Как ограбить швейцарский банк
Шрифт:
– Конечно, но такого не произойдет.
Беллони знал, что трансфер не совсем чистый. Десять миллионов ни с того ни с сего, в заштатный филиал… и с конфиденциальностью, которая подобала только более чем деликатным деньгам. Подобные операции были очень редкими, но, судя по всему, кто-то из руководства решил рискнуть.
– Значит, договорились, господин директор? Помните также, какие процедуры следует выполнить после поступления суммы?
– Конечно, не позднее воскресного вечера все будет в порядке.
Коллер снабдил его точными инструкциями. Беллони предписывалось в тот же день перевести сумму далее, не включая ее, естественно, в счета, которые должны быть предъявлены после Нового года. По переводе
– Хорошо, – подытожил Коллер, – тогда я с вами прощаюсь и желаю вам провести Рождество замечательно! Надеюсь, вы позволите себе несколько дней отдыха?
– Конечно, то есть, по правде сказать, не раньше января. После Нового года, возможно, несколько дней в горах…
Беллони понимал, что в разговоре он без конца, как попугай, повторял «конечно». Отношения с Цюрихом были не самой приятной частью работы. Попрощавшись с Коллером, Беллони позвонил Беатриче и попросил ее записать координаты господина Клаудио Мелато. Он объяснил ей, что должен встретиться с ним в воскресенье утром для краткой деловой беседы.
– Ох, господин директор! – воскликнула секретарша. – Но значит, вам придется работать и в воскресенье!
– Что вы хотите… издержки профессии!
Коллер выложил рядком ручки на письменном столе, ожидая, пока чай остынет. Перед ним, рядом с чаем и кренделем, лежало досье по счету 522.776.FK. Коллер был доволен, что ему удастся завершить переход Энеа Дюфо в «Юнкер» до Нового года.
Из-за этого нелепого расследования, затеянного службой внутренней безопасности, он потерял кучу времени. И подумать только, поначалу Фишер вел себя, как закадычный друг: говорю тебе это по секрету, будь осторожен, ходят слухи… В глубине души Коллер не сомневался, что все это вздор. Он пришел в цюрихское отделение «Юнкера» последним, и ему пришлось платить дорожную пошлину паранойе, которая самовластно правит в швейцарских банках.
Но после двадцатого декабря и последний из его тузов подпишет договор с «Юнкером». Те миллионы, которые придут в Беллинцону, – вроде залога. Вы мне отмываете эти деньги, я вам доверяю свои.
Он осторожно отпил чай из чашки. Решил положить немного сахара. Надо было не забыть позвонить Дюфо, поздравить с Рождеством. Такие переброски денег считались рутинными операциями: осязаемые деньги становятся виртуальными. Настоящая борьба происходила раньше. Чтобы заполучить каждого из своих тузов, Коллеру приходилось драться когтями и зубами. Он размешал сахар и набрал номер Клаудио Мелато.
– Алло, господин Мелато? – Коллер говорил по-итальянски.
– Да, кто говорит?
– Это Коллер, из «Юнкера». Я звоню сказать вам, что все в порядке.
– А, господин Коллер, благодарю вас.
– Я только что разговаривал с беллинцонским отделением. Вас ждут в воскресенье утром, в семь. Это займет десять минут. У вас все готово?
– Нет еще, но сегодня мы уладим последние детали. Завтра я буду уже в Лугано, со всем необходимым.
– Хорошо. Передайте от меня привет господину Дюфо.
– Обязательно.
Попрощавшись с Мелато, Коллер наконец приступил к кренделю. Борьба была тяжелой Коллеру приходилось постоянно улыбаться, пожимать руки, провожать потенциальных клиентов на поля для гольфа и говорить о деньгах, не говоря о деньгах. Теперь оставалось лишь пожинать плоды. Незадолго до Рождества Коллер мог наконец насладиться заслуженным успехом.Перед домом Луки Форстера в Тессерете двое муниципальных рабочих развешивали последние рождественские украшения. Форстер смотрел на них из окна невидящим взглядом. В этом году, похоже, у него не будет времени остановиться даже на Рождество.
