Каждая мертвая мечта
Шрифт:
Тот тряхнул головой, пытаясь прогнать шум из ушей и сдержать растущую тошноту. Странно, что он ее чувствует, если не ел уже три… нет, четыре дня. Было холодно, он весь одеревенел, а на губах ощущался привкус гнили. Чары, проклятые чары, так много обещающие — и так много забирающие взамен.
Он осмотрелся, принимая к сведению, что, похоже, он уже не сидит на корме, а спит на шкурах.
— Кто… — он сплюнул. — Кто был у руля?
— Когда я очнулся — никого, но лодка плыла на восток. Я оделся, отволок тебя с кормы и положил рядом с Ёлкой. Но ты должен меня извинить, что я лишь снял с тебя куртку, а не стал раздевать догола: Ёлка
Чтобы уловить шутку, Альтсину понадобилось некоторое время. Но ироничного ответа он придумать не смог.
— Уже вечер?
Небо над ними заслоняли тучи, но все еще не было слишком темно. Спасенный мужчина широко улыбнулся.
— Скорее, приближается утро. Ты проспал всю ночь, чародей. Целую ночку. И знаешь что? Храпишь, словно дюжина вепрей, обожравшихся желудями.
До Альтсина все доходило медленно, будто он с трудом читал слова, записанные на только что изученном языке. Всю ночь? Проспал всю длинную северную ночь? Так сколько же прошло часов?
— Утро? Ночь? Где… как…
— Мы плывем на восток, чародей, потому что туда нас толкает течение. Даже если бы я хотел, я не сумел бы изменить курс. Проснулся около полуночи, ты лежал у руля, лодка плыла. Я положил тебя подле Ёлки и ждал.
— Чародей?
Мужчина отмахнулся.
— Не притворяйся. Я из Горной Стражи и видывал уже магов, которые слишком мощно использовали Силу. Ты выглядишь точно так же, как и они. Тебе нужно побольше спать и есть.
Альтсин уселся, оперся о мачту. Значит, вот как это выглядит? Использование Силы — словно прием наркотика. Сладкое и коварное. Пока он не сел в лодку, делал это редко, умеренно и осторожно. Зато на море перестал обращать внимание на риск… Все — без усилия, с наполняющим голову чувством всесильной легкости.
Ты должен был меня предупредить, сукин ты сын.
На этот раз вторая половина его существа, саркастическая и ядовитая, молчала.
Н о, конечно, если что-то идет плохо, то виноватых тут нет.
Однако, по крайней мере, подозрения этого мужчины идеально подходили к истории, которую Альтсин выдумал.
— Да. Я перебрал, — кивнул он. — Кто ты?
— А ты?
— Это моя лодка. И это я стащил тебя со льдины.
— Ты прав. — Мужчина присел у руля. — Я Гессен Панцв из Горной Стражи. Шестая рота Шестого полка из Белендена. А мой товарищ — это Рубне Кловр, но все зовут его Ёлкой.
Горная Стража… Раз-другой Альтсину приходилось слышать это название. Он вспомнил рассказы несбордских пиратов, которые, произнеся это название, обычно добавляли пестрых ругательств, за которыми чувствовалось определенное признание.
— Солдаты Империи?
— Порой нас называют и так. — Гессен кивнул. — А ты? Как твое имя и кто ты такой?
«Ну, начнем плести собственные сказочки», — подумал Альтсин и почти ухмыльнулся. По сути, эта игра — обмани, обдури, натяни кому-то нос — всегда ему нравилась. Ему стоило стать актером в какой-нибудь странствующей труппе, а может, даже в одном из театров, которые предоставляли публике развлечения в больших городах. Каждый выход на сцену становился бы для него ролью всей жизни.
Потому он легко вошел и в роль чародея, измученного чрезмерным использованием Силы. Короткие фразы, отрывистое дыхание, трясущиеся руки…
— Я происхожу из Ар-Миттар, слышал о нем? Это большой город на западном побережье… Там есть гильдия Гамлесх… Это что-то говорит тебе? А меня зовут Желудь…
Хорошая ложь состоит как минимум из половины правды. Идеальная — из правды, лишь приправленной капелькой выдумки и намеков. Ар-Миттар был большим городом, почти таким же, как Понкее-Лаа, и там действительно существовала гильдия Гамлесх. Альтсин слышал о ней, ее чародеи специализировались на чарах, используемых на море. Правда, только истинная правда, приправленная выдумкой. Почти идеальная ложь.
Солдат кивнул.
— Это довольно далеко от наших гор. Откуда ты здесь взялся?
Альтсин покачал головой, входя в роль. В конце концов, как повсеместно известно, чародеи — горделивая и вредная банда.
— Нет, дружище, это не ты допрашиваешь меня, а я — тебя. А скорее, если мы желаем назвать это деликатней, я буду безмерно благодарен, если ты успокоишь мое любопытство. А если тебе это не нравится, то вали на хрен из лодки.
Гессен ухмыльнулся широко. Но без злости.
— Слаб, как ребенок, но рычит и лает. По этому всегда узнаешь чародея, пусть бы тот даже притворился деревом и всякий год родил яблоки. Хочешь рассказа? Ну так слушай.
Альтсин слушал внимательно, не отводя взгляда от лица солдата. У того вроде бы не было ни единой причины обманывать, но… Абсолютная искренность у людей встречается так же часто, как и третья рука.
Но рассказ поднятого со льдины был прост и, сказать честно, удивительно убедителен. Их отряд получил приказ сторожить перевал, дальше прочих выдвинутый на север. Они обнаружили лагерь ахеров, которые, похоже, готовились нанести визит в Империю, — это объясняло, отчего на перевале стояли сотни людей, — а потом были поставлены сильным ахерским шаманом в безвыходную ситуацию. Имя шамана тоже прозвучало: Борехед, и было оно тем же, которое Альтсин услышал в лагере. И вор мог даже понять, отчего командир Горной Стражи решился на безумную миссию, вместо того чтобы рискнуть повоевать; с пятьюдесятью людьми у него была слабая позиция для переговоров. Зато история, которую Гессен принялся рассказывать после, становилась хаотичной и странной. То есть была бы такой, когда бы не подтверждала подозрения Альтсина касательно природы силы, которая так разъярила Владычицу Льда.
Когда он вернется, придется серьезно поговорить с Оумом.
Но пока что, чтобы не выпасть из роли, ему приходилось притворяться удивленным и настроенным скептично.
— Плавающая гора? Ты уверен?
Солдат кивнул:
— Ага. Черная, словно ночь, огромная, как город. Длиной в полмили, а может, и больше. Вынырнула из тумана, кроша лед и несясь прямо на нас. Наши собаки не были достаточно быстры, чтобы сбежать, а потому мы атаковали.
— Что вы сделали?
— Атаковали эту гору. Ее хребет был наклонным, — Гессен ладонью показал, насколько сильно, — а потому… ну, знаешь… на него можно было въехать. Ну мы и попытались, как и остальные. Нам не удалось.
Только и всего, несколько слов, чтобы рассказать наиболее странную историю, о которой Альтсин слышал. Чтоб богов корчи взяли за их старые грехи и тайны. Эти солдаты бросились на штурм горы, что плавала среди льда.
Безумцы. Прекрасные безумцы.
— И что потом?
— Наши собаки и сани упали в воду, а мы оказались на льдине. Дрейфовали. Дни и ночи. Лед таял слишком быстро, прогалины между льдинами росли на глазах, однажды нам удалось перескочить на больший кусок, но вода подхватила его и вынесла в открытое море. Потому мы и ждали…