Клятва Мерлина
Шрифт:
Тут сэр Баннистер уловил знакомое слово: «пламя». Нужно выпустить пламя? Не вопрос. Покажи, куда, и будет тебе столько пламени, сколько захочешь. Только руку вытяни в нужную сторону, этого достаточно. Но она никуда не показывала. Тут он услышал еще одно знакомое слово: «баран». Разным его кормили: и баранами, и овцами, и коровами, и свиньями, а бывало, что и лошадьми. Баран – это еда. Если ее друг действительно баран, его можно пожарить и употребить в пищу. Тогда он ей совсем не друг, ведь люди не дружат с баранами. Они и сами баранину едят, разве так поступают с друзьями?
Но тут требовалась осторожность. Сэр Баннистер не
Однако этот человек повелителем не был. Значит, раз он баран, его можно съесть? Ну почему самка-повелительница не может сказать прямо и однозначно? Пламя, баран… Барана можно зажарить пламенем, но там были еще другие слова, много слов, что означали они? В любом случае «баран» стоял между драконом и повелительницей. Если сжечь его отсюда, огонь попадет и на нее, и при этом неизвестно, умеет ли она останавливать поток пламени. А если вспомнить, что раньше она дракона боялась, то, скорее всего, не умеет. Значит, первым делом необходимо поменять расположение действующих лиц.
Сам перейти на другое место дракон поленился, потому аккуратно взял «барана» зубами за одежду и переставил его в сторону. Люди обменялись парой фраз, сэр Баннистер понял только слова повелительницы «баран» и «еда». Значит, все правильно. «Баран» выставил невидимую защиту, но он был далеко не первым, кто таким способом пытался уйти от неизбежного. Пока это удалось только таинственному зверю, но тот удирал, а не стоял на месте. Защита на глазах истончалась и, наконец, совсем исчезла. Торжествующий дракон приступил к приготовлению пищи.
Когда Юджин превратился в зверя и выскочил из комнаты, Джозеф живо представил, что после этого должно произойти в драконюшне. Он видел, что вместе с оборотнем пришли еще двое, женщина и мужчина. Женщина – скорее всего, Вирджиния, подружка Юджина, тоже оборотень и пирокинетик. В мужчине маг узнал Роджера, да и Юджин громко назвал того по имени. Странный союз, конечно, белые и черные боевые маги редко действуют совместно, если речь не идет об армейских делах. Особенно это не похоже на Роджера, пламенного фанатика белой магии. Но, следует отметить, сексуальный союз черного мага с белой ведьмой – тоже явление, встречающееся далеко не каждый день.
Итак, даже если в схватке не примет участия раненый Юджин, соотношение сил явно в пользу напавших. Роджер – очень сильный рукопашный боец, вдобавок пирокинетик. Вирджиния – тоже пирокинетик и наверняка имеет при себе оружие. А кто против них? Старый Гарри, из которого давно песок сыплется, и ведьма-целительница без единой боевой силы. Кто из них победит, любому понятно, и к ясновидцу не ходи. Дракона можно не считать, и с той, и с другой стороны есть повелители, Гарри и Юджин, так что сэр Баннистер вмешиваться не станет.
Гарри они не тронут, по крайней мере не убьют. Не посмеют. Он, можно сказать, патриарх ордена, самый старый из всех черных магов, если, конечно, не считать оборотней. Такую «случайную» жертву убийцам не простят, и они это отлично понимают. А вот Мэри-Джейн – другое дело. Похоже, белый маг сюда и приперся именно для того, чтобы ее убить. Да и Юджин орал что-то о ее убийстве. По всему
Для начала требовалось выйти из комнаты в драконюшню. Казалось бы, в чем тут сложность? Но ведь каменный пол после вызванного драконом пожара не просто нагрелся, а раскалился, а сапоги Джозефа в этом пожаре сгорели. Пробежаться босиком по такому полу означало изрядно обжечь ноги, а о какой схватке после этого можно говорить? Маг бросил на пол рубашку, чуть ближе к выходу – штаны и приготовился прыгать по этим островкам условной безопасности.
Идея была отличная, но реализация подвела. Первый же прыжок оказался последним. Джозеф легко допрыгнул до рубашки, вот только она не возжелала лежать там, куда ее положили, а поехала вперед. Маг стал падать назад, заваливаясь на спину, поскольку его нога заскользила по полу вместе с рубашкой. Неимоверным усилием, применив, вдобавок ко всему, телекинез, он предотвратил падение, но оттолкнулся слишком сильно и теперь падал уже вперед. Избежать соприкосновения с обжигающим полом не удалось. Джозеф хотел отделаться одним ожогом, он уперся в пол левой рукой и оттолкнулся.
Точнее, только намеревался оттолкнуться. Сильная боль от ожога парализовала мышцы, и маг оказался стоящим на коленях, где мгновенно вспухли волдыри. Уже слабо понимая, что он делает, Джозеф просто побежал. Подошвы ног тоже покрылись волдырями, но он мчался, превозмогая дикую боль. Комнату он покинул и даже немного пробежал по драконюшне в сторону своей возлюбленной, но после очередного шага обе ноги свело судорогой, и маг распластался на полу. Попытка ползти тоже провалилась – обожженные колени и ладонь такой возможности не давали. Волна невыносимой боли накрыла его с головой, и последней его мыслью перед потерей сознания была та, что он чуть ли не впервые в жизни рискнул ради кого-то, и риск, как и следовало ожидать, оказался неоправданным.
Уладив свои разногласия с Роджером, ведьма взглянула, как дела у остальных. Гарри сидел на полу и плаксивым голосом разговаривал с какой-то Захарией, которой, естественно, поблизости не наблюдалось. Наверно, ему достался удар по голове, и теперь у него галлюцинации, подумала Мэри-Джейн. Что ж, здесь срочной помощи не требуется.
А вот Джозеф лежал и не шевелился. Кто-нибудь другой мог бы подумать, что его душа уже покинула бренное тело, но целительница прекрасно умела отличать мертвых от живых. К сожалению, ее искусство не всегда могло одолеть смерть, и трупов она видела значительно больше, чем ей того хотелось.
На голове мага никаких повреждений прощупать ей не удалось, значит, он не оглушен. Стало быть, обморок вызван болевым шоком, другой причины ведьма не видела. Джозеф – не барышня, готовая упасть на пол, увидев маленькую мышку. Вздувшиеся волдыри на коленях, ступнях и ладони она нашла, но в ожогах и их исцелении ведьма разбиралась плохо (огонь и его последствия – сфера деятельности черной магии) и не могла даже сказать, сильную ли боль они причиняют.
Средство от боли у нее в сумочке было, и Мэри-Джейн направилась в комнату. Заглянув туда, она поняла, что о снадобьях можно забыть, они сгорели вместе с сумочкой. Еще хуже было то, что сгорела и вся ее одежда. А ведь чем-нибудь прикрыть наготу совсем не помешает, ведь драконюшня в доме Гарри ничем не напоминала эдемский сад, да и грехопадение (ее в том числе) уже произошло.