Изобретение зла

Герасимов Сергей Владимирович

– Черный, - спросил я, - а что у тебя с линиями на руке? Мои исчезли, осталось только чуточку.

– Я знаю, - сказал он, - не обращай вниммания.

Но смотреть на ладонь он не стал.

69

Анжела не могла проснуться до четырех часов вечера. Ей снился жуткий кошмар

– будто попадает она в черный дом со многими лестницами и в какую комнату ни войдет, везде черная дверь на улицу. За дверью кто-то царапается и стучится.

Она не хочет подходить к двери, но подходит, поворачивает ручку и открывает. За дверью никого. Красивейший многоцветный закат лежит на холмах. К горизонту уходят столбы. На уровне верхушек столбов неподвижно парит половина человека, верхняя. Видна линия среза и все то, что внутри. Летающая фигура покачивется

на ветру. Анжела вскрикивает и фигура поворачивается. Поворачиваясь, она наклоняется, как вертолет. Несколько секунд глядит на Анжелу, а потом бросатся на нее, как коршун на добычу. Анжела заскакивает в дом и захлопывает дверь за собой. Что-то тяжелое ударяет в дверь снаружи - так, что сыплется штукатурка с потолка и гвозди в дверной коробке высовывают шляпки, скрипя. Она подходит к двери и осторожно заглядывает в замочную скважину. Оттуда на неё глядит красный светящийся глаз.

Она пробует переключиться на другой сон и видит котенка у себя на руках.

Гладит котенка. Котенок начинает играть и хватает зубами её палец. Анжела пробует вырвать палец, но не может. Разжимает челюсти котенка обеими руками и тут верхняя часть головы животного мягко отламывается, обнажая розовый мозг. По мозгу пробегают зеленые и красные огоньки мыслей. На этом живописном месте

Анжела проснулась. Глубоко вздохнула - отчего-то болела грудь.

Она посмотрела на часы. Четыре пятнадцать вечера. Кошмар - проспала двенадцать часов. Подошла к окну, отклонила штору и посмотрела на небо. В небе плыл зеленый водяной змей и кружились серебрянные кресты. Анжелу это не удивило. Она подняла жеваные цветки с пола и положила их в ведро. Потом принюхалась. В комнате пахло как в конюшне. Она вышла, сходила за фонариком и посветила на пол. В пыли у батареи четко отпечатались следы лошадиных копыт.

Здесь же Анжела нашла волос - длинный и прочный, будто из лошадиного хвоста.

– Чем они тут занимаются?
– спросила она вполголоса и потерла грудь. Грудь болела так, как будто кто-то на ней сидел.

Она порылась в сумочке и нашла ежедневник. Анжела вела ежедневник добросовестно, потому что любила выпить и нередко теряла нить событий. В ежедневник она вносила дела, намеченные к исполнению. Номера тех дел, которые она уже исполнила, Анжела обводила двойным сердечком. Женщина всегда остается женщиной.

Первым невыполненным делом было "обследование старого крыла на предмет тараканоподобных". Анжела проглотила витаминчик из баночки и пошла к старому крылу. Проходя через вестибюль, она увидела испуганного человека, колотящего кулаком в дверь.

– Не положено, - кротко сказала она человеку и развела руками, ничего не поделаешь.

Человек кричал о тигре. Видно, випил лишнего. Отходя от дверей,

Анжела увидела, как большой грязно-желтый лев уже тащит человека за ноги. Так я и знала, что не тигр, - подумала Анжела и ничуть не удивилиась. Из окна второго этажа она увидела, как толпа кричащих людей тащит по снегу двух женщин. Люди орали о том, что поймали ведьм. За толпой гордо шел странно одетый человек с большим топором. На человеке с топором была красная маска и красный капюшон, похожий на колпак Буратино. Люди выкрикивали ругательства, упоенно, с подвыванием, поднимая лица к небу. Анжела заметила, что у всех мужчин торчат клыки - такие большие, что некоторые рты вообще не закрываются. Лица женщин были странно искажены. Интересно, что со мной, - подумала Анжела, - а ведьм надо изничтожать, обязательно, - подумала и подошла к зеркалу.

Она хорошо помнила, что раньше на зеркало была приклеена картинка, изображавшая меланхоличную сестрицу Аленушку на мшистом камне. У сестрицы болел живот, судя по выражению её лица. Сейчас с картинки скалился мужчина с мечом.

