Колумбы иных миров
Шрифт:
Третий день на Сандарре. И, надеюсь, последний. Утром должны отбыть на Эрд.
Весь день развлекались, как могли. Хотели сходить в центр острова, посмотреть на тамошнюю платформу, но бабушка сказала, туда два дня ходу, и то, если знать короткую дорогу. Поэтому бродили по ближайшим окрестностям, заходили в увеселительные заведения и торговые лавки. Энка с Ильзой купили платье декольте, как у вчерашней сифилитички, и напялили на Меридит – посмотреть, как будет сидеть. Здесь, на острове, не действуют проклятия, и дисам можно безбоязненно надевать женскую одежду. Но я не понимаю, зачем это нужно. Вид получился ужасный! Я, конечно, очень люблю Меридит, но убеждён: с её плечами декольте противопоказано. Хорошо, что она сама это осознаёт. Обозвала подруг «дурами» и сказала, что больше в жизни такого не напялит, хоть режьте. Энка упрекает нас в консерватизме и косности мышления – пусть. Не желаю, чтобы моя сестра по оружию ходила таким пугалом!
Зато очень похорошел Балдур. Иссякла та магия, что поддерживала его рот в жабьем состоянии. Энка говорит, теперь в него можно влюбиться. Но он собирается вернуть себе привычный облик, как только представится возможность.
Но самое удивительное лучилось со мной – я выиграл в кости! Первый раз в жизни! Даже не знаю, почему я вообще надумал играть, тем более, с гоблином! Я совершенно равнодушен к азартным играм. А тут, ни с того ни с сего, сел – и выиграл! Это может говорить только об одном: на мне действительно лежит особое проклятие, не позволяющее выигрывать в кости там, где действуют законы магии! Орвуд считает иначе. Он уверяет, что соперник нарочно сжульничал и проиграл, чтобы раскрутить меня на более высокие ставки – такая у них, у гоблинов, повадка. Но я-то знаю: и прежде находились жулики, желающие мне проиграть, на спор. Но у них ничего не получалось. Они обязательно выигрывали. Нет, я определённо проклят! Знать бы ещё, кем, когда, за что, и надо ли мне по этому поводу сожалеть?
Но сейчас меня больше волнует другое.
А у Рагнара совести нет вовсе – так считает Меридит. Дело в том, что он под конец дня всё-таки ухитрился напиться, не смотря на усилия Аолена. Такое с ним изредка случается. Я имею в виду Рагнара, который напился, а не Аолена, который не уследил. Меридит совершенно не выносит пьяных. Даже убить может (такое уже случалось). Хорошо, что Рагнар, напившись, делается тихим, смирным, и почти сразу засыпает. Таскать его тушу по подвесным мостам – дело непростое, но я считаю его меньшим из зол. Прояви он пьяную назойливость или агрессию, и ему бы несдобровать – у моей сестры по оружию рука тяжёлая. К счастью, обошлось без жертв. Меридит никого не убила.
Зато убил я. Убил и сбросил в канал. Это был честный поединок, и не я его спровоцировал. Энка утверждает, что поединки со мной нечестные изначально. Якобы, моя внешность вводит противника в заблуждение, не позволяет верно оценить силы. Но на сей раз меня нельзя упрекнуть даже в этом. Противником был мой соплеменник. Я так и не понял, чего он от меня хотел. Считается, будто живым тварям свойственно с возрастом становиться умнее. Этот ненормальный был заметно старше меня, пожалуй, в летах Балдура (а может, и больше – спригганы стареют гораздо медленнее людей). Но годы не прибавили ему мозгов. Вёл себя, как неуравновешенный отрок. Прицепился с какой-то глупостью – вроде бы, я не так на него посмотрел (а я не смотрел вовсе!) – и вызвал на поединок. Зачем – одним богам ведомо!
Дрались мы долго, он был хорошим воином. Но не знал косого кангарского удара, это его и погубило. Аолен меня упрекнул: зачем я его сразу насмерть? А косой кангарский удар иначе не бывает, на то он и рассчитан… Получается, Аолен его тоже не знает?! Надо немедленно научить, пока помню! Мало ли что…
Научил! Аолена, Ильзу, Орвуда и Улль-Бриана до кучи. А Эдуард, оказывается, знал. Я ему раньше показывал. Вот! Не таким уж я был плохим наставником, как стремится представить кое-кто из рода сильфов!
Но продолжу свой рассказ, день сегодня выдался насыщенным.
Побывали мы примерно на тридцати стенах. А всего их, по словам бабушки, более тысячи! Что-то невероятное! Какая же прорва базальта ушла на их возведение! Где откопали-то столько?!
