Как рождаются мифы XX века
Шрифт:
впечатлениями, которые можно стереть, лишь нарушив
структуру самого мозга. У людей биологический импринтинг
сопровождается чисто социальными факторами:
программированием основ этики, поведения, знаковых
систем, в первую очередь родного языка,, который, в
отличие от иностранного, можно забыть, лишь после
нарушения речевых центров мозга. Вполне понятно, что
в первобытном обществе с помощью «импринтинга
мифов» в сознание и подсознание его членов с ранних лет
вместе с языком вводилась и другая знаковая система,
моделирующая мир, — мифологическая. Персонажи
мифов, их облик и дела закреплялись в памяти. Пережив
событие и усвоив его мифологическое объяснение,
каждый индивид воспринимал это объяснение как «свое»,
правильное, а все другие, какими бы разумными они
ни были, считались «чужими», неприемлемыми.
Убежденности в реальность мифов безусловно
способствовали и такие психологические механизмы, как
внушаемость и вера в авторитет. «Внушение основано на
некритическом восприятии и предполагает, как правило,
неспособность внушаемого сознательно контролировать
поток поступающей информации. Необходимым
условием внушающего воздействия является „авторитетность
источника информации"», — пишет советский психолог
Б. Д. Парыгин в книге «Социальная психология как
наука».
Это вполне естественно, ибо если мы некомпетентны
в каком-то вопросе, то обращаемся к лицу
компетентному и авторитетному для нас. Механизм внушаемости
выработался очень давно, в первую очередь для того,
чтобы облегчить процесс обучения, который и у
человека, и у животных начинается с первых дней жизни
и в основных чертах завершается в ее начальном
периоде, когда, говоря языком кибернетики, индивид по-
лучает «программу». Не случайно более всего
внушаемы дети и подростки и, наоборот, авторитетны
индивиды пожилого возраста, так как они должны передавать
свои знания и навыки подрастающему поколению. Во
всех первобытных обществах хранителями
сокровищницы мифов, их рассказчиками и толкователями,
являются почтенные старцы. Видимо, еще на животной
стадии развития индивид в раннем возрасте испытывает
потребность учиться, а став взрослым, испытывает
потребность обучать более молодых» Опыты с павианами
и шимпанзе показали, что у всех приматов есть и
уважение к авторитету, и внушаемость. У людей эти
психические механизмы значительно усложнились в связи
с появлением знаковых систем, позволяющих
моделировать окружающий мир.
От личности — к коллективу
Большинство названных выше психических
механизмов действует на сознание каждого члена коллектива
индивидуально, независимо от наличия или отсутствия
коллектива. Однако внушаемость, а тем более
уважение к авторитету могут действовать только в
коллективе (социуме). Есть целый ряд таких
социально-психологических механизмов, которые могли играть важную
роль в закреплении мифов и становлении мифологии.
Одним из важнейших является подражание.
Это очень древний механизм, он сложился задолго
до появления человека и особенно характерен для
животных, живущих стаями, стадами, семьями. Восходит
он к инстинкту самосохранения и обычно
сопровождается эмоцией испуга. Чем более замкнутой была группа,
тем большим было взаимное доверие ее особей и тем
шире распространено подражательное поведение. Оно
помогало стаду или стае мгновенно реагировать на
многочисленные опасности, быстрее, отыскивать пищу.
«Очеловечившись» в современном обществе, механизм
подражания заставляет людей слепо следовать моде,
слушать одни и те же шлягеры, смотреть лишь
апробированные «общим мнением» фильмы и т. д.
Исследователи «первобытных» общин подчеркивают, что
всяческие нововведения воспринимаются ими крайне
враждебно. «Быть как все» — является нормой поведения
членов коллектива. Естественно, что при этом не могло
быть и речи о том, чтобы мифы, ставшие священными,
могли подвергаться ревизии или проверке. «Это истин-
но потому, что так учили предки», — подобного рода
фразу этнографы слышали от аборигенов Австралии и
эскимосов Арктики, бушменов Калахари и индейцев
Амазонии.
Несомненно, в первобытном обществе помимо
механизма подражания, унаследованного от животных,
действовал и чисто человеческий, именуемый психологами
механизмом мнения труппы. Эксперименты,
проведенные социологами в содружестве с психологами,
наглядно показали силу его действия. Если вся социальная
группа будет утверждать нечто, явно противоречащее
восприятию или выводам индивида, то он, вопреки
своим личным ощущениям и выводам, присоединится к
мнению группы, особенно если она для него
авторитетна. По существу, это своеобразная трансформация