Он был готов поставить на карту все.
В последние месяцы дела шли все хуже и хуже. Возможно, он не рассчитал замах. От скупки краденого и ростовщичества он пытался перейти к более сложным и, главное, более чистым делам. Какая насмешка! Чистые дела его потопили. Или не совсем потопили – ведь Форстер мог взять новый старт. Требовалось только, чтобы Сальвиати вышел из беллинцонского «Юнкера» с десятью миллионами франков.
Пока же Форстер смотрел в окно и ждал стервятников. Улица застыла от холода. Форстер видел заиндевевшие стекла автомобилей, пожелтевшие листья на тротуаре. Единственным признаком жизни были двое рабочих, которые возились с украшениями. И вот, как актер, выходящий на сцену с минутным опозданием, показался адвокат Берти в своей машине.
Форстер отошел от окна и перебрался в кабинет, готовясь встретить Берти. Он приказал, чтобы, сославшись на поступивший телефонный звонок, разговор прервали через четверть часа, как бы ни складывалась беседа. Он не хотел вдаваться в подробности, в данный момент. До двадцатого декабря не имело смысла размениваться на болтовню.– Господин Форстер, надеюсь, я вас не побеспокоил?
– Ну что вы, господин Берти! Прошу вас… садитесь, садитесь!
Адвокат Берти на самом деле напоминал не столько стервятника, сколько шершня. Коренастый, в очках, в желтом галстуке и коричневом костюме, с гудящим голосом. Большой шершень, переживший лето. Из тех, что никогда не умирают.
– В действительности за последние месяцы наш спорный вопрос мало продвинулся к разрешению, – начал адвокат. – Теперь следовало бы конкретизировать…
– Спорный вопрос? – прервал его Форстер. – Я думал, это, скорее, договор, полюбовное соглашение, во благо, в частности, компании «К-Инвестмент».
– Разумеется, – шершень загудел громче. – Прошу прощения, вы обещали до конца года выплатить оговоренное, открывая, кроме того, возможность для будущего сотрудничества.
– Нужные связи у меня есть, – Форстер решил быть искренним. – Сейчас пока нет денег.
Адвокат Берти вздрогнул, будто собеседник плюнул ему в глаз.
– Сейчас у вас… сейчас у вас нет денег?
– Я не сказал, что их у меня не будет. Видите ли, господин адвокат, я жду исхода важного дела. До Рождества я смогу сказать вам, удалось ли оно.
– А если не удастся?
– Удастся, это точно, речь идет о формальности.
– Надеюсь, господин Форстер.
Форстер заметил, что потеет. При мысли о «формальности».
– Это дело на миллион, крупное… и всю выручку я предназначу для «К-Инвестмента».
– Меня это радует. Вы сказали, что исход дела решится до Рождества?
– В течение нескольких дней.
– И все же…
Берти оборвал фразу, изобразив приступ кашля. Вот оно, жало.
– Да? – Форстер не сумел скрыть беспокойства.
– Это ничего. И все же, говорил я, важно, чтобы на сей раз мы действительно перешли к этапу конкретных дел. Чем больше мы ждем, тем больше денег теряем, вы меня понимаете? А некоторые инвесторы весьма обидчивы на этот счет…
Форстер оприходовал угрозу.
– Вы не должны волноваться, господин Берти. На Рождество мы сможем вместе отметить благоприятное разрешение нашего… спорного вопроса.
– Хотелось бы верить. – Берти встал. – Я знаю, у вас были неприятности.
– Неприятности? – Форстер наморщил лоб. – Что вы имеете в виду?
– Мне говорили об истории с уклонением от уплаты налогов…
– Ошибка. И потом, при чем здесь налоги?
– Это правда, – кивнул адвокат. – Допускаю вместе с вами, что уклонение от уплаты налогов в Швейцарии уголовно не наказуемо. Вы бы могли отделаться штрафом, но что скажете о злостном уклонении и о мошенничестве, совершаемом от имени ваших клиентов, которые…