Колдовские сказки
Шрифт:
Рельеф изменился. Теперь поверхность земли была смятой, словно неаккуратно брошенное покрывало. Попадались провалы и овраги, один раз путь охотника пересекла река, через которую был переброшен довольно шаткий мостик. Временами слева блестела синяя лента Тэйса, к которой стремились всевозможные кустики и тонкие, качаемые ветром деревца. Они толпились вдоль берегов, давая приют мелкой живности. Потом Тэйс повернул в сторону, а Киата поехал прямо. Лишь один раз он разминулся с айсендульской повозкой, да наблюдал вдалеке стаю диких собак, которые, завидев нагвиорт, остановились и долго провожали его взглядом. А вскоре после этого посреди степи показались
3.
Город пленял своим мужественным очарованием. Высоченные конусы сторожевых башен, на вершинах которых прохаживались хмурые стражи, крупные, сглаженные ветрами камни крепостных стен, бело-голубые трепещущие флаги. Завидев путника, стражи отворили тяжелые ворота, пропуская его внутрь. Каков тогда смысл подобных мер предосторожности, если впускают всех подряд? Киата, впрочем, не имел желания возмущаться тому, что его не остановили.
Улицы Шоллга вряд ли были уже тех, что в Городе, но казались таковыми: никаких садов, – каменные стены вздымались рядом с тротуаром. Высокие мрачные здания безжалостно стискивали улочки, и весь город казался огромным старинным замком с небом вместо высокого потолка. Киата остановил нагвиорт и восхищенно задрал голову, любуясь непривычными очертаниями местной архитектуры. Все здесь было пронизано угрюмой твердостью духа, преисполненного решимости выстоять перед лицом любых ударов стихии. Невольно Киата начинал проникаться мужественной философией воинов степей. Он лучезарно улыбнулся городу, и в острых шпилях его башен вдруг заплясали солнечные блики.
– Ну и ну, парень! Ты что, потерял лошадь?
– Не потерял, – буркнул Киата, недружелюбно покосившись на незнакомца, который с восторгом разглядывал его транспортное средство. Мужчина был постарше охотника, смуглая кожа и темные волосы выдавали в нем айсендульца, да и одет он был в соответствии с местными традициями – в короткую кожаную куртку и узкие меховые штаны, но вот на голову было намотано нечто вроде тюрбана, – подобные можно было увидеть разве что на некоторых путешественниках из-за моря. Горящим взором исследователя он ощупывал нагвиорт вместе с его возницей.
– Ты ведь из Города, – утвердительным тоном сказал незнакомец. – Я так и подумал. Только там носят такие балахоны.
– Хумейцы тоже их носят, – неуверенно возразил Киата.
– Только в Городе и только зимой, уверяю тебя. Им ведь кажется, что у вас там ужасно холодно. Хотя их собственные тоги и плащи ненамного лучше.
Киата пожал плечами, не желая ввязываться в дискуссию, но вдруг сообразил: вот он человек, говорящий по-хумейски! Осталось только спросить его, как добраться по нужному адресу.
– У вас опять изобрели что-то новенькое, – продолжал тем временем словоохотливый незнакомец. – В Городе я давненько не был, а вот на наших дорогах я такие уже пару раз видел. Их ведь недавно придумали? Как называется эта штука?
– Это нагвиорт, – ответил Киата. Он уже начал проникаться невольной симпатией к этому человеку. В нем не чувствовалось враждебности, настороженности, которой привыкли встречать всех чужеземцев жители большинства государств. Парень искренне и открыто выражал свои эмоции, и потому Киате оказалось не так уж трудно продолжить разговор. – Их придумали этой зимой. Два парня открыли мастерскую, и они единственные в Городе, кто их делает.
– Наверняка берегут свой секрет пуще глаза, – хмыкнул собеседник. – Долго на нем сюда добираться?
– Я выехал вчера, – честно ответил Киата.
– Ничего себе! – присвистнул незнакомец. – По делам или просто так? – полюбопытствовал он.
– По делам, – признался охотник. – Кстати, не подскажешь, как найти вот этот адрес?
Он сунул собеседнику письмо, предварительно согнув лист так, что на нем кроме адреса практически ничего не было видно.
– Зельна! – усмехнулся тот. – Важная дама. Не думал, что у нее есть дела с Городом. Хотя… мне кажется, она и сама немного ведьма.
– Ты ее знаешь? – удивился Киата.
– Трудно не знать местную элиту. Не так уж ее много. Ладно, смотри. Вон те высокие дома с башенками, там живут самые богатые. Тебе нужен дом из синего камня; ты его легко узнаешь – там только один такой. У него все арки заплетены какой-то заморской растительностью, признаться, так и не выучил ее название. Давай, езжай, хочу посмотреть на эту штуку в деле.
– Спасибо, – улыбнулся Киата и на радостях рванул с места. Последнее, что он услышал, был восхищенный вздох его собеседника. А спустя несколько минут он уже тормозил возле указанного дома, стены которого действительно были слегка синеватыми. Похоже, гость успел понравиться городу: Киата нисколько не заблудился.
Охотник остановил свой транспорт возле невысокой металлической ограды, украшенной всевозможными завитушками. За нею раскинулся сад, довольно большой, но не слишком шикарный. Любой горожанин на такой территории развернулся бы вовсю. И все же это был сад, аккуратный, ухоженный, с круглыми ярко-зелеными кустиками. Он и эта резная оградка были единственными чертами хоть какого-то сходства с родиной Киаты. Дом же был просто чудовищно огромен. Четыре этажа, башенки с лепными украшениями, арки, и вправду заплетенные вьющимся растением. Нигде в Городе такого не встречалось, даже резиденции самых популярных, и оттого крупных магических Школ вполне ограничивались двумя этажами, расположенными на куда более скромной площади. Поэтому Киата распахнул рот, созерцая это чудо архитектуры. Но вскоре опомнился и решил войти.
Открыл ему дворецкий, с вежливым безразличием осведомившийся, кто, откуда и куда. Без особой надежды на успех Киата задал вопрос и с облегчением обнаружил, что собеседник владеет хумейским.
– Я к леди Зельне, – объяснил ему Киата, немного нервничая: ему прежде не приходилось разговаривать со слугами. – Она меня ждет.
– Как Вас представить?
– Киата. Скажите, что я тот человек, которому она писала письмо.
Дворецкий проводил охотника в гостиную, вежливо попросил подождать и испарился. Киата плюхнулся в кресло и принялся равнодушно разглядывать шикарное убранство, тяжелые, спадающие мягкими складками драпировки, книги с незнакомыми буквами на корешках, слишком аккуратный вид которых наводил на мысль, что сии предметы служат исключительно для украшения.
Ждать пришлось недолго. В комнату впорхнуло прелестное юное создание: очаровательная мордашка в ореоле умилительных светлых кудряшек, тонкая фигурка, божественная легкость движений. Не с первого и даже не со второго, а, пожалуй, только с десятого взгляда можно было понять, что леди отнюдь не девочка, а взрослая женщина лет, вероятно, тридцати. Но, несмотря на восхитительную миловидность и легкомысленную улыбку незнакомки, Киата вдруг почувствовал себя неуютно.
Очаровательная леди впорхнула в комнату и замерла на пороге. Внимательно всмотрелась в лицо гостя.