Кабинет фей
Шрифт:
Но вот королева зачала. День и ночь она думала, как сохранить жизнь маленькому созданию, еще даже на свет не появившемуся, какое даст ему имя, что за наряды, игрушки и куклы подарит.
Глашатаи на всех перепутьях призвали предстать перед королевой лучших кормилиц, чтобы она выбрала одну-единственную для своего дитяти. И вот с четырех концов света во дворец потянулись кормилицы, и каждая несла по младенцу. Королева же, гуляя в тенистом лесу, присела на пенек и сказала королю:
— Ваше Величество, выберем одну из них, ибо у наших коров не хватит молока, чтобы накормить столько малых детей.
— С радостью, друг мой, — сказал король, — пусть же их позовут.
И вот все кормилицы, сперва присев в глубоком реверансе перед королем с королевой, выстроились в ряд, и каждая встала под деревом. Когда монархи вдоволь налюбовались на их румяные лица, прекрасные зубы, их груди, полные превосходного молока, — тут на телеге, которую толкали
— Ступайте прочь, — сказала она, — толстая вы уродина, не иначе как вы дурно воспитаны, раз посмели предстать предо мною в таком виде. Идите-ка отсюда поскорее, а не то я прикажу вытолкать вас взашей.
И эта угрюмая женщина побрела прочь, бурча что-то злобное. Тут ужасные карлики затащили телегу на толстое дерево, и она удобно устроилась в дупле.
Королева, которая тут же о ней забыла, выбрала себе прекрасную кормилицу; но стоило ей лишь объявить о своем решении, как ужасная змея, затаившаяся в траве, ужалила женщину в ногу, — бедняжка упала замертво. Королева в тоске обратила взор на другую — тут же орел, пролетавший мимо с черепахой в когтях [58] , уронил ее несчастной кормилице прямо на голову — голова разбилась вдребезги, точно была из стекла. Королева, опечаленная пуще прежнего, позвала третью, — та же, поспешив к ней, упала в кусты шиповника и выколола себе глаз.
58
…орел, пролетавший мимо с черепахой в когтях… — Аллюзия на басню Лафонтена «Гороскоп» (кн. VTII, басня 16), в которой орел роняет черепаху на голову Эсхила.
— Ах, — воскликнула королева, — ну что сегодня за ужасный день! Стоит мне только выбрать кормилицу, как с ней тут же случается несчастье! Позовите моего лекаря, пусть он о них позаботится!
Собравшись идти во дворец, она вдруг услышала за спиной раскатистый злобный хохот, а обернувшись, увидела горбатую злодейку, восседавшую на телеге в обнимку с детенышем-обезьянкой. Ах так! Вот кому, стало быть, вся компания и даже сама королева служили потехою! Это было столь досадно, что Ее Высочество едва не бросилась на горбунью с кулаками, догадавшись, что та и была причиной всех случившихся с кормилицами несчастий, — но ведьма трижды взмахнула волшебной палочкой: тотчас карлики превратились в крылатых грифов, телега — в огненную колесницу, и все они взмыли в воздух, вопя и осыпая всех проклятиями.
— Увы, друг мой, мы пропали, — воскликнул король, — это фея Карабос [59] ; еще маленьким мальчиком я подшутил над ней, подсыпав серы ей в суп, и с тех пор злодейка только и ждет случая отомстить мне за эту шалость.
— Знай я хотя бы, что это она, — заплакала тогда королева, — я бы уж постаралась ее задобрить, а теперь остается лишь умереть.
Огорченный тем, как убивается его супруга, король произнес:
— Любовь моя, давайте подумаем, как нам быть, — и ободряюще взял ее под руку, ибо она все еще дрожала от страха перед Карабос.
59
Карабос (фр. Carabosse) — имя, типичное для злой феи в бретонских народных сказках. Одно из этимологических объяснений — сочетание французских слов bosse (горб или, применительно к рельефу, холм, бугор) и carat (карат). У феи якобы был горб в 37 каратов. У мадам д’Онуа так зовут злую фею в сказках «Принцесса Веснянка» и «Лесная лань». Карабос становится во французском языке именем нарицательным — так называют безобразную, сгорбленную старуху. Марк Сорьяно отмечал созвучие имени злой феи в данной сказке и имени, придуманного хозяину Котом в сапогах в одноименной сказке Шарля Перро — Маркиз Карабас. При этом этимологическая связь имен Карабас и Карабос крайне сомнительна (см.: Soriano bit).
