Капризы женской любви
Шрифт:
– Последующие эксперименты на крысах, хомячках и кошках подтвердили эту теорию. Любопытно, правда? – Сандра, забыв о слезах, поправила на переносице свои большие очки. – Интересно, что признаки переносились даже в том случае, если предыдущее потомство не состоялось, но беременность достигла одной пятой срока.
– Вот это да! – воскликнула я. – Вы должны все это учитывать, ваши эксперименты обязаны быть чистыми.
– Хотите сказать, что те женщины, кто к нам обращается, до этого должны носить пояс
– А ключик оставлять вам.
Когда мы были с Владом в Италии, я видела в музее этот самый пояс верности. Правда, сильно поржавевший от времени, но... получается, не потерявший актуальность до наших дней.
– Экспериментаторы, как сказал профессор, пришли к выводу, что наши предки были правы, заковывая своих жен в пояса Венеры. – Молоденькая Сандра произнесла это, абсолютно не сомневаясь в правоте слов учителя.
– Пояс целомудрия охранял женщину от самой себя, – сказала я вслух.
Помню, я тогда в Италии ужаснулась, увидев это приспособление. Теперь подумала, что этот пояс придуман для таких, как я.
– Сломанный замок пояса починить было очень трудно, – продолжила мечтательно Сандра.
– Ты хочешь сказать, что если эта белая женщина когда-то имела темного партнера...
– Любовника, – поправила меня Сандра. И я поняла, что у ученой девушки еще никогда не было возлюбленного.
– У нее с последующими белыми мужчинами могут быть черные дети?
– Если только она беременела от чернокожего, – уточнила Сандра.
– И даже не рожала?
– Совершенно точно. Даже если делала аборт. Только со сроком не менее одной пятой.
Какой ужас! Слава Богу, что мне это не грозит. Я ни того, ни другого в жизни не пережила.
– Но вашим женщинам нечего горевать, у вас в России нет темнокожего населения, – повторила Сандра.
– Еще сколько!
– И вы-ы... тоже?
– Нет-нет, что ты!
– Ух! Я второго такого случая не переживу.
– Не переживешь, потому что, как бы я ни отстаивал, все равно шеф выгонит тебя из медицинского центра. – В кабинете появился врач Дэвид.
– А сейчас нет? – с надеждой в голосе спросила Сандра.
– Нет. Мы провели генетическую экспертизу.
– И что? – воскликнули мы в два голоса.
– Генетическая экспертиза подтвердила отцовство родителей.
– Вау! – Сандра вылезла из одежного шкафчика и повисла сначала на шее у доктора, потом у меня.
– Я так за тебя рада. – Мне действительно стало спокойнее. Не хватало, чтобы я засомневалась в чистоте эксперимента.
– А вам, молодая леди, добрый день, раздевайтесь. – Доктор хмурился. Внеслужебные разговоры здесь не поощрялись. – Сандра, одевайся и приступай к своим обязанностям.
Доктор внимательно осмотрел меня. Затем отправил Сандру в лабораторию с моими мазками.
– Кажется, нам удалось. – Он облегченно вздохнул, чувствовалось, что продолжительность эксперимента со мной его настораживала. – Не хочу сглазить, поэтому абсолютно точно я вам скажу... – Он назвал число. – А пока постарайтесь вести спокойный образ жизни.
Что он имел в виду? Возможно, стрессы, заболевания, простуды. Только я восприняла это буквально. Стив приезжал два раза, я в это время старалась не попадаться ему на глаза. Он тоже не искал встреч.
В назначенный срок я вновь явилась к доктору. Теперь уже на УЗИ.
– Можете поздравить себя и меня, – сообщил он.
«Эх, доктор, – подумала я, – если бы знали, что именно вы тут абсолютно ни при чем. И эксперимент ваш не чистый. Если бы ваши пациентки пробовали завести ребенка таким же способом, как я...»
– Это точно? – спросила я, вглядываясь в экран монитора.
– Абсолютно. Даже могу порадовать вас, назвав пол ребенка.
– Неужели? Слышала, что у нас это возможно, когда срок переваливает за половину.
– У вас будет мальчик! – Водя компьютерной мышкой, он показал мне на экран. – Видите половые признаки?
Я, честно, ничего не видела, только темную движущуюся тень, похожую на облачко. Однако поверила безоговорочно.
Радовать этим сообщением Нэнси не было никакого желания. Я позвонила Стиву.
– У тебя будет сын. – Я сказала так нарочно. Не хотела говорить «у вас».
– Как я счастлив! Нэнси тоже будет рада. – Нэнси он не забыл. А меня? – Я счастлив за нас, – вдруг вспомнив, что я в некотором роде тоже участница, поправился он. – Хочешь, я приеду?
Если честно, мне тут, покинутой всеми, вдалеке от родины и близких, очень недоставало этих слов.
– Что тебе привезти? Может быть, тебе чего-нибудь не хватает?
– Птичьего молока, – грустно ответила я.
– Чьего молока? – по-деловому уточнил он.
– Это шутка.
– Рад, что у тебя хорошее настроение. Последнее время мне казалось, что ты грустишь. – Заметил. Значит, я ему не безразлична. – Скоро увидимся, – попрощался он.
Я не представляла, как у нас с ним будут складываться отношения дальше. Лучше об этом не думать, а то сойду с ума.
Спустившись к завтраку на следующий день, я украдкой посмотрела на Нэнси. Хоть бы она не догадалась! Женщины всегда очень чутки. Мне почему-то этого ужасно не хотелось.
Но Нэнси было не до меня. Она была необычно бледна и отказалась от своего неизменного апельсинового сока. Ей принесли воду со льдом. Сделав два глотка, она выронила стакан и потеряла сознание. В доме поднялся переполох. Вызвали доктора.
– Ничего страшного, – успокоил приехавший семейный врач, – обычные женские дела. – Он, конечно же, был не в курсе, зачем я тут, и громко объявил: – Нэнси беременна.