Казино «Бон Шанс»
Шрифт:
— Скорее, — поторапливал он. — Надо найти проклятого Корейца! Я выколю ему глаза!
«Дурак ненормальный, — подумал Анзор. — Как будто этим он вернет своего благодетеля. Сматываться надо. И что с Генкой?»
У второй машины они обнаружили валявшегося с пробитой пулями головой начальника охраны казино Ивана Мартынова. Осветив салон, Юрик радостно вскрикнул:
— Вот он, падла!
Скорчившись, на полу лежал залитый кровью Пак. Наретин дернул затвор автомата, намереваясь всадить в тело мертвого врага еще очередь, но Анзор остановил его:
— Не глупи! Тут нет живых. Пошли Генку искать. Юрик плюнул на Пака и нехотя поплелся следом за Анзором туда, где оставили Сацкова. Продравшись через кусты, они увидели его лежавшим в луже чуть дымившейся на морозе, казавшейся темной крови. Пули бывшего наемника нашли цель.
Наретин склонился над Генкой и пощупал пульс на виске.
— Ну? — поторопил его нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу Анзор. Ему не терпелось убраться отсюда как можно скорее и как можно дальше. Весь его опыт говорил о том, что на месте преступления задерживаться не стоит ни одной лишней секунды. Иначе рискуешь собственной шкурой.
Выпрямившись, Юрик вместо ответа показал окровавленные пальцы.
— Куда мы его? — закинув автомат на плечо, глухо спросил он. — Может, в твой морг?
— Сдурел? — сердито зыркнул на него Анзор. — Давай оттащим к машине! Пусть потом менты разбираются, откуда он там взялся. А его тачку я брошу где-нибудь в городе. Если ее угонят, то вообще концы в воду.
— Свой все-таки, — процедил Наретин.
— А везти его как? А если остановят?
— Если остановят, нам и с оружием — хана, — сплюнул Юрик.
— А с трупом — тем более. Не откупишься. Берись за ноги, — скомандовал Анзор.
Вдвоем они с трудом выволокли тяжелое тело Генки на дорогу и бросили его около врезавшейся в кусты машины. Наретин хотел поджечь ее, но Анзор отговорил: ни к чему привлекать лишнее внимание пожаром.
— Все, уходим, — оставив тело Сацкова, он первым побежал к «девятке», сунул автомат под сиденье и сел за руль. Вывел машину на шоссе и подождал, пока сядет недовольный, хмурый Наретин.
— Опять мы вдвоем, — угостив его сигаретой, мрачно усмехнулся Анзор.
— Да, — прикуривая, кивнул Юрик. — Генка, вон, не курил, здоровье берег… И все-таки!
— Не повезло, — согласился Анзор. — Но завтра ты или я? Как в той опере.
— Посчитались, — глубоко затягиваясь, пробурчал Наретин. — А кто теперь над нами будет? Или сами себе голова?
— Про Агамова забыл? Тогда он тебе сам напомнит. Приедем, надо ему звонить.
— Слушай, — вдруг всполошился Юрик. — Ты в обеих машинах хорошо смотрел?
— Да, а что?
— Снегирева не было, — пристукнул кулаком по подлокотнику Наретин. — Улизнул, лиса!
— Может, он с ними и не ездил? — предположил Анзор. — Хитрый, сволочь, это ты правильно сказал…
Больше они не разговаривали. Без приключений въехав в город, завернули на Пятницкую: оставили оружие в квартире Анзора. Уже было шесть утра, открылось метро, и Наретин решил позвонить Агамову.
— Давид Георгиевич, — услышав в наушнике знакомый голос, нерешительно начал он. — Тут такое дело.
— Какое? — недовольно перебил Агамов. — Давайте ближе к нему! Я не люблю, когда меня беспокоят по пустякам, ясно, Юрик?
— Какие уж тут пустяки, — горько усмехнулся Наретин. — Пак взял дачу Вячеслава Михайловича приступом и всех там… В общем, мы на помощь не успели, хотя шеф позвонил. Видели зарево. Потом подождали на трассе Корейца и его парней и покрошили из мясорубки. Жаль, Снегирева не было.
— Его не трогать! — сухо приказал Агамов. — Иначе ваши головы сбрею, если с его головы по вашей милости упадет хоть волос! Я понятно все объяснил? Повторять не нужно?
— Нет, — ошарашенно ответил Юрик.
— Вот и прекрасно. Отправляйтесь отдыхать и нигде не светитесь. Если удастся, позаботьтесь об алиби на эту ночь. Вечером будьте дома, я вас отыщу. Помните, что я сказал в отношении Снегирева, и передайте это Анзору.
Положив трубку, Наретин повернулся к приятелю и сообщил, с его точки зрения, сногсшибательную новость:
— Снегиря трогать не велел.
Анзор только равнодушно пожал плечами: ну, не велел, так не велел. Значит, на то есть свои причины, которые им не положено знать.
— Ты гляди, — предупредил он Юрика. — Не перепейся, поминая хозяина.
— Постараюсь, — буркнул тот и вышел, хлопнув дверью. Анзор вышел следом за ним, запер дверь квартиры, спустился во двор и сел в машину Сацкова — он решил отогнать ее в какой-нибудь тихий переулок и оставить там, а потом на метро вернуться на работу. Степаныч, наверное, уже заждался и его самого, и положенной ему при каждой отлучке напарника подачки в конверте. Не стоит мучить старичка долгими ожиданиями…
Леонид очнулся от жуткого холода и ноющей боли в ноге. С трудом открыв глаза, он увидел себя лежащим на залитом кровью полу машины, стоявшей с распахнутыми дверцами посреди пустынного, предрассветного шоссе. Вокруг было на удивление тихо, лишь изредка тонко и пронзительно кричала спрятавшаяся в темных зарослях на обочине неизвестная птица. Ее крик словно усиливал ощущение безысходности и обреченности, возникшей в душе Пака.
Он попробовал приподняться и вновь со стоном опустился на пол — опереться на левую руку оказалось невозможно. Наверное, пуля перебила ключицу, но его спас бронежилет. Шелковый шарф, который он повязал на шею, чтобы воротник не натер ее, насквозь пропитался кровью и присох к ране пониже уха. Осторожно ощупав ее правой рукой, Пак мрачно усмехнулся — пуля прошла вскользь, разорвав кожу. Крови натекло достаточно, чтобы убийцы решили, что он мертв. Но он жив и должен жить!
Раненая нога занемела, и он почти не чувствовал ее, но из-под штанины все еще сочилась тонкая струйка крови, медленно уносившая его силы и жизнь. Леонид одной рукой с трудом расстегнул кожаную куртку-бронежилет, развязал шелковый галстук и туго перетянул им ногу пониже колена. Рана тут же отозвалась пульсирующей болью в икре, казалось, отдававшейся во всем теле.