КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ

Квилессе

– Мне нужно зелье, – отрывисто произнесла Тийна. – Приворотное. Дай его мне.

Старуха выпустила тонкую струйку дыма из тонких морщинистых растрескавшихся губ и противно, тоненько захихикала.

– Что? Опять? – пискнула она и захихикала еще гаже, тряся своей нелепой головенкой. – И на сколько? На день? На два?

– Варк тебя раздери! – Тийна зло глянула на неё. – Не на день и не на два, дура! Мне надоели развлечения на час, я хочу вечности, так же, как и все люди! Навсегда. Сколько это будет стоить? Я заплачу. Я знаю – у тебя есть это заклятье. Помнишь, когда я просила тебя заговорить мне шрам? Ты говорила, у тебя есть

такая книга, с помощью которой можно это сделать, но которую побоятся читать и боги, где каждое благо – проклятье, длящееся вечность, – так вот прочти мне оттуда такую клятву, чтобы этот человек любил меня вечно! Время пришло; теперь я не побоюсь; шрам или какая другая царапина того не стоят, но не человек. Пусть тупые боги боятся и дальше! Им, может, есть что терять, а у меня уже все потеряно! Я даже готова измениться, я готова притвориться самым прекрасным и послушным созданием в мире, лишь бы удержать его!

– М-м-м… – протянула старуха, окутывая все вокруг клубами дыма. Её противный смех пропал, она медленно, словно крадучись, обошла Тийну и встала позади её кресла. – А он стоит того? Ведь ты просто не знаешь, сколько на самом деле человеку отпущено блага, которого он не замечает, и которое, в случае утраты, невосполнимо. А жизнь… она не кончается завтра или послезавтра. Она может быть долгой, бесконечно долгой, потому что даже смерть боится проклятий той книги. Так вот я и спрашиваю – а сможешь ли ты потом нести это проклятье целую жизнь? Стоит ли твой избранник того?

Она выпустила еще один клуб дыма; её красивая рука легла на плечо Тийны, голос её перестал дребезжать и противно скрипеть, и сейчас, глядя на эту руку с тонким золотым колечком на безымянном пальце, Тийна могла поклясться, что за её спиной стоит прекрасная дева с лицом, сияющим, как от тонкого света свечей, с королевскими голубыми глазами и смоляными густыми волосами.

– Он хорош, – произнесла Тийна. – Он молод и красив.

– Не из сонков? – уточнила красавица глубоким бархатным голосом. Её голубые глаза подернулись поволокой, стали задумчивы.

– Нет, конечно, – шепнула Тийна. Красавица задумчиво и насмешливо приподняла бровь и прикусила мундштук своей трубки. – Он родовит и такой… такой…

– Понятно, – перебила красавица. – Он Господин.

– Да, – произнесла Тийна. – И мне хорошо. Когда я увидела его, я поняла, что не видела никого более совершенного и никого лучше него. А когда он злится – я бы все отдала, чтобы разозлить его побольше! Я хочу только его. Да; я это поняла, как только услыхала звук его голоса.

Красавица задумчиво покачала головой.

– Конечно, у меня есть такое заклятье, – ответила она. – И дело не в цене, точнее, не в той цене, что ты готова заплатить мне – готова ли ты заплатить цену духам, цену, неизмеримо большую? Духи коварны, непредсказуемы и жестоки; и даже я не знаю, что они потребуют от тебя. Не будешь ли ты потом жалеть о своей потере? Он будет любить тебя, но достанет ли у тебя сил радоваться этому, если вдруг болезнь разобьет тебя, и ты не сможешь двинуть и рукой, чтоб приласкать его? Или – еще хуже – он вдруг превратится в жалкую старую развалину, на которую и смотреть-то противно, а? – голос красавицы звенел прямо над ухом у Тийны, и та вздрогнула. Неужели..? – Это произойдет не сейчас и не так уж и быстро, но произойдет обязательно. Это начнет потихоньку происходить с первого же дня, и ты будешь наблюдать, шаг за шагом, как разрушение и порча

поражают тебя… или его. Он ничего не будет замечать, он будет слеп, но ты будешь видеть все.

Тийна молчала.

– А если, – вкрадчивый голос красавицы пробрался к другому её плечу, – он вдруг покинет тебя – умрет, например, или духи отпустят его, потеряют свою жертву, – то весь ужас проклятья ляжет на тебя одну. Готова ли ты к этому? Я вижу, ты боишься; ты не признаешься в этом себе, но меня тебе не обмануть. Ты боишься! Ты хочешь спросить и не решаешься. Я отвечу тебе сама. Да, я прочла заклятье из этой книги для себя. Неважно, какое. Но видишь, какую цену я заплатила? А это еще не самое ужасное, что книга может сделать с человеком. Ведь у человека кроме смертного тела еще есть и бессмертная душа; разум. Кто знает, какие страдания способна причинить она, поразив разум? Ну так что, готова ты?

От красавицы пахло духами – обернув голову, Тийна, вздрогнув, увидела все тот же кривой ухмыляющийся рот без зубов, выпученный глаз, полный безумия, и идиотски дергающееся лицо. От старухи воняло старостью, изо рта несло безобразной смесью запахов табака и гнилых зубов. Она кривлялась и хихикала.

– Ну так как? – пропищала старуха противно. – Ты пойдешь на это?

– Пойду, – шепнула Тийна, и ей показалось, что старуха расхохоталась, страшно и радостно.

В другой комнате, которую Тийна посещала не так часто, было куда как богаче. Это был еще один кусочек былой, роскошной жизни, оставшийся после падения Мунивер. Посередине её стоял темный алтарь, и при их появлении на нем вспыхнул яркий, неестественно – багровый пламень.

– Видишь? – старуха обернула к Тийне свой единственный зрячий глаз. – Это пламя твоей любви. Книга уже знает, что ты пришла к ней, и зовет тебя… мне страшно. Вы обе пугаете меня.

– Принц Зар будет моим, – ответила Тийна. Горячие струи воздуха поднимались наверх и тревожили, шевелили тонкие ткани, драпирующие комнату.

– Греховная любовь не доведет тебя до добра, – предупредила её старуха. Тийна стремительно обернулась к ней:

– Принц Зар должен быть моим! – крикнула она, и словно с ней соглашаясь, ярче вспыхнуло пламя на алтаре. Старуха в суеверном страхе таращила свой взгляд на огонь.

– Все, – прошептала она, – все… Я уже ничего не могу изменить… книга хочет тебя.

– Так начинай свой ритуал, ведьма.

– Твоя любовь – грех, иначе бы книга так не звала тебя, – сказала старуха. – Ты можешь погубить вас обоих своим грехом.

– Я решилась! Прекрати меня отговаривать! Иначе я справлюсь и без твоей помощи!

Старуха молча повиновалась; дрожащими руками она положила на алтарь, прямо в пламя, голубой круглый камень, прозрачный и гладко отполированный. Пламя взвилось вверх, словно его раздул сильный порыв ветра, и старуха зябко поежилась.

– Ты не знаешь и малой доли той силы, к корой взываешь, и которая вскоре обрушится на тебя, – произнесла она, но Тийна не слышала её.

– Я хочу получить его любовь, – голос Тийны был зловещ, как карканье ворона на кладбище.

– Я не стану доставать книгу, – сказала старуха, – это слишком опасно. А то заклятье, что нужно тебе, я помню наизусть. Ты готова? Еще не поздно, можно остановиться!

– Нет, – Тийна упрямо мотнула головой. – Я решилась. Он должен быть моим!

Старуха, покачивая неодобрительно головой, отступила; желания спорить с Тийной дальше у нее не было.