Казус бессмертия
Шрифт:
– Видите ли, я происхожу из еврейской семьи. Мои дедушка и бабушка жили на севере Польши. Когда эту страну захватили нацисты, они согнали все еврейские семьи. Одних сразу отправили в концентрационные лагеря, других – в различные гетто, что, в принципе, одно и то же. Моему отцу тогда было всего шесть лет. Дедушке (отцу отца) удалось выбросить его из грузовика, когда их везли. Ребенок добежал до ближайшей фермы и спрятался в коровнике. Хозяева – пожилая немецкая пара – обнаружили его на третий день. Так он у них и остался. Они прятали его в коровнике больше пяти лет, постоянно трясясь от страха, потому что за укрывательство евреев
Глаза Ковальски подернулись влагой и он, замолчав, отхлебнул кофе. Шрабер сочувственно кашлянул и спросил:
– А как же вам удалось оказаться в Америке.
– Там жил брат бабушки. После войны он начал разыскивать свою сестру. В сорок седьмом году он нашел только моего отца. Он усыновил его и вывез в Штаты. Тогда еще можно было это сделать, не то, что сейчас… А вы, господин Шрабер, родились в Бразилии?
– Нет.
Чтобы не отвечать на массу глупых и ненужных вопросов, Пауль рассказал:
– Я родился и жил в Германии. Здоровье с детства было плохим, и меня не призвали в армию, поэтому работал простым электриком на одном из заводов Круппа. Но в сорок четвертом, в связи с положением на фронтах, забрали даже таких, как я. Пришлось воевать в рядах Вермахта. А куда было деваться? Те, кто не хотел защищать фатерлянд – жили недолго. Лагеря существовали не только для евреев. Немцев тоже немало погибло в них…
– Так вы сюда сбежали?
– Нет, молодой человек. В 1945 году я попал в плен к англичанам. Почти год пробыл в их лагере. Меня, как и массу других простых подневольных солдат, выпустили на свободу и не признали нацистским преступником. Фирма, которой владел мой отец, существовала только на бумаге, потому что она погибла вместе с родителями при бомбардировке Дрездена, когда большой город был уничтожен полностью за одну ночь. В разоренной Германии делать было нечего. Поэтому я эмигрировал в Южную Америку.
Ковальски понимающе покивал головой, залез рукой в брючный карман, вытащил из него небольшую картонную коробочку и, показав ее Паулю, поинтересовался:
– Вы, наверное, имеете отношение к фармацевтической компании «Шрабер-Медико»?
Шрабер вздрогнул и ответил:
– Я являюсь ее владельцем.
– Эти таблетки от кашля мне вчера дал доктор Муэлью, - сообщил журналист.
Пауль знал, что его фирма не поставляет свою продукцию в Бразилию. Настроение его стало резко ухудшаться.
– Вы, наверное, сами врач? – спросил Макс с интересом.
– Нет, - ответил Шрабер. – Это наследственное название. Фирма принадлежала моему отцу… Кстати, позвольте спросить, а что делаете здесь вы?
– О, - пряча пачку с таблетками в карман, со значением в голосе сказал Ковальски. – Я по заданию газеты направлен сюда с целью сделать репортаж. Вы когда-нибудь слышали о таком городке – Кандидо?
– Нет, - невозмутимо ответил Шрабер, и глаза его странно блеснули. – И чем же он знаменит.
– Представляете, говорят, что городок этот основан немецкими иммигрантами. Возможно, даже нацистскими преступниками!
– Правда? – удивился Пауль
– Нет, этим занимается Интерпол. Здесь дело совсем в другом. Люди, посещавшие этот городок, рассказывают, что каждая пятая роженица там производит на свет близнецов. И все близнецы рождаются светловолосыми и голубоглазыми.
– Неужели? Прямо какой-то природный феномен.
– Как бы ни так! – Ковальски подпрыгнул на стуле от возбуждения. – Побывавшие там рассказывают, что в начале шестидесятых годов этот город еженедельно навещал некий таинственный немецкий доктор, который и занимался беременными женщинами…
– Постойте, постойте, - Пауль раздраженно фыркнул. – Я не сильно сведущ в этих вопросах, но даже мне понятно, что никакой доктор не сможет по своему хотению или умению сделать близнецов, да еще именно со светлыми волосами и голубыми глазами.
Макс рассмеялся. Его темно-карие глаза наполнились яркими искорками:
– Вы так думаете? Вы ошибаетесь.
– Почему?
Ковальски стал абсолютно серьезен. Он наклонился вперед и тихо сказал:
– Люди, видевшие этого доктора, впоследствии смогли опознать его по фотографиям. Это – Йозеф Шенгеле! Слышали про такого?
– Кто ж о нем не слышал? – Пауль усмехнулся. – Он был врачом в одном из концентрационных лагерей.
– Правильно. В лагере «Рахен», который находился на границе Германии и Польши. В нем было уничтожено около четырех миллионов человек. Шенгеле проводил опыты на живых людях. Причем – без анестезии. Основные направления его деятельности – генетика и евгеника. Он отбирал детей-близнецов и творил с ними все, что хотел. По официальным данным, из трех тысяч взятых для бесчеловечных опытов близнецов, в живых чудом осталось не более трехсот…
Шрабер поморщился и перебил:
– Так вы хотите сказать, что он научился штамповать близнецов, как рекламные плакаты, и использовал это умение в городе Кандидо?
Ковальски убежденно ответил:
– А почему нет? После войны Шенгеле исчез. Бумаг его не нашли.
– Послушайте, молодой человек… Даже самому Шенгеле не под силу сделать то, о чем вы говорите. Будь он хоть трижды гений!
– И тем не менее… – Не сдавался журналист.
– Вы собираетесь ехать туда?
– Да. Завтра же. Может, женщины прольют свет на эту тайну?
Шрабер подозвал официанта, расплатился за завтрак и свой кофе, после чего сказал:
– Вернетесь обратно, зайдите ко мне. Расскажете, что узнали. Я во все это, конечно, не верю, но все равно желаю вам удачи.
– Спасибо. Зайду непременно. До скорого свидания, – попрощался Макс.
Шрабер молча кивнул головой, встал, аккуратно задвинул стул и вышел из кафе. Он, не спеша, направился по тротуару в сторону океана.
После беседы с журналистом настроение стало мерзким. Где, спрашивается, этот чертов Муэлью взял таблетки от кашля? Может, был в Аргентине и купил их там? Зачем? Таких грошовых таблеток и в Бразилии достаточно. Или брат обманывает? В обход официальной бухгалтерии поставляет лекарства в соседнюю страну и водит владельца за нос? Вряд ли. За ним такое никогда не замечалось. Он же немец, а не какой-то там предприимчивый иудей. Да еще и родной брат впридачу. Странный, однако, журналист. Везде ему нацисты мерещатся. Одним словом – еврей…