История с продолжением
Шрифт:
– А как его кормить? – Валентина не на шутку разволновалась – такая ответственность. – Он даже пить не сможет, наверное…
– Да не волнуйся ты так, Валюша, не переживай. Я так и вижу у тебя в глазах вопрос: как быть ночью? Сейчас мы вытащим из тима второго такого же, он и посидит. Пойди, дай запрос на номера седьмого, восьмой тим. Его приведут, а ты уж по обстоятельствам решай, нужен ли тебе помощник. Его, кстати, зовут Лин, запомни. Пригодится, – Лукич тяжело поднялся. – Ну, с этим всё. Если какие сложности возникнут – позвони, я подскажу, что и как… Проводи меня до ворот, Валечка. Совсем устал старик…
Вместе они вышли из здания и направились к стоянке
– Будь осторожна, Валя. Пятого вытащи любой ценой, поняла? Любой. Иначе ты можешь погибнуть сама. Раз уж тебя к ним допустили – дело нешуточное…
– Кто они такие? – удивление, не покидавшее Валентину, но тщательно скрываемое, наконец прорвалось наружу. – Неужели рабочие? Прямо как люди.
– Это не рабочие, Валя. Это пленники нашей организации. Насколько я знаю, там, откуда они родом, они были учеными, кажется биологами, точно не скажу. Их хотели склонить к сотрудничеству, а они отказались. Это было довольно давно. Что происходит с ними сейчас – ты видишь сама. Предприятие номер три – их личный концлагерь, вот только их смерть пока что не входит в планы руководства, поэтому ты уж постарайся. Хорошо?
– Ладно, – Валентина вздохнула, – не было у бабы забот – купила баба порося… А сколько лет они здесь? Вы о десяти сказали, но мне показалось, ему лет двадцать пять – самое большее.
– Ему уже за тридцать. То ли тридцать четыре, то ли тридцать пять… не помню. Я с ними почти не разговаривал, не досуг было. Вызовут меня сюда, я приеду, зашью дыры, накачаю лекарствами, помогу, чем смогу – и уезжаю. Насколько мне известно, здесь постоянного фельдшера не было, – Лукич немного повозился с замком, открыл дверцу машины и сел за руль, – теперь вот тебя перевели, может это и правильно. Привет ему от меня передай, когда очнется.
Валентина вернулась в медпункт, немного посидела с больным, а потом послала запрос на номера седьмого, как ей посоветовал Лукич. И где-то через час началось настоящее светопреставление. Сначала в отдаление коридора послышались голоса, ругань, кто-то отчаянно матерился. Голоса и шаги быстро приближались. Внезапно дверь медпункта широко распахнулась, и в неё пинком втолкнули человека, который от удара не удержался на ногах. Он сразу вскочил и бросился к двери явно с целью её высадить, но у него ничего не вышло – дверь крепко держали с обратной стороны. Наконец Валентина опомнилась. Она подлетела к неожиданному визитеру и мертвой хваткой вцепилась ему в воротник, снова сбив его с ног. Тот дернулся, но, удивительно! Валентины так и не заметил. Взгляд его упал на койку.
– Пятый!… – выдохнул он и рванул по направлению к кровати, но цепкая рука Валентины всё ещё удерживала его, и он в третий раз за какую-то минуту очутился на полу.
– Ты какого чёрта делаешь, а! – зашипела Валентина. – Он только-только уснул, а ты…
– Я… а кто вы такая?! – до него, наконец, дошло, что в комнате он не один.
– Меня больше интересует, кто ты такой? Позволь узнать!
– Я – Лин, тим номер восемь, номер семь в тиме, – Лин криво усмехнулся и продолжил. – Меня сюда пригнали, и хочу знать, зачем. Кроме вас, мне это никто не объяснит. Пятый, как вы только что сказали, уснул, хотя я был уверен, что он уже две недели, как мёртв…
– А, так ты и есть тот самый, – поняла Валентина. – Говори потише, не мешай ему отдыхать.