Денег мы тоже потратили прорву – оплачивали переходы по мостам. Орвуд рад, что пришлось отказаться от идеи посетить центральную платформу. Иначе, говорит, совсем разорились бы. Но сложность тут даже не в деньгах, а в том, что и мосты, и арочные проходы для кораблей расположены не по одной линии, а как попало. Часто разброс составляет несколько тысяч шагов. Проходишь изрядное расстояние, но вглубь острова продвигаешься очень медленно. Бабушка говорит, там и делать нечего. Гуще всего заселены крайние стены, со второй по пятидесятую. А дальше сотой вообще никто не живёт. Но нам-то нужно не население, не питейные заведения и бордели. Нам интересно увидеть самый центр – вдруг там сокрыта какая-то тайна, или наоборот, разгадка, позволяющая узнать, кто и зачем построил всё это немыслимое сооружение?
Увы. Сейчас на это нет времени. Может быть, потом, когда приведём мир в порядок, нам представится возможность изучить внутренние части острова как следует? Удобнее всего было бы добраться туда по воздуху. Но ни грифон, ни даже дракон лететь над Сандарром не сможет. Во время войны они, драконы, дальше шестой стены не проникали, падали и разбивались. Это и понятно – движущей силой их полёта является магия… В мире Макса есть чисто механические летучие повозки…Но мечтать об этом теперь, пожалуй, преждевременно. Возвращаюсь с небес на землю.
На одиннадцатой стене Орвуд повстречал соотечественника, был потрясён до глубины души. Он представить себе не мог, что на свете существует гном, способный податься в пираты. Но тот, при ближайшем рассмотрении, оказался простым ростовщиком. Похоже, Орвуд остался разочарованным.
На пятнадцатой стене дрались. Все против всех, и мы тоже, поневоле. Пришлось кулаками прокладывать путь к следующему мосту. Ильзе подбили глаз, Улль-Бриану разбили нос, хотя он и не дрался вовсе, шёл за нашими спинами. Вот не везёт парню! Хотя Ильза считает иначе. Говорит, что охотно променяла бы свой глаз на его нос – не хочет ходить с синяком. Больше всех пострадал Рагнар, в тот момент ещё трезвый. Какая-то истеричная особа набросилась на него и расцарапала всю физиономию. Он не мог оказать достойный отпор – боялся не рассчитать силы и навредить даме. Это было бы не по-рыцарски. Даму оттащила за шкирку Энка. Стукнула по шее и пригрозилась убить. Та убежала, предварительно загнув столь выразительную словесную комбинацию, что лично мне надо напиться до состояния Рагнара, чтобы решиться повторить её на публике. Всё-таки на Сандарре чересчур вольные нравы!
На двадцать-какой-то – я к тому времени уже сбился со счёта – стене мы зашли в кабак перекусить. Ели копчёную рыбу, хлебную лепёшку и маленькие кексы. Интересно, где здешние жители берут топливо для очагов? Неужели везут с континента? Представляю, сколько оно должно стоить! Меж тем, пища тут не дороже, чем в Герцогствах. Может, имеется какой-нибудь местный источник? Сушёные водоросли или ещё какая-нибудь дрянь? В атаханских степях, к примеру, топят сухим навозом… Но это я отвлёкся.
Через две стены обнаружилось, что Рагнар пьян в стельку и его надо тащить назад. Видно, в кабаке он успел тайком приложиться к кружке. Подробностей пока не знаю, проспится – спрошу.
Насчёт обратного пути скажу одно. Лично я предпочёл бы, чтобы напился Эдуард или Улль-Бриан. Тогда нам всем пришлось бы значительно легче. Подвесные мостки шаткие, поручни у них низкие, а пьяный Рагнар очень увесист и неустойчив. Пару раз мы его чуть не уронили. Интересно, разбился бы он о воду, или нет? Говорят, пьяный может остаться в живых там, где трезвый непременно погибнет – его бережёт дух Ваха. Но я думаю, духи тут ни при чём, дело в физиологии. У пьяного все мышцы расслаблены, и удар получается более мягким. Но здешние стены слишком велики, мне кажется, при падении с такой высоты разобьётся любой. Слава всем богам, что нам удалось удержать Рагнара! С этим даже Меридит согласна, хоть и продолжает злиться. Не осталась на ночь в каюте, потому что ей «воняет сивухой». Ушла спать на палубу. Охота ей мёрзнуть! Но не могу же я бросить любимую сестру по оружию? Придётся мёрзнуть вместе.
