Когда взорвется газ?
Шрифт:
«Наверное, это какая-то афера, — подумал Черепахин. — Уж больно быстро надулся этот прыщ…»
С этими мыслями он позвонил в Киев, Перепечаю. Лаврентий Николаевич был для него крестным отцом. В хорошем смысле этого слова, оттесненном на второй план многочисленными фильмами про мафию. У Перепечая Черепахин стажировался, Перепечай в свое время протолкнул скандальную статью про деда Миколу, Перепечай учил Ивана Сергеевича сути журналистики и правде жизни. Поэтому он стал первым человеком, с которым Черепахин связался из Москвы.
— Что там у тебя происходит? — сразу отозвался наставник. — Мне Оля звонила, что-то невероятное рассказала: какой-то репортаж, арест,
— Я попал в темную историю, Лаврентий Николаевич. Все закрутилось вокруг газа… Мне нужно найти двух человек, специалистов в этой сфере. Записывайте: Губарев Андрей — химик, кандидат наук, и Михайлюк Степан Тарасович — доктор наук, профессор. На них много ссылок в Интернете…
— Найдем, — невозмутимо отозвался старый журналист.
— Только очень осторожно, — предупредил Черепахин. — Недавно один человек стал интересоваться Губаревым и на следующий день его убили.
— Даже так? — удивился Перепечай. — Ладно, учту. Я ведь стреляный лис, даже про закулисье выборных компаний пишу, и ничего… Тьфу-тьфу, конечно…
Иван не любил суетливую, перенаселенную и дорогую Москву, хотя как россияне, так и многие земляки считают жизнь здесь показателем успеха и преуспевания. И сейчас он не по привычке к комфорту сидел в дорогом кафе рядом с шикарным «Мариотт Гранд отелем», а для того, чтобы респектабельностью и солидностью произвести впечатление на Шишлова. Положив на столик ноутбук с мобильным модемом, он в который раз шарил по интернетовским адресам, связанным с проблемами нефти и газа.
Ноутбук пришлось купить, так же как мобильный телефон, несколько сим-карт, электробритву, одежду… Деньги таяли на глазах — недаром Москву называют пылесосом. Основную брешь в финансовом состоянии пробила аренда однокомнатной квартиры в панельной девятиэтажке на Поклонной горе и новый гардероб. Зато теперь в оконном стекле отражался стильный импозантный мужчина: темно-синий костюм «Уомо Босс», голубая сорочка, полосатый красно-синий галстук, «подмороженные» сединой виски… На вешалке в углу висел черный плащ с клетчатой утепленной подкладкой.
«И чего бы так не щеголять в Лугани?» — подумал он.
И тут же ответил сам себе:
«Да потому, что там тебя не по одежке встречали! Каждая собака в лицо знала, и никто отродясь документов не проверял!»
Черепахин вздохнул. Тут на улицах полно милиции, у станций метро высматривают террористов плечистые омоновцы, возле посольств шныряют востроглазые штатские… Так что нелегально въехавший в страну и проживающий без прописки иностранец не должен вызывать подозрений.
Официант принес вторую чашечку кофе по цене бутылки шампанского. Но ждать без заказа неудобно, поэтому приходилось мириться. Московский пылесос работал на полную мощность.
Пригубив кофе, Иван почмокал губами.
«Ну какое из газа ракетное топливо? Да и где оно? Кроме словоблудия ничего и нет!»
Черепахин все глубже погружался в мир нефти и газа. Это был очень большой и многогранный мир. В нем пересекались экономические, политические, финансовые интересы, конструктивные и технологические новинки, но за всем этим стояли деньги. Очень большие деньги…
«Украина подписала с Евросоюзом по итогам международной конференции в Брюсселе совместную декларацию, рассчитывая на миллиарды евро инвестиций и обещая создать „прозрачный“ газовый рынок. Россию, выступающую за трехстороннее соглашение о модернизации
Черепахин хмыкнул. Что ж, Тучка набирает очки. Демонстрация самостоятельности и ориентация на Европу способна привлечь избирателей… Так что Фокин скорее всего будет делать то же самое… Ну и дураки!
«Самолет авиакомпании Qatar Airways в понедельник совершил первый в истории коммерческий рейс на новом топливе, частично произведенном из сжиженного природного газа. Коммерческое производство газового керосина в Катаре начнется в конце 2012 г., а ожидаемая прибыль от перехода на новое топливо составит $4 млрд в год. Эксперты отмечают, что теоретические разработки производства GTL-керосина давно ведутся в Украине Губаревым и Михайлюком, однако внедрению их в практику мешает отсутствие надлежащего финансирования и отсталые технологии».
«Вот тебе на! — чуть не присвистнул Иван. — Значит, ракетное топливо из газа не туфта… И за этими разработками стоят миллиарды долларов!»
— Здравствуйте! — раздался мягкий голос сверху. — Иван Сергеевич?
Черепахин поднял голову.
Рядом стоял высокий вальяжный человек в темносинем кашемировом пальто и броском сине-белом шарфе. Но не яркий шарф привлекал внимание окружающих, а хорошо знакомое «телевизионное» лицо. На него завороженно уставился бармен, улыбнулся и шагнул навстречу официант, перестали болтать и начали строить глазки девушки из-за соседнего столика. Это был известный всей стране руководитель программы «Скандальные расследования» Антон Шишлов.
— Да, это я. — Черепахин встал, и они со знаменитым коллегой пожали друг другу руки.
От живописного соснового леса под Купавами остался только треугольный клочок площадью в несколько гектаров, на опушке которого расположились пятнадцать добротных двухэтажных коттеджей с открытыми верандами, на которых хорошо пить чай в вечерней тиши, глядя сквозь легкую туманную дымку на залитые огнями корпуса нового химического комбината. За ними возвышались два огромных вертикальных цилиндра с полусферическими торцами, которые днем отблескивали не успевшим потускнеть алюминием, а в сумерках обозначались гирляндами белых, желтых и красных лампочек, которые придавали им праздничный вид и предостерегали пилотов легкомоторных аэропланов и воздушных шаров.
Комбинат работал уже месяц, и хотя производство резинотехнических изделий связано с загрязнением окружающей среды, воздух вокруг оставался свежим и чистым, да и вообще природа сохранялась в девственном состоянии. Точное соблюдение технологии обошлось в несколько лишних миллионов долларов, однако Билл Фингли был не только законопослушным гражданином, но и верующим человеком, поэтому не экономил на экологии. И сейчас, завернувшись в плед и покачиваясь в кресле-качалке со стаканом чистого бурбона в руке, наслаждался плодами собственной щепетильности. Он был в своей неизменной шляпе и необычных очках. Его экзотическая борода вымокла и пропахла спиртным.