.
В любом случае, чужие события меня не касались. Я планировала проскользнуть через толпу на свободу, добраться до закусочной и, наконец, утолить голод: утром мы с Генрихом не успели даже выпить вместе горячий отвар. Выполняя задуманное, я нырнула в толпу, которая вдруг… начала расступаться передо мной. В конце образовавшегося коридора я увидела парня лет двадцати пяти с огромным букетом рампантов в корзине и в окружении трёх музыкантов.
Стоило расчиститься пространству — зазвучала музыка, и собравшаяся толпа, состоящая в основном из девушек, зааплодировала. Я сделала шаг в сторону и обернулась, думая, что загораживая кому-то путь. Но меня толкнули в спину, чей-то знакомый голос сказал:
— Давай, Ариана, иди к нему!
Я растерялась. Очевидно, происходящее имело ко мне прямое отношение, потому что все смотрели именно на меня и улыбались — кто насмешливо, кто с любопытством, а некоторые девушки с лёгкой оценивающей завистью.
— Всё, началась череда браков! — негромко сказал с досадой тот самый профессор, что вышел наружу вместе с коллегой посмотреть на происходящее.
Молодой человек с корзиной рампантов шёл ко мне, остолбеневшей, и улыбался так, будто мы с ним были сто лет знакомы.
*****
— Но почему ко мне не пришёл Керис? — я до сих пор находилась в шоковом состоянии после театрализованной драмы, развернувшейся у дверей мужской половины Лумерской Академии.
— Потому что Керис не метаморф и исчезнуть ему будет очень сложно, — как ни в чём не бывало, Эва намазывала на кусочки тонкой сырной лепёшки приправу и раскладывала на тарелке. — А по-другому вдовой тебя сложно будет сделать…
Точнее, не Эва, а… Имени своего метаморф, состоящий на службе у короля, не назвал, поэтому я не могла быть уверена, что моя подруга-однокурсница Ива точно девочка. Тем более настоящую личину ради своей безопасности она отказалась показывать.