– Что с ним? – спросил Лин, тихо подходя к кровати.
– Всё плохо. Он слишком долго пробыл без помощи. Если бы я приехала на несколько дней раньше, я бы не сомневалась в успешном завершение дел,
– Но хоть как-то вы попробуете помочь? – с отчаянием спросил Лин.
– Я делаю всё, что от меня зависит, – Валентина тоже подошла к кровати. Лин отступил на шаг, зажмурился и тихонько потряс головой.
– Господи, – прошептал он, – что же это?… За что?…
– Успокойся. Лукич сказал, что он выберется. Эй, чего такое?
Лина повело в сторону и он едва удержался на ногах.
– Я не ел, – неуверенно проговорил Лин.
– Не ел? – Валентина подошла к нему и с тревогой вгляделась в его лицо. – Как долго ты не ел?
– Я… не помню, – ноги у Лина подогнулись и он осел на пол, привалившись к стене. – Это… сейчас пройдёт… я посижу тут немножко… всё в порядке, не волнуйтесь…
– Я сейчас тебя покормлю, – Валентина помогла Лину подняться на ноги, подвела к стулу и усадила, – подожди минутку. Кстати, по возможности, объясни мне, что с ним сделали? После чего ему стало так плохо? Если ты, конечно, в состоянии.
Лин объяснил. Валентина оторопела. Она расширившимися глазами смотрела на Лина, а он, уставившись куда-то в угол, слегка покачивался на стуле, словно развлекаясь. Впрочем, в следующий момент развлечение закончилось тем, что Лин просто-напросто свалился на пол. Валентина сжалилась, дала ему поесть и отослала спать. Когда приехало начальство, оба её новых подопечных крепко спали, и будить их Валентина отказалась наотрез.
– Я всё понимаю, – твердо сказала она, – но ничем помочь не могу. Если сейчас пробовать привести в сознание одного из них, к примеру, седьмого, я не могу ручаться за то, что его психика не пострадает. И мне бы не хотелось, чтобы моя работа пошла насмарку. Не говоря уж о том, что мне просто жалко этих двоих. Если они нужны вам живыми, то…
– Достаточно, – Валентинин начальник неспешно прошелся по комнате и остановился рядом с ней, – вы подходите для этой работы. Я вижу, что состояние ваших пациентов интересует вас больше, чем зарплата, и что вы не из трусливых. Поэтому зарплату мы вам прибавим, по сотне за каждого из ваших новых клиентов, и переведём вас с первого на третье предприятие. Уровень допуска – восьмой, высший. Про эту парочку – ну, сами понимаете… А раз в три месяца сможете их забирать сюда, для профилактики, по обстоятельствам. Ваша главная задача на данный момент – выходить вот этого. Если ещё что-то потребуется – выписывайте, отказа вам ни в чём не будет.
В ту ночь Валентина не поехала домой, как не уговаривал её Лин. “Что происходит? – думала она, сидя возле койки. – Я не могу этого понять. Как Лин сказал, эта штука называется? Клетка? Господи ты Боже мой…” Вот что она узнала от Лина (откуда взялось это странное имя, он ей так и не объяснил, как она не спрашивала). На предприятие номер три их (Лина и Пятого) содержат уже много лет. Валентина спросила – сколько? Десять? Больше, ответил Лин. Так сколько? Лин махнул в ответ рукой. Они двое – пленники. Причём пленники добровольные, или почти добровольные. Это надо просто принять, как факт. И не задавать вопросов – ей же самой дешевле обойдётся. “Так что же такое случилось? – в который раз уже спросила Валентина. – Что с ним?” Клетка. Проволочная загородка. Под током. В ней надо просто стоять, и всё. И они… Тут Лин осёкся, и Валентина с удивлением увидела, что он плачет. Лин сидел перед ней на стуле очень прямо, даже слишком прямо… гордый, подумала Валентина. А слёзы откуда?