КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ
Шрифт:
– Силы тьмы и мрака, мне нужна ваша помощь! – прошептала старуха. – Возьмите её жертву и душу и дайте силы! Пусть сила ее снизойдет на этот камень и умножится!
Кристалл тревожно звякал на алтаре, словно его бил озноб, когда на него начали опускаться витки золоченой нити, и старуха, разматывая поблескивающий в ее пальцах клубок, нараспев что-то говорила. Нитки впивались в кристалл – Тийне казалось, что она слышит шипение, с которым они плавят голубую муть, погружаясь в неё. Кристалл звенел все отчаяннее, и колдунья перерезала туго натянутую нить ножом с серебряным лезвием.
– Теперь ты сама, – сказала старуха. – Подойди и дай духам их жертву. Они
Тийна прислушалась; и услышала – множество тонких писклявых голосков, которые не заглушал даже вой ветра, стучащегося в ветхие стены дома. В темноте словно тысячи насекомых летали, жужжа, сталкиваясь, беспокоясь. Они витали вокруг её головы, рук, они словно осматривали её всю, выбирая, что бы такого отнять, чем бы поживиться.
– Ну? Они ждут! И долго ждать не будут! Решай.
Тийна ухватила протянутый ей нож, грубо схватила клок волос и полоснула по скрипнувшей пряди. Шикарный локон, кинутый на алтарь, вспыхнул этим неестественно ярким багровым пламенем, и в свете его Тийна увидела духов – с радостным писком они слетались на горящие волосы, и их становилось все больше и больше.
– Мало, мало! Ты дала слишком мало – сама смотри, как их много!
Тийна полоснула по волосам еще и еще, и роскошные черные блестящие пряди сыпались на алтарь, рассыпая вокруг яркие искры. Духов становилось все больше, и Тийна в отчаянии поняла, что даже её роскошных волос не хватит, чтоб рассчитаться с ними.
Глаз старухи, стоящей за алтарем, был абсолютно безумен, пламя освещало её лицо багровыми сполохами и делало еще более жутким – то это была полубезумная старая развалина, то беспощадная и прекрасная колдунья, в жестоких глазах которой было непонятное ожидание.
– Мало, глупая девчонка! Неужели ты думаешь, что это – достойная плата за вечность?! – крикнула она.
Духи были уже настолько сыты и сильны, что их было видно так же отчетливо, как, например, руки – руки с зажатым в них ножом. Маленькие светящиеся точки летали меж её пальцев, вокруг запястий, словно ласкаясь к ней, и Тийна поняла, какая им нужна пища. Кровь, как всегда кровь. Нет ничего более простого и сильного, чем кровь, и ни одна мало-мальски серьезная клятва не обходится без крови. Но – и ни одна опасная…
– Ну же! Или отступи; пока еще не поздно.
Тийна слегка уколола палец острием – выступила маленькая капелька, яркая и блестящая, как вишенка. Золотые точки-духи тут же налетели, впитывая, пожирая её. Казалось, они пытались вгрызться в плоть, выпить всю кровь, а вместо неё наполнить тело сиянием – Тийна видела, как кончик пальца её стал каким-то волшебно-прекрасным, неестественно прекрасным, словно под кожей текла не алая, а золотая прозрачная кровь. Она вздрогнула – и засмеялась радостно, глядя, как рука её обретает этот нечеловеческий свет, и старуха задвигалась, забеспокоилась:
– Что, что ты видишь? Что духи даруют тебе?
Тийна повернула ладонь к колдунье, чтоб та смогла рассмотреть её странную красоту. Старуха с благоговением смотрела на невиданное зрелище.
– Я придумала, – торжественно и радостно произнесла Тийна, – как мне избавиться от шрама.
Глядя в зеркало, она стиснула зубы и уверенно провела лезвием по щеке. Стало очень больно; шрам был очень толст и груб, и даже острое лезвие не сразу прорезало его… может, оттого, что так трудно резать самоё себя, свое тело?! Тийна даже закричала, из глаз её брызнули слезы, она изо всех сил зажала горящую щеку ладонью. Сквозь
– Боги, какая красота, – пробормотала старуха, отступая в тень. – Какую же плату вы потребуете за неё?
– Смотри, трусливая старуха! – ликуя, прокричала Тийна. – Смотри, как я прекрасна! Видела ли ты когда-нибудь что-нибудь подобное? Разве это не стоит той платы, что заплатила ты?! Пусть я буду такой очень малое время, но за это время весь мир ляжет к моим ногам!
Смело она рванула платье, обнажая грудь и руки, смело провела ножом по коже… и старуха в ужасе отступила в темноту, глядя, как обезумевшая женщина полосует себя ножом, крича от боли, и как кровь льется потоками по её телу, и ненасытные духи зашивают её раны золотыми нитями…
…Тийна проснулась в абсолютной темноте; алтарь давно погас и был холоден. Она лежала на полу, обнаженная, на ложе из обрывков своей одежды, прикрытая своим плащом. Произошедшее было так живо в памяти, словно она и не забывалась сном. Она шевельнулась, и тут же ощутила незнакомую, странную тяжесть на шее, колкое и холодное прикосновение. Тронув шею рукой, она обнаружила какое-то украшение, бусы из мелких обломков какого-то камня.
– Что это? Чье это? – пробормотала она.
Звук её голоса был тих, но занавеска, отделяющая одну комнату от другой, тут же отдернулась – старуха словно стояла за ней, дожидаясь, когда она проснется.
– Теперь это твое, – отрывисто произнесла она, кинув Тийне груду какого-то тряпья. – Оденься… и уходи. Никогда не приходи сюда больше. Ты напугала меня; ты проклята так, что страшнее не может проклясть даже лютый враг. Твой кристалл не выдержал и лопнул. Это его обломки у тебя на шее. Не потеряй их; это твой разум отныне. Если потеряешь его – потеряешь разум навсегда.
– Но… – Тийне стало страшно. На миг ей показалось, что все её тело покрыто кровоточащим ранами, иссечено ножом, и что когда старуха зажжет свет в этой крохотной комнатке, она ужаснется тому, что сделала с собой.
– Не желаю ничего слушать! Ты сама этого хотела. Я до последнего предлагала тебе отказаться. Теперь наслаждайся своей красотой!
Безжалостно старуха втащила в комнату факел – Тийна взвизгнула и закрыла лицо ладонями, – и сорвала темное покрывало с огромного зеркала, стоящего на полу. Свет отразился от блестящей глади и наполнил всю комнату.
– Смотри! – сильным и звучным голосом прокричала старуха над головой зажмурившейся от ужаса Тийны. – Кто теперь прекраснее тебя? Кто сможет отказать твоему зову? Ни единый мужчина! Даже женщины падут жертвами твоих чар – они готовы будут смотреть на твою красу, они будут любоваться тобой и сделают все во славу своей прекрасной госпожи! Этого ты хотела? Так получи!