Ах! Сколь упоительны рассветы на море! Нежно-розовая акварель небес в просветах низких серых туч, глубокая лазурь воды… Волны, ещё не пробудившиеся для великих дел, лениво постукивают о борта шхуны. Мелодично поскрипывают снасти… Крупные белые птицы реют над мачтами, кричат гортанно и резко, весело приветствуют зарождающийся день. Мощные крыла их при каждом редком взмахе отливают алым светом зари. Солнце тяжёлым огненным шаром выкатывается из-за моря, косые лучи его пронзают купол небосвода. Как радостно, как легко на сердце от этого чудного, забытого зрелища!.. Но чу! Чья это песнь несётся над водой?! Дивная, нежная песнь! О! Это юная ундина плещется в ласковых водах могучего Океана, подставляет его ласкам свою высокую белую грудь… Утро – что на свете может быть прекраснее?! Ах, как хотелось бы мне видеть все рассветы этого мира, не пропуская ни одного! Как стосковался я по ним в своей астральной темнице…
А, чтоб тебя! Паразит мозговой! Когда успел вылезти?!
Вся беда в том, что несколько лет назад я нечаянно поглотил демона-убийцу Ирракшану. Вместе с её сущностью, которая, по-моему, уже переварилась, во всяком случае, никак не проявляет себя… Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить… Так о чём это я? Силы Стихий, как же трудно формулировать мысли среди ночи!
Так вот, вместе с сущностью Ирракшаны я заглотил множество других – её жертв. Некоторые из них оказались удивительно устойчивыми и время от времени дают о себе знать. Порой я вижу чужие сны, мучаюсь чужими воспоминаниями… Особенно назойлив один эльф. Я даже имя его знаю – Иллуан. Стоит мне услышать музыку или увидеть нечто, с эльфийской точки зрения, прекрасное – он тут как тут! Обычно я не даю ему воли. Но сегодня он воспользовался тем, что я задремал вскоре после отплытия, заставил меня взять перо и записать в дневник всю эту сентиментальную пошлость! Определённо, это попахивает шизофренией! Страшно представить, что он может выкинуть в следующий раз! Надо предупредить родных и близких, чтобы не пугались, если я вдруг начну слагать вирши или, не дайте боги, петь сладкозвучные песни. Хотя, последнее, с моим голосом и слухом, мне, пожалуй, не грозит.
А теперь я буду спать! До полудня! И никакой эльф мне больше не помешает!..
Продолжаю утреннюю запись. Идём на северо-восток Тайенским проливом. Чтобы добраться до Эрда, мы должны обогнуть Лухтайн по гипотенузе и короткому катету. Весь путь займёт дней пять-шесть. Мне казалось, короче было бы идти проливами вдоль длинного катета Лухтайна, мимо Эйне и Уза. Но бабушка не согласилась. Во внутренних проливах слишком много опасных мелей и подводных скал. «Дольше проковыряемся» – сказала она. Что ж, её видней, она эти места знает. А я бывал только раз, в детстве, с папашей-ярлом. Кстати, во внутренние проливы мы тоже не заходили, обошли архипелаг с севера, мимо Харратовых Рогов… Не понимаю, почему детство принято считать порой счастливой и беззаботной? По-моему, это какое-то изощрённо-издевательское заблуждение!..
За день не произошло ничего стоящего внимания. Чтобы не провоцировать конфликты, мы целый день просидели в каюте (выжили бедную старушку!). Играли в кости, я больше не выигрывал. Проверил Астрал – нити к Максу в порядке. На днях загляну, проведаю Агнессу. Эльф-во-мне себя не проявлял. Надеюсь, я глубоко его загнал, и он меня в ближайшее время не побеспокоит.
Странное дело – опять проснулся ни свет ни заря! Не спал довольно долго, лежал и помирал со скуки. Ближе к полудню кое-как задремал, но меня скоро разбудила общая суета. Досадно! Когда ещё отоспаться сприггану, если не во время плавания на чужом корабле, где ему совершенно нечем заняться?
Аолену с Улль-Брианом хорошо, они слагают вирши. Какое-никакое занятие. Остальные развлекаются играми – сколько можно? Наверное, мне так скучно играть потому, что у меня нет стимула, я ведь не могу выиграть.
Вышел на палубу, полюбоваться морским пейзажем – подрался с вахтенным. Он обозвал меня «сухопутной крысой». Возможно, я ответил ему немного резковато – сказалось воспитание фьордингов. Но уравновешенные существа из-за такой мелочи, как слова, за нож не хватаются. Только появление бабушки Гуниллы спасло вахтенному жизнь.
