Из другого теста. Книга 2
Шрифт:
— Зачем? — не поняла Наруга смысла столь изысканного плана.
— А вдруг их там кто-то случайно завалит? — тоном «руки в боки» выдвинула претензию эта бестолочь. — Кто тогда проинструктирует десант, что их должны сожрать в игольнице? А они должны сидеть, сложа руки.
— Сиди, где посадили, — отрезала Наруга. — Потом, когда всё закончится, мы обязательно доложим Нутберу, что ты в стае самая умная. А пока он считает иначе, ты не станешь ломать из себя дургу.
Ракна надулась и заткнулась. Хватило её, как всегда, на минуту. Потом она захихикала, любуясь, как Ханс орёт на Галю. Та шипела на десантника и, видимо, качала права — жаль, слов не разобрать. Два первых штабеля немилосердно дымили, не желая устраивать иллюминацию. Третий только-только
— Фу, как грубо, — поёжилась Ракна, обернувшись к югу.
Явление гостей уже слышалось невооружённым ухом. Однако бойкая парочка поджигателей не реагировала на опасность: то ли взгорок мешал, то ли азарт, с каким те выясняли отношения.
— Ещё не успеют смыться, — пробормотала Наруга и попросила: — Нар! Пугните-ка их!
Мандарины поднялись и лихо вскарабкались на взгорок. Прокашлялись и выдали воинственную руладу — сдохнуть можно от смеха. Но Ханс не засмеялся. Он мигом выпустил Галю, с которой в пылу драки уже спустил штаны, загнув соратницу раком. Та тоже перестала голосить и барахтаться — плюхнувшись на землю, тотчас вернула штаны на место и вскочила на ноги. Через несколько секунд повздорившая парочка уже мчалась к перевалу на всех парах.
А к вырубке неслась почуявшая их четвёрка сороконожек — видать, всё, что оказалось под рукой у берров. Или намеренно выбранные твари, исходя из их скоростных характеристик. В качестве бегунов эти жирные кольчатые создания с громадными щитами на башке оставляли желать лучшего. Они, как никто, подходили на роль охотников, которым ничего не отломится.
Едва сороконожки миновали вырубку и посеменили дальше, у взгорка затормозили Дубль-Гет с Дубль-Гу и Бин-бин. Тотчас рядом с мандаринкой нарисовалась Бинка, но проигнорировала машущих ей руками подруг. Она ломанулась куда-то в обход вырубки, ведя за собой мужиков. Русская селянка неподражаемо ловко скакала через препятствия, ни разу не споткнувшись в ночной полутьме. Её белоснежные волосы развевались заполошным приведением, нечаянно прилипшим к затылку и рвущим жилы, чтобы оторваться и слинять.
— Ей всегда достаётся всё самое интересное, — проворчала Ракна, порывисто шлёпаясь на задницу с видом безнадёжно оскорблённой энтузиастки.
— Не припомню, чтобы тебя прельщала беготня по пересечённой местности, — рассеянно пробурчала Наруга, поглощённая происходящим. — Ты и по обычной-то перемещалась исключительно на транспорте.
Бинка с ребятами ненадолго скрылась за деревьями вновь образованной опушки. Вот мужики показались снова: торопились к штабелям, неся по две здоровенные канистры. А за ними поспешала и Бинка, волоча одну — аж перекособочило бедняжку. Но время поджимало. Первая луна уже коснулась вершин гор на западе. Вторая торчала прямо над головой, показывая, что полночь минула. И если ещё немного проканителиться, то никаких маяков ни на какой орбите не увидят.
— Ты по-прежнему настаиваешь, что ей жутко повезло? — иронично уточнила Наруга.
Ракна смерила её уничтожающим взглядом представительницы научной элиты, которой цирковой пудель демонстрирует сложение простейших чисел. Наруга от души улыбнулась любимой привереде и вернулась к тому, что действительно интересно.
Её супруг уже карабкался на прибрежный штабель с канистрой наизготовку. На вершине он основательно полил стволы. Отшвырнул опустевшую ёмкость, присел, что-то там пошаманил и спрыгнул вниз. Естественно он то ли сломал, то ли вывихнул ногу — с такой-то верхотуры да в потёмках! Но результат не замедлил сказаться: наверху полыхнуло. Не успокоившись на достигнутом, Гет схватил вторую канистру и захромал вокруг штабеля, поливая его вдоль и поперёк. Затем вытащил из-за пазухи какое-то тряпьё и взялся сооружать примитивные факелы. Сбрызгивал их горючкой, поджигал и совал меж стволов. К нему протелепался Дубль-Гет — скорая помощь оборотней. Супруг юркнул в кабину и вернулся обратно закончить начатое.
