КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ
Шрифт:
Болезнь все больше отступала; скоро она уже могла слышать – по коридору кто-то шел, несколько людей. Бряцало оружие, и этот характерный шорох одежды…
Наверное, это её ищут. Отец что-нибудь вспомнил и послал за ней. Снова будет браниться за то, что она валяется грязная и слюнявая на немытом полу.
Чьи-то сильные руки крепко схватили её за плечи и осторожно встряхнули.
– Что это с ней? – голос был абсолютно незнаком. Нет, это не слуги отца. – Это ведь она кричала? Наверное, на неё кто-то напал. Ничего
– Я… – еле ворочая распухшим прокушенным языком, пробормотала Тийна. – Я упала… пожалуйста, отнесите меня… туда…
– Упала сама? – второй голос, вступивший в разговор, казался изумленным. – Тогда, вероятно, особой беды с тобой не случилось, и негоже нам…
– Отнесем, – коротко и властно велел первый говорящий. – Негоже девице тут валяться.
Кто-то легко поднял её тело – у неё сил не доставало даже глаза открыть, чтоб посмотреть, кто это пришел ей на помощь, – и она почувствовала, что её несут куда-то.
– Сдается мне, – произнес чей-то голос, но не тот, не первый и не второй, а старческий и скрипучий, – что с ней приключился припадок. И часто тебя терзают духи, дитя мое?
– Часто… – собственный голос улетал куда-то высоко, в пустоту. – Очень часто…
Полет её окончился – когда её опустили на ложе, она уже чувствовала собственное тело, и запахи чужой постели, аромат тела, которое недавно тут лежало…
– Вам некогда возиться с припадочной, сиятельный, – напомнил нудный второй голос. – Нам пора!
Сиятельный? Да это верно, приезжий! Это он нес её!
– Сиятельный! – взвизгнула Тийна, вцепляясь в чью-то руку. – Умоляю! Не оставляйте меня одну! Еще немного побудьте со мной!
Сквозь опущенные ресницы неясно виднелся силуэт – что-то блестящее и красное. Тени над ней нерешительно качнулись, люди переглянулись между собой.
– Мне пора, – непреклонно ответил, наконец, принц, и Тийна, превозмогая слабость, с жалобным криком открыла глаза, все еще удерживая руку, которая несла её.
Над ней склонялся человек молодой и опрятный, с тонкими чертами лица и быстрыми глазами. Он хмурился – кажется, она больно вцепилась в его руку ногтями, – и свита его топталась позади него в нерешительности.
– Тийна… – просипела Тийна. – Меня зовут Тийна…
На чистом лице принца отразилось такое живое чувство отвращения, что даже врожденная вежливость не смогла скрыть его. Он отпрянул, мрачно оглядывая её, и лишь вцепившиеся в его кожу ногти не дали ему убежать.
– Принцесса Тийна? – уточнил он. Она слабо кивнула.
– Да. Сиятельный, мне досадно, что наша встреча произошла при таких обстоятельствах… прости мне мой вид; я знаю, я отвратительна сейчас, и понимаю твою брезгливость…
Принц молчал; его рука была напряжена, и Тийна понимала, что он готов убежать в любой момент. Лепеча все это, она напряженно думала – а что бы сделать,
– Мне пора, – перебил он её невнятное бормотание. – Простите.
Кажется, он не слушал её.
– Куда? – она обвела взглядом комнату. – Это же ваши покои.
– Мне нужно уехать, – сухо ответил он; видно было, что давать объяснения ей он не хочет.
– Вы уезжаете вот так, среди ночи, не попрощавшись с отцом, словно воры или разбойники, тайком? – Тийна чуть приподнялась и уселась на постели; тело её было все еще слабо, голова кружилась, но мозги уже работали ясно. Её чутье, по-звериному обостренное, говорило – что-то тут не так!
Рука его вздрогнула.
– Кто вы такая, чтобы спрашивать меня о том, куда я иду и что собираюсь делать? Какую власть надо мной имеете?
– Я принцесса, дочь правителя этой страны!
– Хороша принцесса! Укутана в чужие тряпки как бабочка-неудачница, пытающаяся выбраться из кокона уже неделю! – пробормотал первый голос, и Тийна озлилась.
– Велите вашему человеку замолчать, а не то я сумею заставить его сожрать свой язык!
– Вы оскорбляете меня, принцесса, – холодно ответил приезжий. Глаза его стали злы.
– А вы оскорбляете наш дом, – ответила она более внятно. Мир стал снова прочным и крепким, и мысли – ясными совершенно, словно приступа и не было, и Тийна поняла, что попала в точку. – Или в вашей стране принято покидать дома царей, когда вздумается, не попрощавшись и не отблагодарив за гостеприимство? Я могу кликнуть стражу, и вас силой заставят засвидетельствовать свое почтение моему отцу.
– Почтение?! После ваших речей?!
– А чем плохи мои речи? Я требую уважения к своему отцу, только и всего. Отчего вы бежите?
Глаза стали видеть отчетливо, и Тийна, наконец, смогла как следует разглядеть приезжего.
Да, он был молод. Моложе Тийны, наверное – и очень хорош собой. Этакий смазливенький породистый мальчишка…
Тийна ощутила приятный холодок, пробежавший по спине, и жжение где-то в животе. О, он сразу понравился ей! Отец – старый осел, он ничего не понимает в людях! У человека с таким горящим взором не может быть мало сил, чтобы любить её!
Мальчишка горяч; где-то глубоко в голове Тийны заворочались, зашевелились похабные мысли о том, как можно довести его до такой степени, чтоб он рассвирепел и взял в руки кнут. Этим кнутом он бы до крови иссек её, а она бы расцарапала и искусала его, и потом…
– Я не обязан вам говорить о своих планах, – холодно ответил он. – Но в чем-то вы правы. Я засвидетельствую почтение вашему отцу, сейчас же. Надеюсь, он не спит?
– Отец рано ложится, – ответила Тийна, гадко ухмыляясь. – Вам придется подождать до утра. А если вы все-таки посмеете уйти – что же, мне придется удержать вас силой.