Когда явились ангелы (сборник)

Кизи Кен Элтон

– Ну, если спешу, еду туда. – Я показал на гору. – А если есть время и хочу прокатиться спокойно, то вниз, через Нево и Браунсвилл.

Он развернулся и поехал под гору.

– Времени у нас полно, – сказал он и открыл кожаный чемоданчик, стоявший на сиденье между нами.

Когда-то в таких возили образцы патентованных лекарств. Здесь же в ячейках аккуратно стояли бутылочки – десятки образчиков всевозможного крепкого алкоголя.

– Похоже, многое изменилось с тех пор, как я имел касательство к психиатрии.

– Что-то – да, что-то – нет, – сказал он, извлекая маленького «Джонни Уокера». – Меньше ограничений, больше лекарств. По-прежнему без излечения.

Угощайтесь.

Беседа была разреженной. Молодой человек разговаривал односложно, а я предпочел бы помолчать и подумать о том, что меня снова достало в чернике, или просто уснуть. Но благодаря долгой дороге и лекарственному чемоданчику мы познакомились поближе. Доктор Джо приземлился в психологию, выпавши из области настоящих своих интересов – генетики. И с латинской, и с гэльской стороны у его предков имелись душевнобольные, не говоря уже о множестве безумных поэтов, художников и священников. Джо сказал, что унаследовал много плохого искусства, слепой веры и тревожных вопросов. Кроме того, он сказал, что отправляется на съезд за тем же, за чем и я, – увидеть доктора Клауса Вуфнера. Сказал, что стал его поклонником еще на последних курсах колледжа.

– Я прочел все, что он написал, до последней мелочи, и кучу всякой ерунды, написанной о нем. Как только его ни величали: и Вуфдалаком, и Санита Клаусом.

Он поглядел на меня с любопытством. Мы ехали по свободной двухполосной дороге между пастбищ севернее Сэйлема, и круиз-контроль держал скорость на дремотных семидесяти километрах в час.

– Старый козел, наверное, был каким-то героем, да? Если дал начало всей этой галиматье?

Я кивнул: да. Каким-то героем. Я закрыл глаза. Может ли старый козел положить ей конец – вот что интересно.

Разбудил меня сигнал «линкольна». Мы стояли в диком скопище автомобилей, жаждавших заправиться до субботней лихорадки. До больницы оставался какой-то километр, но прорваться через забитый перекресток у заправочных станций было невозможно. Очередь автомобилей растянулась на кварталы. В конце концов Джо отвернул и поехал в объезд пробки. Когда мы подъехали к воротам больницы, часы на приборной доске показывали, что до отлета осталось меньше получаса. В довершение всего дорожка к главному зданию была перегорожена стоявшей наискось полицейской машиной. Обогнуть ее было невозможно. Джо выключил зажигание.

– Берите свои вещи! Может быть, Мортимер еще в отделении.

Он бросился бежать, как чемпион-спринтер. Я подхватил мою сумку и чемодан и нетвердой походкой двинулся за ним; очень не хотелось расставаться с сонным уютом большой машины. Но еще утром, когда Джо помешал мне погадать по «Цзин», я мог бы догадаться, что путешествие не будет спокойным. Я обогнул полицейский автомобиль и увидел зрелище, которое заставило меня замереть на месте.

Мотор автомобиля еще работал, все четыре двери были открыты. Полицейский-мужчина и две грузных полицейских-женщины пытались приземлить неопознанный летающий объект. Объект был слишком быстр – стремительное шумное пятно мелькало в облаке выхлопных газов, шипело, визжало, рычало. И сигналило вдобавок – каким-то гудком на копье. Этим копьем оно размахивало, держа полицейские мундиры на расстоянии.