О чём бы ещё написать? Напишу о еде. Еда на шхуне обильная, но удивительно дрянная. Больше всего напоминает бурду для свиней. Все продукты свалены в один котёл и разварены до состояния липкой, почти гомогенной каши. Меня не удивляет, почему её с таким аппетитом поедает капитан – она (пища, а не бабушка) очень напоминает те блюда, что готовит Меридит. Видно, таковы традиции дисьей кухни. Меня удивляет, почему это терпит команда? Лично я непременно взбунтовался бы, хоть и неприхотлив в еде. К слову, по мне лучше есть продукт вовсе сырым, нежели портить его длительной варкой. Но не все со мной согласны.
Вот и всё. Больше писать не о чем. Можно было бы вставить парочку философских рассуждений, но ничего умного в голову не идёт. Если завтрашний день будет столь же скуден событиями, как сегодняшний, вовсе прекращу вести записи. Временно. До появления новых впечатлений.
Что за наваждение?! Опять пробудился до рассвета! Никогда в жизни я не страдал расстройством сна! Всё было – и насморк, и понос в детстве, и зуб однажды болел, и голова – но только не бессонница! Это начинает меня тревожить!
Полшестого утра! Я в трансе!
Ровно пять! Я в ужасе!
Снова рассвет! Это просто какое-то проклятие! Все дни хожу невыспавшийся и злой, начинаю кидаться на родных и близких. Становлюсь психопатом не хуже пиратов! Энка говорит: «Можно подумать, тебе прежде не приходилось вставать так рано!». Приходилось. На службе. И поступал я так по приказу, а не по своей воле. Это разные вещи! Может, так на меня действует пиратское общество? А когда мы с ними расстанемся, всё наладится? Скоро проверим.
Дурацкая буря! Демон бы её побрал! Снесла нас к северу, придётся возвращаться. Если бы не она, уже были бы на Эрде. А теперь доберёмся туда не ранее завтрашнего вечера, и то если будет благоприятствовать погода. Ещё сутки на Валькирии – такая тоска! Хотя, буря нас немного развлекла. В бурю в каюте сидеть не будешь, дело найдётся для всех. Даже Улль-Бриана приспособили вычёрпывать воду. Какая-никакая польза!
Начавшись поздно ночью, на рассвете буря постепенно улеглась, а ближе к полудню установился почти полный штиль. На море тишь да гладь, на небе ни облачка. Энка считает, что я обязан обеспечить нам путный ветер, если не демоническим, то хотя бы спригганским способом. Она не желает понять двух вещей: во-первых, я хочу высадиться на Эрд живым, здоровым и боеспособным, во-вторых, во-вторых, чем меньше кто бы то ни было вмешивается в законы природы, тем лучше. То есть, умом она всё это прекрасно понимает, но вредничает нарочно, такой у неё характер. Сильфы – я имею в виду нормальных, среднестатистических сильфов – нежные, возвышенные и одухотворённые существа, хуже эльфов. Счастье, что Энка вовремя покинула родину. Мы-то всякое можем выдержать, и её в том числе, а что сталось бы с бедным её семейством, останься она в его лоне, страшно представить!.. Что и требовалось доказать! Пока я писал, она бессовестно подглядывала через плечо, а теперь треснула меня по шее! Весьма и весьма ощутимо. Кому другому таким ударом могла и хребет перебить! Определённо, существу с таким нравом на Сильфхейме не место.
О! Наверное, это от удара пришёл в голову умный вопрос! Допустим, на Эрд мы попадём с помощью бабушки. А как станем выбираться обратно?! Когда мы высаживали там Отшельника, остров имел совершенно необитаемый вид. Вряд ли он имеет регулярное сообщение с континентом! Не хотелось бы застрять там до конца света! Пойду поищу Меридит, эту проблему надо срочно уладить!..
Уладили! Бабушка будет ждать нас сутки. Если понадобится задержаться на острове дольше, она оставит нам большую шлюпку. По её словам, от Эрда до Лухтайна можно легко дойти на вёслах. (Можно, конечно, и до Уза, но там нам определённо нечего делать.)
На этом пока всё. Сейчас я отправляюсь к Максу. Неизвестно, что ждёт нас впереди. Надо повидаться с друзьями и, для спокойствия Балдура, проведать Агнессу.
… Уже вернулся. Макс предлагал задержаться на ночь, но я побоялся. Мало ли что может случиться в моё отсутствие.
Ел новое блюдо. Название не то что запомнить – выговорить невозможно. Представляет собой маленькие шарики с каёмочкой, сами из варёного теста, а внутри мясной фарш. Едят их с уксусом. Вкусно.
Агнесса благоденствует. Ирина пишет диссертацию, что-то о культуре раннего средневековья. Везёт! Как же я соскучился по нашему Университету!
