Избранница Серых холмов
Шрифт:
Мы праздновали приход Тьмы и начало её долгого царства и молили о том, чтобы она оказалась не менее милостива, чем свет.
— Не беспокойся, — первым нарушил молчание Арлен, когда нам принесли ужин.
Фейри ел мясо, а я довольствовалась фруктами и томлёнными в печи овощами да хлебом.
— Я всю ночь проведу внизу, мы, Ищейки, привыкли долгое время находиться без сна. Поспрашиваю, какие новости, что слышно о наших. Мы ведь теперь все не у дел.
Он говорил с горечью, но избегал смотреть прямо в глаза, а я сидела напротив фейри, помалкивала и раздумывала, связывает ли нас с ним какое-то чувство, или всё это существует только в моём воображении.
Вот сейчас Арлен хмурится и говорит о том, что будет, когда он сбагрит меня с рук. Как бы печально это ни звучало, но я для него уже решённая проблема. Через день-два он передаст меня сидам и забудет.
Ну а на что я вообще рассчитывала? И так мне стало горько от осознания своей ненужности, что и кусок в горло не лез. Захотелось немедленно подняться в комнату и остаться одной за закрытьями дверьми.
Не надо было привыкать к обществу Ищейки и выискивать в нём признаки симпатии, принимая их за особое отношение.
— Я тебя чем-то обидел, Меви? — заметил мою молчаливость Арлен.
— Нет, я очень тебе благодарна, правда.
— Но ты молчишь и прячешь глаза.
— Я не слишком разговорчива, арт. И уж точно поводов для веселья в моей жизни было мало. Это Уна всегда радовалась жизни, но и это ей не помогло.
И всё-таки горечь, подступившая к сердцу, прорвалась наружу в той интонации, с которой были сказаны последние слова.
Я хотела сказать совсем другое: почему ты не стремишься провести оставшееся время со мной, а потом у тебя будут сотни лет, чтобы решить, как жить дальше и чем заниматься! И не спрашивала, потому что ответ очевиден: мы лишь случайные попутчики.
Арлен отложил вилку с ножом в сторону и взял меня за руку.
— Меви, я говорил это тебе раньше и скажу сейчас, хотя для этого не самое подходящее место. Я сделаю для тебя всё, что смогу. Может, даже больше.
Мы смотрели друг другу в глаза, и я сама не заметила, как произнесла:
— Не уходи сегодня от меня. Пожалуйста.
На груди, там, где на чёрной верёвке висел змеевик, появилось лёгкое жжение. Я восприняла это как знак, что нахожусь на правильном пути.
— Не надо, Меви, — тихо проговорил Арлен, выпуская мою руку из своей. — Ты пожалеешь об этом.
— Нет. Пожалею, если мы вот так расстанемся.
Он молчал и хмурился, смотрел в свою тарелку и медленно ковырялся вилкой в рагу.
— Я понимаю, — с горечью произнесла я, выждав пару мгновений. — Это просто очередное задание. Наверное, человеческие женщины тоже просили тебя лечь с ними, но для Ищейки это неприемлемо, так ведь?
Произнеся это, я встала и не оглядываясь пошла наверх. Я всё ждала, что фейри нагонит меня и что-то скажет. Например, что я всё поняла превратно, но он этого не сделал.
Закрыв дверь, я добрела до постели и уткнулась в подушку, и не подумав раздеться. Глаза были сухими, у меня не было даже слёз.
Чувство, что я стою на краю обрыва, которое преследовало меня с самого появления Ищеек в Авелоне, сейчас стало настолько острым, будто я в следующее мгновение шагну в пропасть.
И нет руки, которая могла бы удержать меня. И нет плеча, которое подставят в последний момент.
Я села и достала из кармана жёлтый камень, поймавший солнце. Арлен подарил его, чтобы в подземных чертогах он скрашивал моё унылое существование и напоминал о том времени, когда я имела право видеть смену времён года.
В дверь робко постучали. Я встрепенулась в надежде, но тут же мысленно одёрнула себя: это не может быть он. Но трискель на груди снова дал о себе знать уже ставшем привычным жжением.
Стук повторился, на этот раз более требовательный. Я посмотрела на себя в серебряное стекло, отметила красные глаза, но делать с этим что-то уже было некогда. И с замиранием сердца отправилась отпирать засов.
Я открыла дверь. Некоторое время мы с Арленом стояли и смотрели друг на друга, а потом я медленно отошла в сторону, пропуская его внутрь.
Никто из нас не произнёс ни слова, да мы и не нуждались в словах. Они бы только всё ещё больше запутали.
Закрыв дверь и прислонившись к ней лбом, я замерла в ожидании. Закрыла глаза и почти забывала дышать, воздух вокруг завибрировал, словно в нём были натянуты невидимые глазу нити, которые я начала ощущать только сейчас.
Мои ресницы подрагивали, а кожа горела. Я не сомневалась в принятом решении и накануне, оно как-то внезапно встало передо мной во всей своей необходимости и своевременности. И сейчас, когда его губы робко, еле касаясь, запечатлели право первой ночи на моей шее, я не дрогнула.
Он повернул меня за плечи и взял за подбородок, заставив посмотреть в глаза. А потом мимолётно поцеловал в губы. Подхватил на руки и увлёк на кровать, опустив на перину так бережно, будто я могла пораниться.
Страха я не испытывала. Наверное, дошла до той черты, за которой его не существует, остались только моя воля и желание принадлежать фейри. Пусть на одну ночь, на миг, за который меня ожидает расплата!
Впрочем, расплата будет в любом случае, значит, надо любить и жить, пока никто у меня не отнял права распоряжаться собой.
— Ты мне ничем не обязана, — произнёс Арлен, смотря в глаза.
— И ты мне тоже. Не хочу жалости, хочу любви.
— Ты умеешь её вызывать, дочь королей!
Больше мы не говорили. Я не знала, как правильно себя вести, полностью доверившись партнёру. И с нетерпением ждала мига нашего соединения, чтобы принадлежать одному мужчине, которого я выбрала из всех.
Не по зову крови, не из-за обречённости, а потому что нашла в нём то глубинное понимание, которое никто не мог показать мне ранее.