Как все начиналось
Шрифт:
Магистр удивленно оглянулся на него.
– За цветами, – я запнулась, – он за ирисами туда полез.
У Магистра отвисла челюсть:
– В Данийе растут цветочные деревья?
– Угу.
Глава 10
Итак, Совет приехал в Фатию, чем несказанно усложнил нам жизнь. Сергия, к моему неудовольствию, подселили к нам. Когда он появился на веранде с дорожной торбой в руках, я онемела и его радостного возбуждения совсем не разделила. После долгих уговоров он все-таки вылечил измученного, убитого горем Петушкова, и тот сразу же отправился «на ковер» к
Вернулся Ваня далеко за полночь, пьяный и мрачный сверх всякой меры, заперся в своей комнате, отказавшись идти на контакт. Почти всю ночь мы с Паном стучались к нему и орали во все горло, что потеря магических титулов еще не повод уходить в глубокое подполье. Ответа мы так и не дождались, зато перебудили весь дом.
На следующее утро похмельный Петушков вышел на веранду, залпом выпил стакан браги, буркнул, что-де я разрушила его и без того нелегкую жизнь, и прихватив бутыль с остатками спиртного, ушел в свою комнату заливать горе.
Я и Пантелей чувствовали себя маньяками, отнявшими у ребенка конфетку, и теперь преисполненные запоздалого раскаяния мы впали в уныние.
В это время от Леонида вернулся Сергий, и мы набросились на него с расспросами о Ваниной судьбе. После долгих уговоров тот все же рассказал, что Петушкову все его лицензии и титулы оставили, но «за выставление служек Совета магов Словении в дурном свете» отчислили из дружных рядов оных, так что теперь Ванятка оказался безработным магом третьей ступени, предоставленным самому себе. Лично я посчитала такой исход положительным: теперь, будучи в свободном полете, Петушков мог зарабатывать гораздо больше, нежели при Совете. В ответ на мои такие рассуждения Сергий только хмыкнул и предложил промолчать.
Потом он завел долгий и мучительный для меня разговор.
– Ась, – начал он, – как вы доехали?
– Нормально, – пожала плечами я, не догадываясь, к чему он клонит.
– А не случилось ли чего-нибудь странного в пути? – не отставал Сергий.
– Слушай, Сергий, – разозлилась я, – если ты считаешь похищение у нас ребенка не странным событием, то что же тогда, по-твоему, странно?
– А с тобой лично ничего странного не случалось? – продолжал он допрос.
Я онемела.
«Что Сергий имеет в виду? Бабочку?» – Эта мысль напугала меня и растревожила: «Только не Сергий – его не должно это интересовать. Он ведь ничего не знает. Или знает?»
Я посмотрела на друга по-новому. Может быть, ему тоже что-нибудь известно? Все вокруг что-то знают – какая-то происходит круговерть тайн – но я остаюсь в полном неведении. Сергий выжидательно смотрел мне в глаза и ждал ответа.
– Нет, – наверное, слишком резко отозвалась я. – Со мной случилась самая большая странность в моей жизни – после всех злоключений я выжила, более того, практически не пострадала, если не считать пары синяков.
– Пан мне сказал, что вы с Петушковым нашли Фурбулентус, – задумчиво произнес Пострелов, – меня это удивило. Фурбулентус капризен, дается в руки не каждому, а вы вот смогли взять его.
У меня сразу отлегло от сердца. Господи, Учителя просто заинтересовал меч. Клинок всех интересует. Еще бы, живая легенда в руках девчонки. Я облегченно вздохнула. Как только дурные мысли о хорошем друге могли прийти мне в голову? Ведь Пострелов никогда меня не обманывал, всегда выручал из всех переделок, в какие я попадала по собственной глупости.
– Я тебе его потом покажу, – улыбнулась я ему и чмокнула в щеку.
* * *Возвращение делегации в Словению наметили на конец марта, и это была самая отвратительная новость с момента приезда Магистров в Фатию. С одной стороны, я очень соскучилась по Марфе, а с другой, приехав в Фатию, я словно добралась до дома, и неприветливая Словения уже была в прошлом. К сожалению, остаться в Данийе мне было практически невозможно. В единственной немногочисленной общине людей в провинции Ненэлии жили в основном маги, прежде служившие в Совете. Теперь они трудились на благо новой родины. Я же делать этого не могла (вернее, могла, но не умела), и все мои немногочисленные способности заключались в мастерстве штопать носки и варить манную кашу. Впервые в жизни я пожалела, что так и не стала хорошей травницей.
Я поделилась своими переживаниями с гномом. Тот сначала отмахнулся: мол, не беспокойся, тебе и так не дадут отсюда уехать. По крайней мере, живой и здоровой. Потом понял, что шутка не удалась, и придумал замечательный план – сбежать в Ненэлию.
Вы понимаете, под покровом ночи пересечь границу как воришке и попросить там убежища от Совета, потому как на родине нам век воли не видать после всех наших неприятностей. Но судьба оказалась ко мне щедра, и в скором времени представилась возможность попасть в Ненэлию на вполне законных основаниях.
Почти всю территорию крохотной Ненэлии, состоящей из одного города, занимало огромное озеро. Городок же ютился по берегам, огибая озеро плотным кольцом. Самая маленькая независимая от Фатии провинция единственная приняла под свое крыло людей и позволила им жить и работать на благодатной земле, хотя и страдала от перенаселения. В основном Ненэлия жила за счет отдыхающих данийцев, которые приезжали сюда на недолгое время поплавать в теплом озере, покататься на водных драконах, полазать по горам у границы или же сходить в игорные дома, да и просто почувствовать себя богатеями, позволяющими себе потратить пару сотен золотых за выходные.
Раз в году в Ненэлии собирались представители всех провинций. Здесь проходила ежегодная данийская женская спартакиада. Безусловно, много лет назад в соревнованиях принимала участие и мужская половина, только последние очень быстро смекнули, что гораздо приятнее смотреть на стройных девушек в открытых купальниках, нежели самим потеть на беговых дорожках. Естественно, словенская делегация, состоящая из одних мужчин, не смогла пропустить такое событие.
Ванятку, находящегося в глубокой депрессии, соблазнить полуобнаженными данийками не удавалось. Мы долго долбились в дверь комнаты и уговаривали поехать с нами, ответом нам было ледяное молчание.