На помощь двинулись два тяжеловеса-санитара, растянув простыню на манер невода. Вместе с подмогой полиция пошла в наступление. НЛО затих под полутонной мяса. Потом послышалось пронзительное шипение, за ним – крик боли, и пойманное снова вырвалось на свободу. Оно пронеслось между ногами ловцов, влетело в заднюю дверь машины, вылетело из другой, сыпля ругательствами

на языке какой-то иной, более скоростной вселенной. К тому времени, когда преследователи окружили автомобиль, объект уже мчался по дороге к воротам. Свора явно сбавила свои усилия – ясно было, что земным существам его никогда не догнать, – как вдруг, к всеобщему изумлению, стрела, вместо широких, на две дорожные полосы ворот, промахнувшись метра на два, врезалась в сетчатую ограду. Ее отбросило, она бестолково закружилась на зелени и снова исчезла под грузом униформ. Раздался последний жалостный писк из-под кучи, а потом – пыхтение и сопение.

– Идемте! – Джо вернулся и вывел меня из оцепенения. – Не беспокойтесь. Этот маленький смерч не остановят и пятьдесят заборов.

Он провел меня по вестибюлю, полному плотников, мимо лифта и вверх по длинному гулкому пандусу. Пандус закончился перед стальной дверью. Джо отпер ее, и я снова очутился во владениях доктора Мортимера. Все было перевернуто голливудским обновлением, старая мебель и новая громоздилась в коридоре. Мортимера в кабинете не было. Секретарши тоже. Мы торопливо прошли мимо глазеющих пациентов к посту дежурной сестры. Сестра и секретарша были там, лакомились попкорном с арахисом из коробки.

– Ой, господи! – воскликнула сестра, как будто ее застигли на месте преступления. – Доктор Мортимер только что ушел.

– Куда ушел?

– На двор… Возможно, в аэропорт…

– Джоанна! Позвоните на главные ворота.

– Сейчас, доктор Гола. – Секретарша торопливо пошла к кабинету.

– Мисс Бил, справьтесь в вестибюле – вдруг он еще на стоянке.

Сестра тоже заспешила прочь, гремя сладким попкорном в кармане белого кардигана. Джо помчался обратно, туда, откуда мы пришли, я остался один под жужжащим люминесцентным светом.

Впрочем, не совсем один. Мимо окон и открытой дверной створки сестринского поста туда и сюда ходили призраки в халатах и бросали на меня взгляды. Я повернулся к ним спиной, сел и сделал вид, что изучаю старый номер «ОМНИ». Минуты жужжали одна за другой; я сменил «ОМНИ» на «Нэшнл инкуайрер» и с треском перелистывал большие страницы. Жужжание покрывало треск страниц будто прозрачной глазурью. Чары в чернике. НЛО на лужайке. А теперь это. Я не в том состоянии, чтобы это вынести. И тут глазурь была расколота верещанием у двери приемного отделения.

– …фашистские соплееды, говноватые свиньи! Вы что, не знаете: тот, кто владеет Алмазным Мечом АЧАЛА, творит пламенное правосудие? Где моя трость, невежественные мудаки, и не шепчите мне: «Успокойся»! Типа, вы такие продвинутые? Такие в струе? Вы что, не знаете, что помехи кровавым жертвоприношениям во имя революции должны прекратиться?

Пронзительный щебет несколько замедлился, но все еще звучал резко, слова прорубались сквозь плотный воздух, как топор сквозь лед.

– Долой дилетантов, лопочущих вялые лозунги и мутящих поток перемен. Да рассечет вас от заднего прохода до пупа алмазное лезвие АЧАЛА, Лорда Горячей Мудрости, того, чей лик – кровавые клыки, чье украшение – ожерелье отрубленных голов, того, кто превращает Ярость в Совершение, кто одет в порох, и ледники, и лаву, кто спасает честные измученные души от помойных полицейских фашистских упырей! Во имя Его проклинаю вас: НАМАХ САМАНТХА ВАДЖРАНАМ ЧАНГА! [249]

249

Я посвящаю себя вселенскому алмазу (мантра).