Судя по выражению лица, мужчина имел прекрасный аппетит и всегда был доволен своим желудком. Подпись гласила: "Малатеста. Знаменитый итальянский герой, первым сумевший заполнить глубокий колодец отрубленными головами своих жертв.

Сей подвиг ещё никому

не удалось повторить".

Анжела рассмотрела гордого воителя и отметила, что клыки у него нормального, человеческого размера. Потом обратилась к изучению собственного лица. Лицо несколько раздвинулось в ширину, особенно в нижней части. Зубы слегка торчали вперед. Анжела заглянула себе в рот и удовлетворенно отметила, что семь гнилых зубов справа совершенно выздоровели, а два выпавших слева теперь снова на своих местах. Она вынула из кармана монетку в пятьдесят миллионов и перекусила её пополам. Удовлетворенно хмыкнула. Подбросила две стальные половинки на ладони. Ладонь была гладкой, как лист бумаги. Еще вчера Анжела училась гадать по своей руке и по дешевому учебнику хиромантии. Она почувствовала, что во всех этих странных происшестивиях есть некоторая система, но её слабый ум не сумел эту систему постичь. Она постояла, подумала, склонив голову набок, вздохнула и открыла дверь, ведущую в старое крыло.

Тараканоподобные здесь прямо кишели. Анжела шла, пригнувшись, подсвечивая фонариком и собирала металлических жучков в пакетик. Говорят, что когда-то жучки занимались постоянной уборкой помещений, но после войны совсем выродились и кое-где даже стали нападать на людей. Здесь, к счастью, смирные. Никогда не поверю, чтобы такая гадость могла сама заботиться о чистоте...

Ей показалось, что она в коридоре не одна. Длинный коридор почему-то становился темнее с каждым шагом и уходил вниз. Анжела обернулась, но той двери, в которую она вошла, уже не было видно. Увлеклась я, увлеклась, подумала Анжела и поспешила за очередным жучком, - врешь, от меня не уйдешь! Ей послышался шум дыхания у самого своего уха. Она обернулась, но ничего не увидела. А ведь правда, - подумала она, - ведь здесь столько пустых комнат, тут столько народу может спрятаться! Но эта мысль её не остановила - Анжела продолжала двигаться за жучками. Погоня за жучками напоминала ей далекие дни деревенского детства, когда она, босая и в коротком платьице ходила за грибами, и тогда точно так же не могла остановиться и заходила так далеко, что не успевала вернуться к вечеру. Леса тогда были не чета нынешним...

Она подняла голову и увидела нечто большое и волосатое, стоящее на пути.

Фигура напоминала мужскую, но была слишком тяжелой для человека. Существо вытянало руку вперед и взяло Анжелу за плечо.

– Потише!
– возмутилась Анжела, - плечо сломаешь.

Существо потянулось к Анжеле второй рукой и провело пальцами по волосам.

Слеп как крот, подумала Анжела. Недаром в темноте живет.

Пальцы вырвали клок волос на её голове, вторая рука отпустила её плечо.

Раздиратель стал разрывать волоски пополам. Анжела потерла место, из которого вырвали волосы и начала медленно отступать. Раздиратель протянул руку и снова схватил её. На этот раз за волосы.

– Пусти, я буду кричать!
– возмутилась Анжела.

Раздиратель прислушался к звукам человеческого голоса.

– Пусти, я буду кричать!
– произнес он точным голосом Анжелы и отодрал рукав её халата.

Анжела закричала и попробовала вырваться. Напрасно.

– Напрасно, - сказал Раздиратель её собственным голосом, взял её левую руку за пальцы и потянул пальцы в разные стороны.

70

В первые же минуты второго уровня Пупсик позвонил в госпиталь и отменил все свои прежние распоряжения. Однако два дебелых санитара Гришка Первый и Гришка

Второй отказались подчиниться и ответили Пупсику веселым матом.

– Неча нам указывать!
– сказали они, - мы свою работу знаем.

Последние двое суток санитары Гришки выдавали детям предписанное лекарство в малых дозах, потому что обменяли двухдневный запас на спирт. Дети уже вышли из прострации и стали проявлять признаки жизни. Некоторые вовсе проснулись и даже проявляли повышенную агрессивность. Арнольд Августович не настаивал, потому что уже считал себя победителем.

– Иш, чо захотел!
– возмутился Гришка Первый, - да я им недельную дозу за раз скормлю!