Гуго занимался тем же, предварительно отняв у Бинки канистру. Та, в отличие от Гали, прав не качала. Быстро и спокойно мастерила факелы, то и дело, поглядывая в сторону перевала. Волновалась она зря: мужики, что там засели, ни за что не пропустят назад диверсантов, пока дело не будет сделано. Кончилось тем, что эта дурища умудрилась подпалить лезущие под руку волосы — грёбанная валькирия! Бин-бин ломанулась на помощь пилоту, нервно кудахча и совершенно не к месту прибавляя в росте. Подбежала, и Бинка нырнула в неё, сразу же вынырнув обратно. Она скрутила восстановленные волосы, закрепила шишак чем-то подобранным с земли, и продолжила работу. Спрыгнув с запылавшей вершины штабеля, Гуго, первым делом, высказал помощнице что-то нелицеприятное, но та — чудо из чудес — смолчала. Так молча и подавала ему готовые факелы, пока они не покончили тут, и не отправились к третьему штабелю, куда подтянулся и Гет.
Вскоре на прогалине полыхали три длинных поленницы, постепенно набирая силу.
— Думаешь, они увидят? — с сомнением задрала голову Ракна. — А если они не прямо над нами?
— Их корабль на низкой орбите! — пояснил Гет, взбираясь к ним. — Там луны не могут дотянуться до кораблей. Над одним и тем же участком земли корабль проходит дважды в сутки: днём и ночью. Но, не прямо над нами: восточней и западней. Ничего, электроника на низкой орбите работает, так что разглядят. Ты как? — обнял он Наругу.
— Что с ней сделается? — проворчала Ракна, поднимаясь. — Долго нам тут торчать?
— Всё, идём отдыхать, — разрешил Гет, увлекая жену вниз.
— Слушай, — заторопилась следом Ракна, — так, если они где-то дальше, то сюда не спустятся?
— Нет, они приземлятся восточней в паре дней отсюда. Это, если поторопятся. Если нет, то западней, но гораздо дальше от нас. Придётся дольше топать по нашей замечательной планете. Так что я бы на их месте поторопился, — на ходу просвещал дам бывший кадет штурманской академии.
— Их тоже придётся конвоировать? — раздражённо уточнила Наруга.
Мысль о том, что снова грядёт счастливый шанс мотаться по лесам, вызвала моральную тошноту.
— А зачем? — удивился Гет.
Ну да, чем меньше их сюда доберётся, тем баба с возу… Тьфу ты! Кобыле легче, как говорят русские.
Они снова собрались у своего костра в распадке, прикрывавшем их от перевала. Анабер установил дежурство у котловины, остальным объявив отбой. Сначала к перевалу отправились Ракна с Ойбером и Дитмар. Первая компенсировала моральный ущерб от прежнего бездействия. Второй не мог оставить эту паршивку без присмотра. Третий явно не желал находиться рядом с Шатхиёй, наблюдая за пламенными взглядами простодушного в плане лирики Патрика. Насколько Наруга помнила из истории, у немцев с французами вечно что-то не ладилось. Кажется, чуть ли не к каменного века. Уж с времён Римской империи точно. Соперничество за женщину, естественно, тут никаким боком. Да и отношения у мужиков нетрадиционные: они даже не друзья, они стая. Но хрен редьки не слаще, как поговаривают в Таноле.
— У Шатхии с Патом чо, шашни завелись? — мигом прицепилась Бинка, едва просекла все тутошние страсти.
— Я с трудом представляю шашни в исполнении Шатхии, — пожала плечами Наруга.
Они улеглись подальше от костра, куда неуёмная русская душа притащила подругу практически силком. И теперь Бинка уткнулась носом в плечо Наруги самым интимным образом, делая вид, что они ни о чём таком не шушукаются. А просто любуются чем-то, чем ещё можно любоваться в осточертевшем за месяц лесу.
— Напрочь деревянная, — оценила Бинка хутамку, косясь на неё сквозь пряди распущенных волос. — Тока зря страсти распаляет. Выбрала бы уже кого-то и успокоилась.