История всемирной литературы Т.5
Шрифт:
Автору присущи не только большая искренность, но и тонкое чувство юмора и художественный такт в изображении событий. Своим бесхитростным изложением и правдивым изображением действительности автобиография Софрония, бесспорно, оказывала огромное воздействие на читателя. Кроме того, многочисленные переводы Софрония знакомили болгарскую читающую публику с новыми идеями и веяниями. Он не был одинок в своих чаяниях и усилиях. Его дело, как и дело Паисия, продолжили болгарские просветители Иоаким Кырчовский, Кирил Пейчинович и др.
Так к концу XVIII в. болгарская словесность, восприняв идеи национального возрождения, утвердила новоболгарский народный язык, стала носительницей нового, светского мировоззрения. Наметился ее переход в самостоятельную национальную
*Глава шестая*
СЕРБСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
В XVIII в. сербский народ продолжает жить в условиях территориального и политического разъединения. Большая часть сербов остается под властью османских завоевателей. Сербы, бежавшие от врагов и переселившиеся в конце XVII в. на земли севернее Дуная, находились под юрисдикцией Габсбургской монархии. Эта область, получившая позже название Воеводина, и становится в XVIII в. центром развития сербской культуры и литературы.
Основная направленность развития сербской литературы XVIII в. связана с преодолением ею синкретического состояния и включением ее в общеевропейский литературный процесс. Сосуществование нового со старым представляет специфику развития сербской литературы в XVIII в. Главными очагами сербской словесности в первой половине столетия оставались монастыри. Продолжается рукописная традиция многовековой средневековой литературы, в развитии которой проявляется новый аспект, связанный с отпором народа ассимиляторским тенденциям поработителей и пробуждением национального самосознания.
Среди последних значительных представителей рукописной традиции были монастырские переписчики и писатели Киприан и Еротей Рачане. «Путешествие к граду Иерусалиму» (1727) Еротея продолжало жанр хождений, известный в литературе православных славян с XII в. и способствовавший становлению важных для сербской прозы XVIII в. жанров путешествий и мемуаров.
К 30—40-м годам относится творчество Гаврилы Стефановича Венцловича (ок. 1680—1749?). Здесь с достаточной наглядностью проявляются особенности литературного развития XVIII в.: наряду с перепиской часослова, житий, псалмов, поучений писатель занимается вольными переводами и компиляциями (в том числе проповедей украинского писателя Л. Барановича), в которых заметны барочные элементы. Венцлович первым обратился к народному языку и в зависимости от жанра произведения использовал книжный, основу которого составлял церковнославянский.
Развитию новых тенденций в литературе способствовало проникновение в сербскую среду просветительских и рационалистических идей. Особенность их восприятия здесь носила утилитарно-практический характер, т. е. приобщение соотечественников к знаниям, расширение их культурного и общественного кругозора, как необходимых условий активизации освободительных сил народа и возрождения национальной культуры. Важную роль сыграло в этом школьное образование, становление которого связано с деятельностью в первой трети XVIII в. русских и украинских учителей, присланных по просьбе церковных властей Воеводины из России. Так, в 1726 г. М. Суворов основал в Сремских Карловцах первую у сербов светскую школу, которую возглавил затем приехавший с Украины Э. Козачинский. Ученики этой школы занимались по русским учебникам (в том числе по «Грамматике» Смотрицкого и букварю Феофана Прокоповича).
Э. Козачинский (1699—1755) стоит у истоков сербского театра. Ему принадлежит «Трагедокомедия» о последнем сербском правителе Уроше V, которую ученики Козачинского поставили в 1736 г. Написанное по образцу драмы Феофана Прокоповича «Владимир», произведение Козачинского представляло собой один из наиболее выразительных примеров проявления барочных тенденций в сербской литературе. Выступая в дальнейшем на разных стадиях литературного развития XVIII столетия, эти тенденции способствовали становлению новой жанрово-стилистической системы.
Расширению связей с русской и украинской культурой и литературой XVIII в. способствовала и учеба сербов в России, в частности в Киево-Могилянской академии, а также переселение сербов в XVIII в. на южные земли России и Украины. Из среды переселенцев вышли известные писатели — автор исторических сочинений П. Юлинац и С. Пишчевич, создавший в России свои мемуары. Это сочинение, остававшееся долгое время в рукописи, получило свое второе рождение в наше время, после его издания на современном сербохорватском языке (1963). В югославском литературоведении оно признано выдающимся памятником сербской литературы XVIII в.
Дальнейшему развитию новых явлений в сербской литературе способствовал известный прогресс в школьном образовании на землях, входивших в состав Австрийской империи в конце XVIII в. Расширяются контакты между деятелями сербской и европейской культуры. Открываются типографии, увеличивается число печатных книг, выходят газеты и журналы. Знаменательным событием в культурной жизни сербов стало первое периодическое издание — «Славено-сербский магазин» (Венеция, 1768), основанное выдающимся сербским писателем и деятелем культуры Захарием Орфелином (1726—1785). В предисловии к изданию, руководствуясь просветительскими идеями, Орфелин призывал к развитию образования и изучению истории. Важное место в приобщении сербской среды к более развитой европейской общественной мысли и литературе занимали переводы (в частности, романа «Велизарий» Мармонтеля, 1776), а также разного рода компиляции.
Одна из ранних сфер наиболее заметного проявления новых тенденций в сербской литературе связана с историческими сочинениями второй половины XVIII в. Одно за другим появляются «Краткое введение в историю происхождения славяно-сербского народа» П. Юлинаца (1765), двухтомная «История о житии и славных делах великого государя императора Петра Первого самодержца Всероссийского» З. Орфелина (1772), «История разных славянских народов, наипаче болгар, хорватов и сербов из тьмы забвения изъятая и во свет исторический произведенная» ученика Киево-Могилянской академии Й. Раича (в 4-х т., 1794—1795). Идея славянской общности была одной из центральных в исторических сочинениях того времени. В оценке исторических событий авторы придавали решающее значение в развитии своего народа и человечества в целом здравому разуму, просвещению. Обращаясь к истории, писатели стремились, с одной стороны, поднять патриотический дух народа, выявить и укрепить связь между современностью и героическим прошлым, с другой, — привлечь внимание народов других стран к трагической судьбе сербов. К «Истории» Раича восходят сюжеты многих произведений (особенно драматических) сербской литературы первой половины XIX в. «История о житии» Орфелина была одной из первых обстоятельных биографий Петра I. В этом сочинении, написанном горячим поборником русско-сербских связей, передавалась масштабность личности выдающегося государственного деятеля, высоко оценивалась его роль в преобразовании и просвещении России (в 1774 г. оно было переиздано в Петербурге. Сочинением Орфелина пользовался Пушкин в работе над «Историей Петра»). В художественном отношении авторы исторических сочинений, наследуя опыт старой, в том числе житийной, литературы, соединяли его с более поздней барочной традицией.
Одной из наиболее трудных проблем в развитии сербской литературы XVIII в. (особенно его второй половины) была проблема языка. Литература этого времени создавалась на нескольких языках. Одним из них был так называемый «русско-славянский», т. е. русская редакция церковнославянского языка, — высокого и среднего «штиля» (в зависимости от жанра произведения). Связанное с усилением сербо-русских контактов и возраставшим интересом к русской книге — источнику новых идей и литературно-эстетических концепций, — обращение к русско-славянскому определялось рядом внутринациональных обстоятельств жизни порабощенного народа, решающим среди которых было его сопротивление ассимиляторской политике Габсбургов. В этих условиях обращение к русско-славянскому поддеживало в сербах сознание причастности к славянскому миру.