Из жизни кукол
Шрифт:
– Не поняла.
– Во мне что-то живет.
– Во мне как будто тоже, – сказала Нова. Мерси знала, что могла бы поверить ей, но решила не верить. Это было бы ложью по отношению к ним обеим.
– Я тебе не верю. Не пытайся быть, как я. Нам надо делать друг друга лучше. Дай мне стать, как ты. Может быть, тогда у нас появится шанс и в этом мире превратиться в близнецов.
На лице Новы появилось страдальческое выражение.
– Я только одного боюсь. Что ты меня бросишь.
У Новы блестели глаза, и Мерси почувствовала себя гораздо бодрее. Нова
Пошел дождь. Мерси увидела, что капли на коже Новы кажутся ржавыми пятнышками. Как кровь. Она поцеловала Нову в лоб, и они вернулись на чердак.
Цветочек одолжил им айпад, на случай, если они заскучают в свободное время. Айпад был набит порнухой, но проверить свои страницы девочки тоже могли.
– Моя очередь, – объявила Нова. Они улеглись на матрас, и первым делом Нова залогинилась на Фейсбуке.
Она принялась прокручивать ленту новостей, а Мерси изучала ее лицо.
– О нас не меньше пятидесяти постов, а… – Нова резко замолчала, и на лице ее появилось выражение опустошенности. – Посмотри, что написала Фрейя! Алиса поделилась на моей странице…
И Нова повернула экран так, чтобы Мерси было лучше видно.
Ей семнадцать, но написано, что восемнадцать
Квартал Крунуберг
– “Тойота” в гараже, возле лифтов. – Лассе подвинул ключи Кевину. Кевин пока просматривал папку, которую ему предстояло взять с собой. Несколько фотографий светловолосой девушки, среди них – пара школьных снимков. Школу она заканчивала в Фисксетре, и Кевин только что узнал, что девочка выступила свидетельницей на одном примечательном судебном процессе, который имел место чуть больше года назад.
Ее брат при пособничестве матери убил отчима, обоих приговорили к долгому тюремному заключению. Социальная служба отправила Нову в Скутшер, в интернат для подростков, подвергшихся сексуальной эксплуатации.
На фотографиях совершенно точно была та же девочка.
Дальше шли изображения Блэки Лолесс, подруги Новы. Новых нет, только те же кадры, что он рассматривал вчера. Но теперь к ним прибавилась копия нигерийского паспорта, и Кевин догадывался, в чем причина.
– Подозреваю, что фотография из паспорта оказалась в папке потому, что владелец паспорта, возможно, состоит в родстве с Блэки?
– Парень на фотографии не абы кто.
– Да? И кто он?
– Это человек, который на днях выпал из самолета и приземлился на Лильехольмсбрун. Мы проверили, нет ли у него родственников в Швеции, и исключили нескольких однофамильцев, такая фамилия здесь, как ни странно, сравнительно распространена. Но остались еще несколько человек, в том числе шестнадцатилетняя девушка, которая живет в том же интернате, что и Нова. Ее зовут Мерси. А вот эту фотографию прислали утром из Департамента по делам миграции. – Лассе положил на стол еще одну распечатку. – Как по-твоему, она похожа на Блэки? И на мужчину с паспортной фотографии?
Снимок девушки по имени Мерси, присланный
– Она похожа на Грейс Джонс, – сказал Кевин. – Высокие скулы, лицо немножко мужское. Ты смотрел “Войну Гордона”, это начало семидесятых? Первый фильм Грейс Джонс.
– Нет, не смотрел. – Лассе начал постукивать ручкой по краю стола – привычка, сильно раздражавшая Кевина. – Не знаю другого человека, который бы так здорово ориентировался в лицах, как ты. По мне, так Блэки – просто копия Мерси, а также парня с паспортной фотографии. Не согласен?
– Согласен, что Мерси, вероятнее всего, та же девушка, что и Блэки, – сказал Кевин. – Или, по крайней мере, состоит с ней в близком родстве, однако рискованно утверждать подобное о мужчине только на основании того, что он тоже худой и у него высокие скулы.
– Он и раньше просил убежища в Швеции, но получил отказ. Я поговорил со служащим, который занимался его заявлением. Тот сказал: он указал в качестве причины гомосексуальность.
– Многие так делают.
Стук продолжался. Шеф выбил карандашом дробь, после чего стал просто постукивать по столу.
– Ну, я пошел, – сказал Кевин.
Дойти он успел только до двери.
– Плохо спишь, да?
– Да.
– И попиваешь?
Выпил с Верой в “Пеликане” пива и пару шотов, подумал Кевин.
Он спустился в гараж и сел в “тойоту”. Гражданские машины содержались не так хорошо, как патрульные, и в кабине стоял запах, как в запертом помещении, часы унылой слежки въелись в обивку. Кевин завел машину, выехал на Бергсгатан, и тут снова позвонил шеф.
– Я только что говорил с заведующим. Девочки пропали.
– Пропали?
– Да, вчера вечером. И они, похоже, крупно влипли.
– Что значит “влипли”?
– Есть подозрение, что они избили одного парня и угнали машину. Их объявили в розыск.
– Парня избили. В Евле?
– Да. И он до сих пор не пришел в себя.
– Ну и… Я слышал по радио.
– Полицейские из Евле не хотели ничего говорить по телефону, но обещали просветить тебя на месте. И вот еще что…
Кевин слышал, как ручка постукивает по столу.
– Из этого интерната почти семь недель назад исчезла еще одна девочка. Зайди в Фейсбук и найди Фрейю Линдхольм. На фотографии в профиле у нее прямые темные волосы и красная комбинация. Ей семнадцать, но там написано, что восемнадцать.
Кевин достал телефон и нашел несколько профилей с нужным именем. Фотография в одном из них соответствовала описанию.
– Я сейчас смотрю на фотографию.
– Глянь ее последний статус… Мне кажется, он по нашей части. Как думаешь?
– Да, пожалуй, – согласился Кевин, прочитав, что написала девушка.
Пожалуйста помогите я не знаю где я тут много комнат в подвале бетонный пол окон нет умоляю отследите телефон!!!
Какое грустное слово – “бы”
“Ведьмин котел”