Книжник. Сладкая месть
Шрифт:
– Ну, ты и язва.
– Какой есть. Извините, мэтр. И ещё за длинным языком иногда смотрите. Не надо обещать – без железобетонной уверенности – всего и вся. А ежели пообещали, то выполняйте эти обещания. Совет такой, мирный и пока ни к чему не обязывающий…
После этого неприятности пошли плотной и нескончаемой чередой.
Во-первых, в сентябре первый роман так и не был напечатан. Во-вторых, аванс за вторую книгу, вопреки обещаниям и заверениям, не пришёл.
– Бывает. Временные денежные трудности. Не обращай внимания, – настойчиво убеждал Мазур. – Мировой
– Я то, как раз, понимаю, – вздыхал Хрусталёв. – А, вот, жена этого понимать не хочет. Более того, не желает понимать.
И это было правдой, Ирина настойчиво и упорно пилила Сергея каждый вечер, мол: – «Завязывай ты с этой долбаной литературой. Побаловался и будет. Всему надо знать меру. Устраивайся-ка, милый, на нормальную работу. Хватит уже – дурака валять…».
Сергей только головой отрицательно качал и упрямо продолжал работать над третьим романом.
Он продолжал работать, но – при этом – чётко понимал, что книга откровенно не задаётся. И этому было логичное объяснение. Первые два романа он писал в охотку, с удовольствием. А третий – словно бы из-под палки, лишь на одном природном упрямстве. Уже понимая в глубине души, что успешной писательской карьеры не получится. Причём, сугубо по финансовым обстоятельствам…
Хрусталёв позвонил Мазуру и предложил:
– Сан Саныч, может, мне не стоит торопиться с третьим романом цикла «Царский охранитель»? Может, стоит попридержать коней?
– Если устал, то, конечно, отдохни, – холодным и безразличным голосом откликнулся Мазур. – Всё равно третьей книги ещё нет в квартальном бюджете. И не будет до тех пор, пока не появятся первые положительные результаты по продажам первых двух.
– Так ещё и первый роман не напечатан. То бишь, так и не вышел из типографии.
– Вот, и я о том же. Отдыхай.
– Я, собственно, о другом, – замялся Сергей. – Может, мне стоит написать обычный фантастический роман? Например, о загадочных параллельных мирах? Или же о коварных и подлых инопланетянах, похищающих доверчивых землян?
– Не знаю, право, – лениво и вальяжно зевнул в телефонную трубку Мазур. – Меня не интересует озвученная тобой тематика.
– Почему?
– Я отвечаю сугубо за серию – «Альтернативная история». Специализация такая. То бишь, узконаправленный потребительский сегмент. Всё остальное находится не в моей компетенции. И, вообще…
– Что такое?
– Нет, ничего…. Работай над третьим романом и не забивай себе голову всякой ерундой. Всё, отбой. Я занят. Пик-пик-пик…
Ирина так прокомментировала этот странный разговор:
– Теперь, Серёжа, стало понятным, зачем ты понадобился Мазуру. Не годится, когда над серьёзной литературной серией работают только один-два автора. Такую серию, в принципе, и прикрыть могут. То есть, выбросить из общего издательского бюджета. Вот, Александр Александрович – время от времени – и привлекает к работе молодых перспективных авторов. Для галочки, естественно. Дабы коварная Москва не смотрела косо. Ты же – как писатель – его совершенно не интересуешь. Извини…. Есть такое краеугольное правило, мол: – «Мы в ответе за тех, кого приручили…». Этому правилу следуют все нормальные и честные люди. Кроме таких меркантильных типов, как Александр Мазур. Он,
Первая книга Хрусталёва вышла в «Астре» только в самом конце ноября.
Сергей об этом узнал совершенно случайно. Зашёл в Интернет и с удивлением обнаружил, что роман «Царский охранитель» продаётся в московском Доме книги. Причём, было указано, что книга напечатана четырёхтысячным тиражом.
Хрусталёв срочно позвонил Мазуру.
– Уже вышла? – удивился Сан Саныч. – Ну, надо же. А нам так ничего и не сообщили. Тихушники московские…. Четырёхтысячный тираж? Бывает, конечно. Всё равно, поздравляю.
– Вы же говорили, что нельзя печатать книги такими маленькими стартовыми тиражами, – напомнил Сергей. – Мол, пять тысяч – нижний предел. Иначе, оптовики автора уважать не будут.
– Говорил. Ну, и что из того? Всё, нас не спрашивая, решает Москва белокаменная. Ничего, будут же ещё и допечатки…. Кстати, я посмотрел текст третьего романа.
– И, как?
– Дерьмово. Придётся всё кардинально переделывать. В том плане, что больше половины глав следует переписывать заново. Да и сюжетную линию надо резко менять.
– Хорошо, поменяю и перепишу. А, что у нас с деньгами?
– Аванс за второй роман будет выплачен только после Нового года, – по-честному признался Мазур. – Основной гонорар за первую книгу? Примерно через год. Не раньше. Извини. Финансовые трудности.
– Как же мне жить всё это время? На какие шишы кормить семью?
– Твои проблемы, братец. Устройся на работу, а книжки пиши по выходным.
– А, как же рекламный текст, размещённый на вашем сайте?
– Какой ещё текст?
– Мол: – «Приглашаем к сотрудничеству талантливых авторов, готовых сидеть за компьютером по десять-двенадцать часов в сутки…». Как можно полноценно трудиться на основной работе, а придя домой, ещё двенадцать часов работать над книгой? Когда же, извините, спать?
– Ну, это же образное выражение. Опять же, есть на белом свете и богатые бездельники. Пенсионеры, в конце-то концов…. Всё, Хрусталёв, утомил. Заканчиваем разговор. У меня – дела. Пик-пик-пик…
– Вот, собственно, и всё, – подытожил Сергей.
– Как это – всё? – удивился Пашка.
– А так, капитан…. Примерно через месяц – после того знакового разговора – вышла моя вторая книжка. Тоже, понятное дело, четырёхтысячным тиражом. Я, естественно, расстроился. Крепко выпил. И по пьяной лавочке разместил в Интернете – на одном известном профильном сайте – свою грустную и немудрёную историю. То бишь, подробный рассказ о непростых взаимоотношениях со знаменитым российским издательством «Астра». Не стесняясь в доходчивых выражениях. Чего, собственно, стесняться? Как известно, правду говорить – легко и приятно. Особенно по пьянке…. Не знаю, откуда Александр Мазур узнал про это. Может, кто-нибудь – по старинной российской привычке – «стукнул»? Скорее всего, так оно и было. Традиции, блин…. Тем не менее, уже через пару суток – после выкладки моих пьяных откровений в Интернете – от Сан Саныча пришло электронное письмо. Мол: – «Вы, милостивый государь, позволили себе публичную бестактность. Наши творческие взаимоотношения закончены навсегда…».