Катешизис
Шрифт:
За шумом пустынного ветра, Каин услышал мягкий, ритмичный шёпот песка. Будто по нему ступали чьи-то сандалии. Кого он мог увидеть здесь?! Неужели город вдали – это правда. Неужели, кроме отца, матери и его - Каина, есть ещё люди? Он лежал, не шевелясь, и ждал. Варан приподнял голову с живота человека. Оперся на четыре массивные лапы и покорно отошёл в сторону. Через пелену слёз, Каин увидел лицо девушки. Его нельзя было назвать просто прекрасным. Если существует совершенное, то это как раз такое лицо. Именно совершенное, ни красивое, ни уродливое, ни обычное, а небывалое. Небывалое, как само совершенство. Такое лицо не возможно представить, и такое
— Пойдём со мной, Каин, - сказала женщина и протянула руку к лежащему на песке человеку.
— Кто ты?
— Конечно же, я всё скажу тебе, но сейчас пойдём со мной. Прошу тебя. Встань и иди. Ты ничего не добьешься, оставляя все так, как сейчас. Ты не просто шёл по пустыне. Ты шёл ко мне. И я уверена, ты сам понимаешь сейчас, что шёл именно ко мне. Если бы это было не так, ты бы остался на месте.
— Но кто я такой, что бы сметь идти к тебе, Удивительная? – Спросил Каин, поднявшись на ноги. Я всего лишь раб, возделывающий землю. Неужели в моих помыслах я мог взлететь настолько высоко, что бы возжелать видеть тебя рядом с собой.
— Ты сын Адама. Конечно, это вряд ли говорит в твою пользу. А вот то, что ты сын Адама с пустотой в сердце. Кажущейся пустотой, требующей ответов и действия – это говорит о многом. В твоих помыслах не было желания прийти ко мне. Желание было в твоём сердце.
Так, разговаривая, они шли по направлению к городу. Варан медленно ступал чуть поодаль справа от мужчины, ощупывая горячий воздух пустыни раздвоенным языком, и чувствовал происходящее своим вараньим сердцем, окутанным вараньей душой, в которую нет доступа через вараньи беспристрастные глаза.
— Твой город пуст? – спросил удивлённо Каин, обращаясь к женщине.
Она улыбнулась:
— Отчего же. В этом городе ты и я. Вскоре здесь будет много людей.
— Они куда-то ушли?
— Нет, милый Каин, они ещё не появились, - ответила женщина. – Эти люди – наши будущие дети. Ты будешь отцом, а я стану матерью.
Каин опешил:
— Но кто ты? Я ведь даже не знаю тебя?
— Зато я тебя знаю, - спокойно отвечала женщина. – Твой путь ко мне был долог, ты устал. Пойдём, - она указала на ворота, ведущие во дворец, - здесь ты получишь отдохновение и понимание происходящего.
Варан, словно стражник, лёг у входа в крепостные ворота, через которые прошли женщина и мужчина.
— Он что-то охраняет? – спросил Каин, указав на животное. – Или стережёт меня, чтобы я не убежал? Так я не убегу. Мне некуда бежать.
Грустно улыбаясь, женщина нежно погладила тонкими, красивыми пальцами лицо Каина.
— Он действительно стережёт. Но не тебя, нет. Он охраняет наш мир от Овец и Баранов, - улыбнулась женщина.
Каин не испытывал ни голода ни жажды. Приняв омовение, смыв с себя пыль и пот тяжёлого путешествия, он сел за стол, накрытый бордовым полотном. Напротив села женщина. Его не удивляла необычность архитектуры, предметов, одежды из полотен, которые поднесла ему женщина. Казалось, мужчина знал, что такое существует, что такое должно быть. И создаётся это не желанием Господина, а руками человеческими, руками, которые способны не только держать мотыгу и заботиться о пропитании, но руками, принадлежащими человеку ищущему, творящему.
