Изгой
Шрифт:
– Вот они, красавцы...
– На фига нам эти картинки? – высказал недовольство Федя. – Ты лучше про бойцов расскажи.
– Вот они – бойцы, – Леха ткнул пальцем в монитор. – Что называется – товар лицом. Чтоб потом не было претензий.
– Это бойцы? – удивился Федя.
– Точно, – подтвердил Леха. – Ультраправая команда «Разъединенные Бригады 44». Слыхали про таких?
– Не-а, – покачал головой Федя.
– Вот и хорошо! – обрадовался Леха. – Это потому, что люди серьезные, не понторезят, пиаром не страдают, а конкретно занимаются делом. Красятся
– Что-то они какие-то худосочные, – неодобрительно пробурчал Федя. – Глянь, одни дрищи собрались. Здоровых – раз, два и обчелся.
– Внешний вид подчас бывает весьма обманчив, – подпустил загадочности Леха. – Это ничего, что худые – зато жилистые и невероятно шустрые.
– Как полевые мыши? – уточнил я. – Стремительно налетают на амбар, очень быстро жрут хозяйское зерно и потом невероятно шустро удирают через щели в заборе?
– И чего делают эти твои полевые мыши? – поинтересовался Федя.
– Они устраивают «махачи», – пояснил Леха. – В смысле, групповые драки. Ну и другие аналогичные мероприятия...
– Что за «махачи»? Материал какой-нибудь есть?
– Полно! Ща, один момент...
Леха открыл в другой вкладке ненавидимый нами ресурс, выудил увесистый ролик «Махач в Тупиково-Оленево» и поставил его на паузу.
– Пусть загрузится сразу до половины, потом будем смотреть – чтоб не дергался.
Да, компы здесь были далеко не самой крутой конфигурации, вот эта половина грузилась несколько минут. Леха в это время вернулся на вкладку с нацистским сайтом и дал нам возможность полюбоваться картинками.
Еще не видя ролика – по одним лишь фотографиям, я мог сделать вывод: Феде эти хлопцы не понравятся. И вовсе не потому, что они были худосочные и юные. Борман у нас тоже худобан еще тот, но при этом в бойцовском отношении круче любого габаритного качка.
Фото были большого разрешения и хорошего качества: можно было рассмотреть лица и выражение глаз. Так вот, лица по большей части были детские, а в глазах легко читалась именно детская злоба: глупая и неразборчивая, готовая выплеснуться на любой объект, указанный спрятавшимся за кадром кукловодом. Напомню, это сейчас ваш покорный слуга – разыскиваемый преступник, а вообще-то я педагог по профилю и достаточно много времени работал с детьми, так что в природе тинейджерячьих эмоций кое-что понимаю.
То, что запечатленные на фото хлопцы не развиты физически, – факт немаловажный, но далеко не определяющий.
Главное – это выражение глаз.
Ничего общего с боевым духом это не имеет. У Бормана, например, такого же ребенка по возрасту, взгляд всегда спокойный, лениво-расслабленный, и в то же время преисполненный уверенности. Любому вменяемому человеку этот взгляд сообщает вполне исчерпывающий информационный посыл: «Я убью тебя, животное. Нет, то, что я тебя убью, – это понятно, а сейчас я думаю, как бы это сделать поэлегантнее, чтоб поиздеваться над тобой и насладиться твоей агонией».
Во взглядах этих детей читалось: «Я вас всех ненавижу и... боюсь. Не подходите ко мне – видите, я не один, нас тут толпа таких бояк-ненавистников!»
Детская злоба – это последнее, на что можно опираться при проведении каких-либо акций, претендующих на звание народно-освободительных или хотя бы просто сурово-справедливых.
В общем, если Федя сам не додумается до этого, я выступлю против. Я не собираюсь с этими злыми детьми идти на такое серьезное дело. Не хватало нам еще опозориться и понести необоснованно большие потери при значительном численном превосходстве (на фото было минимум с полсотни этих худющих злюк).
По истечении нескольких минут Леха перешел на вкладку ненавистного ресурса и запустил наполовину загруженный ролик.
На записи была массовая драка между двумя фанатскими группировками. Даже такому чайнику в боевых искусствах, как я, с первых же секунд было понятно: драка насквозь постановочная. Но это еще полбеды – само исполнение было настолько убогим, что невольно возникал вопрос: зачем вообще это снимали? Если была какая-то хитро мотивированная цель опарафиниться перед всем сетевым сообществом – тогда понятно.
– Вот это – «махач»? – искренне удивился Федя. – Я не понял, это че за детсадовская возня?
– Ну-у... Это как бы тренировка... – обескураженно промямлил Леха. – Это, типа...
– А, понял! – озарился Федя. – Это было очень давно – лет десять назад, а теперь они набили руку, набили морду всем подряд и типа стали крутыми бойцами. Угадал?
– Нет, это июньский ролик, – смущенно пролепетал Леха. – В этом году снимали. Если надо, тут еще есть...
– Не надо, – покачал головой Федя.
– Ты полагаешь...
– Да чего тут полагать! Ты, вообще, чем думал, когда собирался сосватать нам этих малолетних рахитов?!
– Ты не очень хорошо подготовился, Леха, – несколько смягчил я Федину резкость. – Идея хорошая. Можно сказать, замечательная идея. Но бойцы твои никуда не годятся – тут ты дал маху. Еще ты упустил кое-какие организационные моменты. Например, вопрос с азиатской командой.
– Да ни фига это не «упустил»! – буркнул Федя. – Это полный шендец со всеми вытекающими. Прикинь, мы привозим туда этих детишек, они затевают мартышкину возню, в результате нам приходится самим метаться там, как диким львам, а в самый разгар веселухи с верхних этажей спускаются пара-тройка хлопкоробов с «калашами» – и всех кладут за полминуты. Нет, Леха, это не «упустил» – это совсем по-другому называется!
– Хорошо, что Ленки нет, – порадовался я. – Она бы сейчас тебя съела. Вместе с пакетом. Кстати, заметил – ты его все время с какой-то нездоровой бережливостью прижимаешь к себе: у тебя там что, скрытая камера?
– Тут деньги... Чтобы нанять... Студенты скинулись... – Леха так расстроился, что утратил способность складно излагать мысли. – Это же прецедент... Ну, понимаете... Никогда раньше не было... Скинулись, чтобы свергнуть... Накипело! Последнюю копейку готовы отдать... В общем, просто полный коллапс... А вы тут... Эх, вы...