Избранное в двух томах. Том 2
Шрифт:
управление спуском корабля «Восход-2». Хотя, конечно, опыт командования
эскадрильей — далеко не единственный возможный путь к обретению этих
качеств.
Входили в состав второй группы и А. Леонов, и Б. Волынов, и Е. Хрунов, и
Г. Шонин, и В. Горбатко, и другие летчики, имена которых сейчас известны во
всем мире.
Первый инструктор-методист, пришедший в ЦПК (руководители которого, естественно, не собирались особенно долго опираться на «варягов»)
1960 года, Евстафий Евсеевич Целикин ранее занимал разные командные
должности в авиационных учебных заведениях и строевых частях
истребительной авиации. Вот уж кто был настоящим — до мозга костей —
методистом! Методистом по призванию, а не потому только, что кто-то назначил
его на эту должность. Недаром попадавшие ему в руки молодые летчики входили
в строй — это очень тонкое, непростое дело: войти в строй! — так быстро и
надежно. Много лет спустя Ярослав Голованов скажет о методистах Центра
подготовки космонавтов: «Методисты — это космонавты, которые не летают».
Сказано справедливо, однако я бы уточнил: не летают, но много летали раньше, пусть не на космических кораблях, а на обыкновенных атмосферных летательных
аппаратах, но обязательно летали! Во всяком случае, я исключений из этого
правила знаю немного.
К сожалению, знакомство с нашим тренажером у Целикина несколько
задержалось по причинам, так сказать, формального порядка: кому-то что-то не
до конца ясно было в его биографии.
Во всяком случае, приступив наконец (к самому завершению занятий на
тренажере первой группы космонавтов) к работе, Евстафий Евсеевич уподобил
себя известному персонажу «Золотого теленка» гражданину Гигиенишвили:
— Я бывший князь, а ныне трудящийся Востока. — И добавил: — А что?
Конечно же «Востока»..
Возражать не приходилось. Корабль, который теперь совсем уж скоро
должен был уйти в космос с человеком на борту, назывался именно так.
137 . .Иван Алексеевич Азбиевич был следующим из собственных инструкторов-методистов ЦПК. Он был знаком мне как летчик-испытатель, работавший на
одном из соседних аэродромов. Однажды мы с ним прожили недели две в одной
палате, проходя стационарное медицинское обследование, которому неминуемо
подвергаются летчики, достигшие такого возраста, когда уже не медицинская
комиссия должна, если найдет криминалы в их здоровье, доказывать им, что они
больше не могут летать, а, наоборот, сами «перезрелые» летчики должны
доказать комиссии, что еще могут летать. В тот раз это удалось и Азбиевичу, и
мне. Но, по жестоким законам природы,
случае, когда мы вновь встретились при подготовке первых космонавтов, то
вдобавок к своим летно-испытательским званиям оба уже обрели, как пишут
шахматные обозреватели, неприятную приставку «экс». Но я рад был убедиться, что мой коллега не закис «на заслуженном отдыхе», а вновь нашел себя в новом, интересном, значительном, имеющем большое будущее деле.
И вот настал день, когда мы смогли сказать:
— Ну вот и все, ребята. Наши с вами дела окончены. Все, что надо, вы
умеете.
Они действительно умели все. . Все, что можно было проимитировать на
тренажере, и все, что мы смогли предусмотреть. . Все ли?.. Не раз возвращался я
мысленно к этому мучительному вопросу. Прецедентов нет. И авторитетов нет.
Никто и никогда этой проблемой до нас не занимался. Кажется, отработали и
нормальный одновитковый полет, и ручное управление спуском, и всякие отказы
в системах корабля. . Вроде бы ничего больше не придумаешь.
И тем не менее — все ли?.
. .А вскоре наступил и день экзаменов.
Точнее, первый день, который проходил у нас и был посвящен самому
главному элементу подготовки космонавтов — практической работе в
космическом корабле, то есть на тренажере. Второй же день проходил в Центре
подготовки космонавтов, где наших подопечных экзаменовали по всем
предметам (их набежало довольно много, этих предметов), которые они
проходили.
В состав комиссии входили ученые, летчики, конструкторы, медики —
специалисты многих отраслей зна-
138
ния, из совокупности которых возникала — еще только возникала —
космонавтика. Сейчас, в наши дни, готовность к полету будущих космонавтов
проверяют прежде всего уже летавшие космонавты. Тогда такой возможности не
было.Председательствовавший на заседаниях комиссии генерал Каманин вызывает
первого экзаменующегося.
— Старший лейтенант Гагарин к ответу готов.
— Занимайте свое место в тренажере. Задание — нормальный одновитковый
полет.
Дальше все пошло спокойнее. И для меня, и для всех участников этой не
имевшей прецедентов работы, и, главное, как мне кажется, для самих
экзаменующихся. Оно и понятно, вновь возникла обстановка, ставшая за
последние месяцы привычной: тот же шар, те же тумблеры, ручки и приборы, положения и показания которых требуется проверить, та же процедура «пуска», тот же еле заметно ползущий глобус. .