История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III
Шрифт:
Одним из масштабных последствий разграбления деревни и ведомственной разобщенности в 1970–1980-х гг. явились результаты мелиорации сельскохозяйственных земель. Комплекс мер по улучшению качества сельскохозяйственных земель основывается на регулировании водного режима почв и включает множество других взаимосвязанных действий, включая сложные агрономические приемы. План по гидротехнической мелиорации получал и успешно выполнял Минводхоз. Это ведомство громко отчитывалось «перед партией и правительством» миллионами гектаров осушенных болот, километрами каналов и спрямленных речек, получая громкие награды и поощрения.
Остальная же, агрономическая и не столь эффектная, часть мелиорации доставалась совхозам, у которых не было ни средств, ни большого желания доводить начатые «улучшения» до конца. Урожаи росли медленно, заставляя партийное и хозяйственное руководство расширять мелиоративные работы для выполнения
Похожая на мелиорацию ситуация сложилась с применением минеральных удобрений и пестицидов. В 1980-х гг. среди советских городских обывателей было распространено мнение о чрезмерной химизации сельского хозяйства и повсеместном заражении сельхозпродукции остатками удобрений и пестицидов. Между тем, средние удельные объемы применения минеральных удобрений, и особенно пестицидов, в СССР были в несколько раз меньше, чем соответствующая химическая нагрузка на полях в Европе и США. Однако безответственность государственных крестьян позволяла лихому механизатору свалить кучу суперфосфата или аммиачной селитры на краю поля у речки, а не вносить равномерно удобрения по всему полю. Механизатору в совхозе платили за вывоз удобрений в поля, вот они и «вывозили». Подобными «приписками» не брезговало и начальство ради отличий в соцсоревновании и вожделенных наград. Страдали в первую очередь мелкие речки, пруды и озера, в которых, из-за стока сотен тонн удобрений, буйно развивалась растительность и стремительно сокращалось видовое разнообразие рыб, а раки, особо чувствительные к загрязнению вод, и вовсе стали большой редкостью.
С конца 1950-х гг. с профессорских кафедр авторитетных факультетов, прежде всего МГУ, «сеялись зерна сомнения» в разумности идеи «покорения» природы. В 1958 г. в Петербурге, в лесной академии (тогда Ленинградская лесотехническая академия) возник студенческий кружок, участники которого хотели воздействовать на реальную практику ведения лесного хозяйства. Первоначально коммунистическая власть отнеслась к начинанию враждебно-настороженно – ведь это было движение «снизу». Один из основоположников движения и идеолог «Кедрограда» Ф. Я. Шипунов в 1958 г. был исключен из вуза в день защиты диплома за самодеятельную рассылку анкет по лесхозам. Но вскоре отношение изменилось. В 1959 г. в кедровых лесах Алтая было позволено провести общественно-научный эксперимент по комплексному и щадящему использованию лесов (так называемая программа «Кедроград»). Идея «Кедрограда» получила известность. Поток писем от желающих участвовать измерялся мешками, однако вскоре начинание молодых питерских лесоводов увязло в партийно-советской бюрократии (см. В. Чивилихин. «Кедроград»).
В 1970-е гг. в студенческой среде стало развиваться движение дружин охраны природы (ДОПов), выросшее из того же питерского кедроградского студенческого кружка. Дружинники занимались популяризацией идей охраны природы, по-настоящему ловили браконьеров, охраняли ёлки в лесу от вырубки перед новогодними праздниками, помогали заповедникам в охране и хозяйстве. Скорее всего, благодаря усилиям ДОПов, научный термин «экология» сделался популярным словом. Движение сплачивалось неминуемыми жертвами от браконьерских пуль и давлением со стороны властей. Лидером движения стала дружина биофака МГУ, хотя и «периферийные» ДОПы были весьма активны. Примечательно, что движение осознанно дистанцировалось от комсомола и официальных структур охраны природы (ВООП – Всесоюзное общество охраны природы).
К концу 1970-х ДОПы действовали в десятках вузов во всех регионах страны, объединяя несколько тысяч студентов и молодых преподавателей. Периодически проводились семинары и конференции, на которые съезжались дружинники из многих городов. Комсомол и партийные организации старались «приручить» ДОПы, однако эффект был скорее обратным – сталкиваясь с твердой уверенностью студентов в своей правоте, власти и общество быстро «зеленели» – т. е. переходили на сторону дружинников. В 1982 г. по итогам Казанской конференции, движение направило письмо Правительству СССР и в ООН с предложением «переключить часть потенциала ВПК и Армии на решение экологических задач». Ответ из ЦК КПСС пришел через партком Казанского химико-технологического института с припиской: «Выясните, чего они хотят, и дайте им, чего они просят».
