Избранница Серых холмов
Шрифт:
И дриады, и лепреконы, сопровождающие фейри, и даже Ищейки, старавшиеся держаться особняком. Здесь же находился небольшой рынок, на котором можно было пополнить запасы продуктов или предметов обихода.
На прилавках были выставлены и совсем диковинные вещи, вероятно, пришедшие к нам из других миров и не имевшие названия в нашем.
— Что это? — спросила я Арлена, ухватив мужчину за руку. Я старалась держаться ближе к нему, чтобы не отстать и не потеряться, хотя на рынке было больше продавцов, чем покупателей.
Я указала на лоток,
— Пойдём спросим, — улыбнулся Арлен и провёл рукой по моим волосам, будто убирая налипшую на лоб прядь. Со стороны мы, должно быть, походили на двух праздно шатающихся влюблённых.
— Это кружки и сосуды для питья из мира за Чертой, — важно сказал купец, фейри с усталым лицом. — Там производят такой материал и делают из него всё, даже дома.
— А он не опасен? — спросила я. Так хотелось потрогать сосуды, чтобы убедиться, что они мне не приснились. В Фейвильде такими яркими бывают только драгоценные камни и одежда придворных дам.
— Совсем нет, арта. И на солнце не тает, от холода не трескается. Выбирайте, всего двести двадцать монет.
— Так дорого? — вскрикнула я и оглянулась по сторонам, не привлекла ли я любопытные взгляды.
У мелиад были в ходу деньги, но скорее для заезжих торговых караванов. Роща и лепреконы в обмен на некие услуги и амулеты давали нам всё, что нужно.
На лице торговца появилась печальная улыбка. Он сокрушённо покачал головой и сказал:
— Это всё, что есть. Скоро и этого не станет. После указа короля Оберона и королевы Титании, да продлят Духи их царствование, диковинок оттуда больше не будет.
И снова фейри вздохнул, его лицо покрыла маска скорби, будто он оставил за Чертой что-то дорогое.
— Пойдём, Меви, — тронул меня за рукав Арлен. — Эти вещицы не имеют магии, но кто сказал, что они не могут причинить нам вред?
Протянувшая было руку к оранжевому сосуду, но вовремя предупреждённая Арленом, я отдёрнула её. Когда мы уже собрались уходить, торговец поманил нас пальцем и произнёс, загадочно оглядываясь по сторонам:
— Вижу, вас не обмануть. Вы ведь тоже из этих, из Ищеек?
— Допустим, — произнёс Арлен прищуриваясь.
— Есть у меня тут особый товар. Для вашей арты такой камень будет прекрасным подарком на грядущий Мабон.
Услышав о празднике, я вздрогнула и поёжилась, как от ледяного порыва ветра, закутавшись в дорожный плащ. Меня словно выдернули из повседневной суеты, за которой я успела подзабыть о том, что ждёт в конце путешествия.
Но торговец не обратил на меня внимания. Он был занят тем, что достал из-под прилавка тёмно-синий свёрток из плотной ткани, перетянутый бечёвкой. Аккуратно, будто внутри находились королевские изумруды, мужчина узловатыми худыми пальцами ловко поддел верхний узелок и быстро развернул свёрток.
Я подошла ближе, но всё же держалась за спиной Арлена. На тёмной ткани сияли маленькие кусочки солнца. Одни были совсем мелкими, как ноготь мизинца, другие величиной с кулачок младенца.
Я никогда ранее не видела таких чудесных камней, они будто поймали частичку солнца, некоторые были матовыми, но большая часть прозрачными, как стекло. В одном я увидела даже жука, сложившего лапки в бессильной попытке вырваться наружу.
— Что это за магия? — спросила я, выглядывая из-за спины Арлена и позабыв об осторожности. Мне казалось, что если дотронуться до них, то обожжёшься. Разве можно смотреть на солнце, не заслоняя глаза ладонью?!
— Это особая людская волшба. Когда-то эти камни были живыми, а теперь они застыли в ожидании того, кто их расколдует, — глаза торговца жадно блеснули. Он почуял запах монет. — Всего тысячу динариев за один. В королевском дворце их берегут как зеницу ока.
— Пятьсот, — спокойно сказал Арлен. — За самый крупный. В янтаре, как этот камень называют люди, нет магии. В их мире вообще нет магии, её давно изгнали.
Торговец посмотрел по сторонам, потеребил длинную прядь светло-рыжих волос и досадливо кивнул, надвинув шляпу, видавшую лучшие времена, на глаза.
Вскоре Арлен расплатился и вложил мне в руку золотистый камень, прозрачный и чистый, размером с яйцо хищной птицы.
— Не бойся, Меви, это не амулет, как трискель. Он никому не может помочь, но раз ты захотела, мне было приятно тебя порадовать.
Я огладила стеклянную поверхность жёлтого глаза и спрятала его в кармане платья. Потом рассмотрю своё сокровище, которое оказалось не таким тёплым, как я ожидала, зато потрясающе гладким, без единой зазубрины.
— Пойдём, уже смеркается, — тронул Арлен меня за руку. — Утром купим тебе новый дорожный плащ, это совсем истрепался.
Я кивнула и продолжала молчать, не зная, как остановить время, чтобы побыть вдвоём чуть дольше отпущенного. Я боялась, что после ужина фейри отправит меня спать, а сам просидит всю ночь в таверне внизу.
Конечно, так оно и будет, поэтому мне срочно надо было что-то придумать:
— Расскажи мне о людях, — попросила я его так, будто от этого знания зависела моя судьба. — Побудь со мной.
— Пойдём поужинаем, — мягко ответил Арлен и обнял меня за талию. В груди забилось беспокойное сердце, дыхание стало ровнее, а на губах играла улыбка.
Сейчас я больше не чувствовала себя мелиадой, единственной наследницей рода Леонориев. Как-то это всё стало неважным, зато на первый план вышло совсем иное. Кто бы мог подумать, что я способна полюбить фейри, да ещё и Ищейку? Уж точно не прежняя я!
Мы сели за дальний стол в малом зале таверны, подальше от любопытных глаз и весёлого шума.
Наверху располагались комнаты для постояльцев, сейчас двор был переполнен, все хотели завершить дела до Самайна, когда по всеобщему правилу наступала тишина в любых начинаниях.