Итак, моя милая…
Шрифт:
– Убирайтесь, или я вызову полицию! – хриплым голосом сказала она.
– Ну это вряд ли, миссис Уитсайд. Ведь в этом случае полицейские заберут деньги. А их там достаточно, чтобы хватило всем… Два с половиной миллиона долларов… Это ваша гостиная? – Он вошел в помещение, мельком осмотрелся, положил шляпу и удобно расположился в кресле. Брезгливо глянув на пепельницу, полную окурков, грязные бокалы на столе и слой пыли, покрывавшей мебель, он поморщился. Мейски по натуре был очень чистоплотен и решил, что эта особа, обладающая такими исключительными внешними данными, большая неряха. – Вы не
Шейла неподвижно застыла возле двери гостиной, не зная, что же ей делать. Безусловно, это был пятый гангстер, разыскиваемый полицией. Но как же странно он выглядел! Пастор! И вдруг до нее дошло, что этот человек очень опасен и хитер. Какая маскировка! Да любой полицейский не удостоит его даже взглядом!
– Я не хочу вас здесь видеть, – сказала она, пытаясь унять дрожь в голосе. – Я ничего не знаю о деньгах… Уходите!
– Не будьте идиоткой! – Он скрестил худые ноги. – Я видел, как вы и ваш муж забрали мою машину. Деньги были в багажнике. А когда машину вернули, денег уже там не было. Итак… – Видя, что она пытается что-то сказать, он поднял руку: – Я не корю вас за то, что вы их взяли. Но что вы с ними сделали?
– Их здесь нет. Я… я не понимаю, о чем вы говорите.
Мейски изучающе смотрел на нее. Она дрожала, как осиновый лист, так как никогда не видела таких злых, змеиных глаз.
– Миссис Уитсайд, когда я играю какую-то роль, то обычно стараюсь не выходить за ее рамки. В настоящий момент, как вы видите, я играю роль пастора, доброго и безвредного человека. – Он сделал паузу, потом наклонился вперед, и лицо его претерпело разительную метаморфозу, став злобно-угрожающим. – Так что я настоятельно советую вам вести себя так, чтобы я и остался в этой роли, грязная шлюха! Или ты получишь урок, который не забудешь до конца дней своих!
Испуганная, она сделала шаг назад. Видя ее реакцию, он немного остыл, и на лице его вновь заиграла приветливая улыбка.
– Садись, моя милая.
Дрожа, Шейла вошла в гостиную и села напротив него. До нее дошел весь ужас ее положения. Этот маленький монстр без раздумий убьет ее при малейшем неповиновении.
– Как тебя зовут? – приветливо спросил он.
– Шейла, – сказала она, едва шевеля губами.
– Красивое имя. – Он поднял переплетенные пальцы и посмотрел через них на нее. – Как видите, я снова в своей роли. Вы заметили, какими жестами пользуются пасторы? По роду своей деятельности я должен быть актером. А раз так, я должен подмечать привычки людей. – Он криво улыбнулся. – Но оставим эту тему и поговорим о деньгах. Где они, моя милая?
Она подумала о свежевскопанной земле в саду. Ему стоит лишь взглянуть через окно кухни в сад, чтобы понять, где они.
– Мы закопали их в саду прошлой ночью, – сказала она, облизав сухие губы.
– Разумное решение. Думаю, я поступил бы подобным образом. – Его взгляд скользнул по ее длинным ногам. – Все деньги до последней банкноты?
– Да.
– Ни ты, ни твой муж не припрятали что-либо для себя?
– Нет.
– Превосходно. – Его взгляд вновь скользнул по обстановке гостиной, и он сделал брезгливую гримасу. – Так как я намерен провести у вас месяц или около того, моя милая, то хотел бы попросить тебя получше вести хозяйство. Здесь очень грязно, ты не находишь? Я же привык к чистоте.
Кровь бросилась ей в голову, и, забыв о страхе, она крикнула:
– Да пошел ты к черту! Убирайся отсюда! Я не хочу тебя видеть!
Его глаза вновь превратились в глаза гремучей змеи.
– Даже так? Ну-ну. Ты отказываешься сотрудничать со мной. – Мейски покачал головой. – Жаль. – В его руке как по мановению волшебной палочки материализовался револьвер, ствол которого был направлен на Шейлу. Загипнотизированная этим зрелищем, она даже перестала дышать. – Итак, моя милая, ты вынудила меня дать наглядный урок. В патронах этого револьвера содержится концентрированная серная кислота. Эффективно действующая на небольшом расстоянии. Можешь поверить, она превратит кожу на твоем милом личике в кожуру гнилого апельсина. Смотри… – Опустив ствол, он нажал на спуск.
Светлое облачко дыма появилось у ее ног. Когда оно рассеялось, она с ужасом увидела дыру в ковре. В тот же момент в горло ей попали пары серной кислоты, и она закашлялась.
Мейски усмехнулся.
– Замечательно, не так ли? Полагаю, в будущем ты будешь умницей и не будешь перечить мне. Ты все поняла?
Она затравленно смотрела на него. «Ладно, самовлюбленный мерзавец, – думала она. – В данный момент все козыри в твоих руках, но придет и мой час!»
– Да, – тихо сказала она.
– Хорошо. – Револьвер исчез в кармане. – А сейчас уточним кое-какие детали. Как ты понимаешь, полиция разыскивает меня. Это превосходное убежище. Здесь я не буду ни в чем нуждаться, и здесь находятся мои деньги… чего еще желать! Однако… у вас должны быть друзья и знакомые. Ведь для них будет странно, что у вас гостит пастор, не так ли?
– Да.
– И это вполне закономерно… Мы должны придумать уважительную причину для этого. Скажи, твоя мать умерла?
– Какое отношение ко всему этому имеет моя мать? – окрысилась Шейла.
– Не скажи, моя милая… Я задал вопрос… Ты должна ответить на него. Не будем терять время. Итак, твоя мать мертва?
– Да.
– Она умерла здесь?
– Нет… В Новом Орлеане.
– Чудненько. Предположим, я тот самый пастор, который хоронил ее. Я приехал сюда… Гм… В память о твоей дорогой матушке… Ты предложила мне гостеприимство… Что может быть проще?
– Эта сука бросила меня, едва мне исполнилось двенадцать лет! – злобно прошипела Шейла. – Я знаю только, что она умерла. Любовник, которого она все время водила за нос, перерезал ей горло. Об этом я прочитала в газете.
Мейски смутился.
– Кто еще знает о ее прискорбном конце?
Шейла немного подумала, затем пожала плечами.
– Никто… Но если ты думаешь, что таким образом…
– Думать – моя привилегия, – отрезал Мейски и глянул на часы. – Уже почти полдень, и я здорово проголодался. В доме имеется съестное?
– Нет.
Склонив голову, он некоторое время рассматривал ее.
– Я и не сомневался. Что ж, придется тебе пойти и купить все необходимое. Прекрасный бифштекс, салат, свежий картофель меня вполне устроит.