Вернувшись в покои, король с королевой позвали лучших советников. Наглухо заперли двери и окна, чтобы никто не мог их услышать, и решили: как только дитя появится на свет, нужно пригласить во дворец фей со всего света. Посему они повсюду разослали к ним гонцов с депешами, где излагалась учтивая просьба явиться к королеве в день ее разрешения от бремени и никому ничего об этом не говорить, а то как бы Карабос не учинила раздор. А в награду каждой из фей даруют платье из голубого бархата, нижнюю юбку из бархата малинового, ярко-красные атласные туфли с прорезями, маленькие позолоченные ножницы и шкатулку с тончайшими иголками [60] . Гонцы отправились в путь, а королева с придворными барышнями засели за рукоделие, чтоб успеть все это приготовить. Хотя и знавала она многих, только пять из них откликнулись на приглашение — и прибыли как раз в тот момент, когда маленькая принцесса появилась на свет. Феи тут же заперлись в королевских покоях, чтобы наделить малышку добродетелями: одна одарила ее непревзойденной красотой, вторая — острым умом, третья — несравненным голосом, четвертая же — талантом слагать стихи и прозу.
60
….маленькие позолоченные ножницы и шкатулку с тончайшими иголками. — Феи во французских сказках традиционно заняты рукоделием. Результаты их трудов — «юбка, искусно сшитая из крыльев бабочек», «шарф из паутины, расшитый крыльями летучих мышей» — сближают фей с Парками из античной мифологии, которые прядут нити человеческих судеб и могут оборвать их в любой момент (см. примеч. 4 к «Сен-Клу»).
Когда настал черед пятой феи, в дымоходе так грохнуло, будто с колокольни рухнул огромный камень, и упавшая из трубы Карабос, вся в саже с головы до ног, прокричала что есть мочи:
Пусть лишь в день, когда исполнится ей двадцать, Беды и несчастья прекратятся.Услышав такое, королева, еще лежавшая в постели, принялась плакать и умолять Карабос сжалиться над маленькой принцессой. Тут и все феи заговорили разом:
— Ах, сестра, расколдуйте ее: что она вам сделала?
Но ужасная ведьма лишь ворчала и ничего не отвечала. Тогда пятая фея, не успевшая ничем наградить новорожденную, чтоб хоть немножко исправить дело, наделила принцессу долгой и счастливой жизнью после того, как проклятье утратит силу. Карабос в ответ расхохоталась и полезла обратно в камин, бурча насмешливые куплеты. Все феи были очень опечалены, но пуще всех горевала несчастная королева, однако же она отдала феям все, что было обещано, и даже ленты, которые они так любят. Феям накрыли роскошные столы, и самая старшая из них, уходя, посоветовала королеве до двадцати лет держать принцессу взаперти, не позволяя общаться ни с кем, кроме прислуги.
И вот король выстроил башню без окон, без дверей; мало того что внутри можно было ходить только со свечой в руке — но и в саму башню вел вырытый под землею туннель длиной в целое лье, по которому кормилицам и гувернанткам доставлялись нужные пожитки, — через каждые двадцать шагов в ней были тяжелые запертые двери и повсюду стражники.
Юную принцессу нарекли Веснянкой, ведь была она краше роз и лилий, свежее и прекрасней самой весны; что ни сделает или ни скажет, все было прекрасно; она с легкостью постигала самые сложные науки и росла такой статной и красивой, что король с королевой не могли сдержать радостных слез. То, бывало, просит отца с матерью еще с нею побыть, а то — забрать ее отсюда: уж очень грусть-тоска ее мучает, а почему — про то и сама не знает; но они все медлили.
Кормилица, которая никогда с нею не расставалась, а ума-то ей было не занимать, порою рассказывала принцессе, как устроен мир, и девочка тотчас же все понимала, будто видела собственными глазами. Король же часто говаривал королеве:
— Друг мой, мы оставим Карабос с носом: ведь мы хитрее. Наша Веснянка будет счастлива вопреки ее предсказаниям.
И королева смеялась до слез, представляя, как раздосадована будет злая колдунья. Они разослали портреты Веснянки по всему свету, ибо скоро уже предстояло принцессе покинуть башню, и им хотелось выдать ее замуж. И вот, когда до ее двадцатилетия оставалось всего четыре дня, двор и весь город, с великой радостью ожидавшие освобождения принцессы, возвеселились еще больше, узнав, что посол короля Мерлина [61] , Фанфаринет, прибыл просить ее руки для наследника престола.
61
Мерлин — имя великого волшебника из цикла сказаний о короле Артуре. Истории о рыцарях Круглого стола были очень популярны среди придворных особ XVII в. Источниками мадам д’Онуа могли послужить французская эпопея «Ланселот-Грааль» (Lancelot-Graal), иначе «Прозаический Ланселот» или «Вульгата» (Lancelot en prose, Vulgate), созданная около 1230 г., или роман Робера де Борона «Мерлин» (Merlin), написанный в начале XIII в. и напечатанный в 1498 г. В эпоху Возрождения и барокко Мерлин сделался героем народных книг.