Как ограбить швейцарский банк
Шрифт:
У меня бред, подумал сыщик.
К счастью, он приехал. Поставил машину у фонтана и огляделся. Трава, деревья, стены из камня: все, как раньше, как в разгар сезона, но свет изменил тональность. Контини надел светлый льняной пиджак и соломенную шляпу, потом направился к дому Кати. Она открыла тотчас, обрадованная его появлением.
– Детектив! – воскликнула она. – А ведь на днях я думала о вас, знаете?
– Вот как? – отозвался он.
– По телевизору показывали фильм с сыщиком, который, правда, был из тех, американских,
Контини не стал углубляться в эту тему.
– Ну да, конечно, удача.
Катя Паолуччи была уверенной в завтрашнем дне женщиной лет пятидесяти, с копной вьющихся волос и неуемной словоохотливостью, в которой Контини всякий раз тонул. Она зарабатывала на жизнь в компании «Пулирапида CA.», занимаясь уборкой помещений. Начинала как уборщица, но теперь круг ее обязанностей расширился.
– Давненько у вас ничего для меня нет, господин Контини! – попеняла она ему, усаживая сыщика в гостиной, переполненной безделушками и финтифлюшками.
– Не имел дела с вашими клиентами, – парировал детектив. – Но теперь мне попалось место, вверенное заботам «Пулирапиды».
– А что это на сей раз, офис или частный дом?
– Банк.
Катя широко раскрыла глаза.
– Банк?
– Банк, да.
На миг словесный поток запрудило. Но он быстро вернулся в привычное русло.
– А, поняла, какой-то негодяй держит на работе фотографии любовницы! Но вы его раскусили, так, господин Контини? Нет, ну какие же свиньи эти банкиры! Но, знаете, фотография вам обойдется дороже, в банке, потому что уладить все со сменами непросто, и…
– Там другое, – проговорил Контини.
– … да и вообще, в банке надо повнимательнее, потому что обычно у них индивидуальные входные ключи, и… вы что-то сказали, извините?
– На сей раз мне нужно от вас нечто большее. Катя улыбнулась с хитрецой:
– Неужели, господин Контини… уж не хотите ли вы ограбить банк?
– Только этого нам не хватало! – рассмеялся Контини. – Нет, там вопрос со шпионажем между конкурирующими банками. Сложная штука.
– Да уж, время сейчас такое!
– Мне понадобятся фотографии служебных кабинетов.
– Но документы или что-нибудь щекотливое фотографировать не надо?
Щекотливое. Контини подумал, как он сможет изложить ей другую просьбу Сальвиати. Но может быть, хватит какой-нибудь реплики из телесериала.
– Нет, никаких документов. Я должен понять, как расположены кабинеты; на самом деле и снимков не надо, хватит плана. Уверен, он будет точным…
«Пулирапида С.А.» была одной из двух крупнейших фирм по уборке помещений в кантоне Тичино. У Контини имелся свой человек и в другой компании, но он предпочитал полагаться на Катю. Она была женщина основательная, очень инициативная.
– Никаких проблем. Я попрошу, чтобы мне дали смену в «Юнкере» вместо кого-нибудь. Задача выполнимая, но потребуется время на подготовку, так, чтобы все отработали свои смены, как положено, – тогда это не будет бросаться в глаза, – в любом случае, если речь не о завтрашнем дне, можно…
– В декабре, – сумел вставить слово Контини.
– …организовать лучше это… В декабре?
– Мне нужно, чтобы вы выполнили два дела. Сообщите мне, как расположены служебные кабинеты: это – когда вам угодно. Потом, вечером восемнадцатого декабря, вы должны будете осуществить внедрение уличающего материала на место.
– А, понятно. – Катя сделала гримасу. – Это юридическая закавыка?
– Скажем так. Нам нужно, чтобы вы оставили в одном из кабинетов предмет. В свое время я скажу вам, о чем речь.
– Что-то противозаконное?
В действительности Сальвиати не сказал еще никому, что это за предмет. Он утверждал, что сам переговорит с Катей за пару дней до дела. Контини не понимал, но смирился. Это был отзвук колокола. Не понимаешь? Не важно. Учись лгать.
– Нет, ничего противозаконного. Это доказательство, что был оборот секретных документов, щекотливое дело…
– А!
– Директор спрятал этот предмет, но благодаря нам он обнаружит его у себя на работе. Тогда он поймет, что мой клиент в курсе дела, и оставит его в покое. Никто ничего не заметит, кроме двух-трех человек.
Последняя фраза была единственной правдой в этом нагромождении идиотских выдумок. Ограбление в «Юнкере» могло произвести шум только в узких кругах, поскольку перевозка денег была конфиденциальной. Ну и никто, с учетом плана Сальвиати, не вычислит уборщицу в качестве источника информации.
– Можно ли выполнить эти две просьбы? – спросил Контини.
– Думаю, да. Где банк?
– В Беллинцоне.
– И вы мне ручаетесь, что не будет неприятностей?
– Задача немного сложнее, чем обычно… но послушайте, Катя, мы ведь уже немало времени работаем вместе, и никогда не было осложнений, правда?
– Тут вы правы, да.
– Увидите, их не будет и в этот раз.
Анна раскрыла окно и вернулась в кровать. Прижалась к мужу. Ранним сентябрьским утром приятно помешкать, еще чуточку побыть под одеялом при первом дуновении прохладного воздуха. Филиппо пробормотал что-то во сне и обнял жену.
– Будильник прозвонил пятнадцать минут назад, – проговорила Анна.
– Мм…
– Сдается мне, что пора вставать.
Она попыталась встать. Филиппо не пустил, привалившись к ней.
– А если останемся дома?
– Ты шутишь? А твои ученики?
– Я вообще-то грабитель…
Это стало для них этакой семейной шуткой. Поняв серьезность предстоящего, они все же позволяли себе иронию, которая помогала им справляться с напряжением.
– Да какой там грабитель! Ты ведь не знаешь даже, как устроен пистолет!