— Ешь, - мягко произнесла женщина.
Каин кивнул, и неторопливо принялся за еду.
— Меня зовут Лилит, - сказала женщина.
— Лилит, - повторил Каин, сделав глоток терпкого напитка, называемого вином. Теперь уже про себя он повторял это красивое имя, пытаясь уловить его вкус, запах, ощутить его приятную свежесть. Ему нравилась женщина. Каин видел, что она была старше его. Но красота и женственность неподвластны возрасту. Когда они есть, то лишь подчёркиваются с годами. Каин, ещё не осознавал истинность происходящего, но чувствовал, как в груди нечто переворачивается, как приятная истома наполняет тело, как кружит голову, когда он смотрит в её глаза, рыжие глаза. Глаза цвета тайны. Может это просто усталость, вызванная долгими скитаниями по пустыне? От неё кружится голова? Но Каин совсем не чувствовал себя уставшим. Радость от спасения кружит голову? Только лишь? Конечно же, не всё так просто.
Женщина напротив!
Что-то переворачивалось в груди, казалось, можно вдохнуть глубоко и, оторвавшись от земли, взлететь. Сердце стучало часто, словно хотело вырваться из тела, и упасть к ногам Лилит.
Каин не понимал, что значит любить женщину. В его жизни была только мать - Ева. Он видел в ней человека, которому обязан своим рождением.
Но – был о ещё одно чувство.
Никто не утаивал от него, что сказочного рая родители лишились по причине Каинова зачатия. Он ощущал себя виноватым перед матерью. Каин не мог любить её так, как человек любит женщину. Чувство обязанности, жалости, уважения и самое главное - чусвто собственной вины – пожалуй, всё.
То, что происходило с ним сейчас, конечно было иным.
— Кто ты? – спросил Каин. – Не думал, что есть ещё люди, кроме родителей и брата. Я заворожён тобой. Твоей красотой, твоим голосом. Не скажу, что я удивлён тому, что ты есть. Кажется, что я когда-то знал тебя. Понимаю, что такого быть не может, но такое ощущение, что я всегда знал о тебе. Что мечты о тебе родились вместе со мной.
Лилит улыбнулась, поправив платок, скользнувший с плеча и обнаживший на мгновение нежно-смуглую кожу:
— Я - женщина, которая была чуть раньше твоей матери.
— Ты знаешь мою мать?
— Конечно. Я знаю всё. Я знаю твоего отца. Он меня тоже знал.
— Знал? – удивился Каин, - он ничего и никогда не говорил о тебе.
— Не думаю, что он помнит. А если и помнит, то никогда не расскажет. Он выбрал жизнь без меня. Зачем же ему вспоминать об этом.
— Но… - Каин пытался узнать больше.
Лилит перебила его
— Ещё знаю твоего брата.
— У меня более нет брата – Каин не смог смотреть на женщину, и отвёл глаза. Он испугался, что сейчас предстоит ему рассказать о братоубийстве и женщина отвергнет его. Но не скитаний по пустыне он опасался. Путь его был долог и изнурителен, но он был ничем, в сравнении с потерей Лилит. Он понимал, что покинуть родителей и отчий дом, испытать жажду, голод и острое желание смерти - ничтожно в сравнении с возможностью потерять человека, с которым сейчас находился.
Но Лилит прервала тяжёлые мысли, сгущавшиеся в голове Каина:
— И о том, что теперь у тебя нет брата, я тоже знаю, ты сказал об этом, ещё за воротами, в пустыне.
Каин не хотел неправды. Лжи не хотел. Он не смог бы оставаться рядом с Лилит, сколько ни будь времени, не сознавшись в свершённом. Не сознавшись в том, в чём обвиняют его.
— Я убил брата, - заговорил он, глядя в рыжие глаза сидевшей напротив женщины, любимой им женщины. Заговорил, мысленно прощаясь с великолепием их обладательницы.