Клетка. Грудная клетка
Шрифт:
– А ты почему так быстро? – удивленно спросил Артем.
– Сказала, что ничего не знаю, да и у меня полу-алиби, я же с пожарником вас искала, – проговорила она.
– Ясно, – усмехнулась я, махнув на неё. – Постараюсь подать нас в выгодном свете.
Господи, до чего же тупые вопросы задавал мне этот милиционер. Я пару раз порывалась плюнуть на него сарказмом, но, думаю, парень это и сам понял, потому что он злился все больше и больше, и к концу допроса уже весь покраснел, чтобы не сорваться на ругательства. И все же я не смогла удержаться и язвительно откомментировала его внешний вид.
–
– Участок?
– Надо нормально составить рапорт. И потом, уже полночь, или ещё больше. Меня дома ждут.
– Ну, тогда… Я сейчас вернусь, – немного замялась я.
– И скажи врачам, чтобы убрали уже эти трупы, – бросил мне вслед он.
Меня передернуло. Реальность снова обрушилась буквально из ниоткуда, словно эта печаль никуда и не уходила. Всего пять секунд назад, всего одной бы фразой меньше, черт…
– Сказали, чтобы вы убрали т-трупы, – кивнув на тела под пленкой, обратилась я к двум санитарам.
– Не хочу это видеть, – поморщилась Вика и отвернулась.
Артем рывком поднялся на ноги и отошел от нас подальше. Андрей подступил ко мне и обнял за плечи. И всё это было как-то неловко сейчас. Дверцы машины захлопнулись, и я снова вздрогнула. Во всем этом было что-то неестественное. Я убрала его руки с плеч и пошла к машине, когда патрульный позвал нас.
Дорога была долгая и, казалось, высосала из меня все силы. Не хотелось ничего, кроме сна и еды. Я перебирала пальцами пряди волос и просто смотрела в окно. Напряжение, которое нарастало с каждой секундой, можно было прочувствовать. Все чувствовали себя ущемленными. И все же я не могла не отметить очередного загонного идиотизма Волди, которая сказала, что поедет только на переднем сиденье, сославшись на то, что ей плохо. А мне-то, блин, заебись тут вжиматься в дверцу на заднем сиденье с этими двумя. Я впервые за это время чувствовала себя неловко рядом с Андреем. Да и со Стальцевым тоже. Я не могла в полной мере понять его утрату и что говорить, я не имела понятия. Наверное, этому где- то обучают. Надеюсь, Вика дойдет когда-нибудь до такой школы, чтобы не быть такой… Викой. Я перевела взгляд на сидящего рядом Артема. Кулаки сжаты, на скулах играют желваки, по лбу к переносице стекают капельки пота, несмотря на то, что сейчас декабрь. Меня заинтересовало то, что Артем на самом деле переживал за отчима. Сожалел о его смерти. И хотя я даже не могла себе объяснить, зачем при таком отношении Стальцев публично пренебрегал общением с отчимом, но… Я не знаю даже, как это назвать. Но сочувствие и некое понимание характера Артема – на ничтожную долю – появилось в душе.
– Ну что ты смотришь? – не выдержав моего взгляда, тихо прошипел он.
– Просто смотрю, – я пожала плечами и отвернулась к окну.
– Иногда мне кажется, что ты ненавидишь весь мир, – хмыкнул Стальцев.
– Ну, так тебе не кажется.
– Люди тебя избегают? По крайней мере, должны.
– Но мы же не избегаем, – на своей волне произнес Андрей.
– Хочешь сказать, что я не милая и общительная?
– Ты сама это сказала, – отозвалась с переднего сиденья Вика, и даже водитель издал смешок.
– Нет, нет и нет! Я общительна. Я общаюсь со многими, и многие тоже общаются со мной…
– Королева бензоколонки, – фыркнул Артем. – Скажи, а что-нибудь отрицательное в тебе есть? Или все летят к тебе, как пчелы на мед?
– Ты сам ответил на свой вопрос.
– Что-то не вижу меда, – Стальцев насмешливо изогнул бровь.
– Мед, – цокнул языком Андрей, – он только на губах…
– У некоторых на губах только коньяк или шоколадные конфеты, – вставила Вика, рассматривая город за окном.
– Молчала бы про шоколад уже, – пробубнел Артем.
– А я не о тебе говорила, – повернувшись к нам, ухмыльнулась Вика.
– Дура.
– Слизняк.
– Идиотка.
– Слабак.
– Как у вас тут все по-взрослому, – я закатила глаза.
– Так, соблюдайте порядок, – громко сказал водитель.
– Простите нас, – я изобразила некое подобие улыбки.
– Хоть перед кем-то извинилась, – с сарказмом произнес Артем.
– Эй, не делай ей комплиментов, – ухмыльнулся Андрей, – для неё что ни оскорбление, всё в радость.
– И это ещё один комплимент в мою коллекцию. Спасибо, Андрейка, – я расплылась в лживой улыбке.
– Мир тебя ненавидит, – прыснул Артем. – Поверь мне, все люди, которые не хотят с тобой общаться… Кстати, кто в списке людей, которые будут игнорить тебя целую вечность?
– Вот сейчас вообще без сарказма, – я покачала головой. – Нет, ну, есть такие люди, с которыми я хочу общаться, а они со мной – нет… Да… Кто эти люди?
– Я, например, – фыркнул Артем. – Фейт, ты со мной?
– Всеми руками и ногами… нет.
– Эм… Мистер Водитель, – он пихнул водителя в плечо, – не знаю, как вас по имени-отчеству, но вы же тоже со мной?
– Вы четверо меня уже порядком достали, – прорычал тот. – Вы даже в свидетели не годитесь, не то, что в подозреваемые.
– Эх, черт, а я всегда мечтала побыть подозреваемой, – театрально вздохнула Волди.
– Кстати, а вот вы подходите на эту роль, – отметил водитель в форме сержанта.
– Что?! Это ещё почему?
– Приедем – объясню. Рапорт составлю, посажу в камеру предварительного заключения, и всё объясню…
– Так-так, спокойно, товарищ…как вас там…
– Товарищ сержант, – укоризненно ответил водитель. – Аркадий Сергеевич.
– Аркадий? – переспросила Вика, с сожалением глянув на Стальцева.
– А долго нам ещё до участка ехать? – с нетерпеливым видом спросил Артем, упорно глядя вперед на дорогу.
– Почти приехали. Погибших доставят в мозг на опознание, суд.мед.экспертизу…
– Но мы уже их опознали.
– Одного. А второго? Вы только сказали, что его зовут Кирилл, а больше мы ничего не имеем, – сержант пожал плечами.
Мы обменялись многозначительными взглядами. И в этот момент в голову скользнула диковатая мысль о том, чтобы вернуть все назад и не встречать Андрея. Чтобы теперь не быть замешанной во всей этой истории, о которой в любом случае узнают мои родители. Да и Викины тоже. Вы влипли, как никогда.
Машина остановилась у мрачного серого здания, лишь в паре окошек горел свет. Мы вышли из машины и пошли за сержантом. Нас провели в маленькую комнатку, которая по своей угнетающей мрачности могла сравниться только с комнатой нашей хозяйки, Даниловны. Я кротко улыбнулась своим воспоминаниям о прежней жизни.