Историческая справка
Ярким эпизодом отношения к природе советского общества времен застоя была история противостояния сотрудников музея-усадьбы Льва Толстого «Ясная Поляна» с окружающими промышленными предприятиями. Начиная с середины 1970-х на территории музея-усадьбы наблюдались химические ожоги листвы деревьев. Музейные сотрудники начали писать жалобы во все инстанции, в ответ поехали разнообразные комиссии, от ученых до партийных. История получила огласку в газетах и на телевидении. Сам факт влияния был весьма спорным, так как феномены ожогов сложно было зафиксировать документально, а других явных последствий не было в наличии. На территории музея-усадьбы поставили автоматизированный пост мониторинга чистоты воздуха. Обнаруженные примеси действительно часто превышали предельно допустимые концентрации для производственных помещений. На протяжении всего этого периода, длившегося почти десятилетие, непримиримые музейные сотрудники продолжали писать властям об «ужасных» подробностях «целенаправленного уничтожения национального достояния». Объективных же доказательств влияния по-прежнему не было видно, деревья росли и усыхали преимущественно от старости. Тем не менее, количество написанных писем, которые поддерживала озабоченная общественность, сделало свое дело. Было выпущено специальное постановление Правительства СССР, которое существенно ограничивало производственные возможности ненавистного музейщикам Щекинского «Азота».
В 1980-е гг. организуется много новых заповедников, особенно в РСФСР, появляются различные формы ограничения хозяйственной активности на прилегающих к ним территориях (буферные зоны, биосферные полигоны и т. п.). В этот же период возникают национальные парки. Общая площадь охраняемых природных территорий достигает в 1983 г. 14 млн га.
Кульминацией «зеленых» настроений общественности стала борьба с «поворотом» рек. Идея масштабного перераспределения стока многоводных российских рек, текущих на север, родилась еще в конце XIX в. в конкурсном сочинении киевского гимназиста Я. Г. Демченко «О климате России». В советское время периодически появлялись разнообразные проекты, а в 1960-х гг. началось инженерное обоснование переброски части стока Оби в Арал. Разросшееся на гидротехнической мелиорации ведомство, Минводхоз СССР, обладая большим «весом» в партийно-советской бюрократии, активно «пробивало» проект, рассматривая его как обширный фронт работ для своих многочисленных подразделений. Аргументация была довольно простая – в Средней Азии наблюдается острый дефицит воды, преодолев который возможно качественно увеличить объемы выращивания в этом регионе сельхозпродукции и решение пресловутой продовольственной проблемы.
Первоначальные проекты рассматривали также и варианты переброски стока северных рек из европейской части России в Волгу и основывались на понижении уровня Каспия. Многолетние проектные работы к середине 1980-х стали обретать пугающую общество реальность. В газетах и на страницах популярнейших в это время «толстых» журналов развернулась широкая кампания против Минводхоза. Тон в ней задавали известные писатели-«деревенщики» Василий Белов, Валентин Распутин и академик А. Л. Яншин. Аргументы противников проекта также не отличались широтой научных оценок и опирались в основном на риски гуманитарных и культурных потерь, а также на печальный опыт засоления почв на поливных землях в аридной зоне. Кампания охватила широкие слои общественности, и после чернобыльской трагедии у властей не оставалось никакого выхода. Летом 1986 г. было принято постановление ЦК КПСС и Совмина СССР «О прекращении работ по переброске части стока северных и сибирских рек». В последующие три года люди, отстоявшие естественное течение рек, объединились в борьбе за восстановление Волги. В январе 1989 г. состоялась Учредительная конференция Общественного комитета спасения Волги.
В 1988 г. наконец был создан союзный комитет по охране природы – Госкомприроды СССР. Первое предложение по такому ведомству подавал еще в 1954 г. президент АН СССР академик А. Несмеянов. В 1956 г. академическая комиссия разработала первый проект Закона об охране природы СССР. В начале 1960-х гг. из академической среды исходило много природоохранных инициатив, однако только в 1972 г. Верховный Совет СССР признал заботу об охране природы одной из важнейших задач Советского государства, а ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «Об усилении охраны природы и улучшении использования природных ресурсов».