Пока был у Макса, заметил интересную вещь. В его мире, гораздо более благополучном, чем наш, люди живут в постоянном ожидании конца света, который им, по крайней мере, в ближайшее время, не грозит. Но они думают иначе. Назначают сроки, ничего не происходит, они назначают новые, и так из столетия в столетие. Вот и теперь какие-то психи сидят в подземелье, спасаясь от очередного «конца», и не желают выходить наружу. У нас же всё наоборот. Наш мир то и дело готов рухнуть, но никого это не беспокоит! Кроме, пожалуй, нас, «наёмников Судьбы». (Дурацкое название! Слишком патетичное!) Но и мы, что греха таить, втянуты в его спасение не по своей воле. Отчего так? Нет ли в этом какой-то закономерности? На досуге надо будет подумать.
А вот чего я решительно не могу понять, так это зачем их правительству приболело вытащить тех психов-сектантов из подземелья! Казалось бы, сидят они и сидят, никому особо не мешают – ну и наплевать! Так нет же! Их там, в подземелье, и кормят, и поят, и всё уговаривают, уговаривают! Специально привозят к ним и главного психа из дома для умалишённых, и жрецов местных. И деньги на них тратят, и капризам их потакают (чего-то там они едят, чего-то нет), и демонстрируют всё это безобразие через магический кристалл на всю страну! К чему столько возни? Ведь в подземелье они поселились добровольно и хотят одного – чтобы их никто не трогал. Но к ним лезут и лезут. Меж тем, в их мире полным-полно тех, кто нуждается в еде, питье и деньгах и вовсе не отказался бы от помощи, принял её с благодарностью. Но как раз им-то помогать никто не собирается! Почему? – загадка! Впрочем, это их дело, не моё. Я просто сочувствую чужому недомыслию. Очень, очень странный мир!
Наконец то! Года не прошло – добрались! Готовимся к высадке, эти строки пишу буквально на ходу – неизвестно, когда ещё выпадет свободная минута. Стоит ли упоминать, что я снова не выспался? Остаётся лишь надеяться, что на суше моим страданиям придёт конец.
Часть 4
Погода в ту весну менялась по семь раз на дню. Только что солнце светило по-весеннему, и гладь Океана синела под его лучами. Северный шквал налетел откуда ни возьмись, нагнал клубы свинцовых туч. На остров наёмники высаживались уже под снегом. На скучную каменистую равнину густо падали мелкие колючие крупинки. Они таяли почти сразу – иные и до земли не успевали долететь – но оставляли после себя промозглую сырость. Впрочем, такая погода как нельзя лучше соответствовала унылому ландшафту Эрда.
Назвать остров совсем мёртвым было нельзя. Здесь росли деревья – измученные постоянными ветрами низкие кряжистые дубы. Здесь вдоль побережья тянулись луга, по весеннему времени бурые и неопрятные от жухлой прошлогодней травы, но летом они должны были являть более жизнерадостное зрелище. Здесь имелись менее каменистые участки с неплохой почвой, вполне пригодные для полей и огородов – пожалуй, прежде они как раз и служили полями и огородами. При желании, здесь вполне могли бы поселиться если не люди или эльфы, то по крайней мере, кудиане, гоблины, либо кто-то из малых народов. Вот только желания такого ни у кого не возникало.
До недавнего, СОВСЕМ НЕДАВНЕГО времени. Когда Рагнар, в поисках Грааля, побывал на острове, тот был совершенно необитаемым. Когда друзья высаживали Отшельника на южной его оконечности, они тоже не встретили признаков жилья. Но здесь, на востоке, шагах в пятистах от берега всё было по-другому. Здесь жизнь кипела ключом. Громоздились наспех сооружённые каменные хижины вперемежку с шатрами военного образца. Дымились костры, сновали люди и нелюди, все как один в белых рясах. И над всей этой сутолокой и суетой, безмолвные и неподвижные, спинами друг к другу, высились две зловещие статуи, мужская и женская. Женщина смотрела себе под ноги, взгляд мужчины был обращён в небо. Но те статуи, что увидел когда-то Рагнар, были изуродованы и искалечены. У этих и носы и руки оказались на месте. Да и ростом они превосходили старых раза в два, а то и больше. Поверхность их не несла следов выветривания, свежий камень хранил удары резца. Эти статуи были воздвигнуты совсем недавно – полгода, год ли назад. Новые статуи старым богам… После тысяч лет запустения маленький остров Эрд стал местом паломничества.
Десятерым новоприбывшим ничего не стоило затеряться в многосотенной, разноликой и разноязыкой толпе и подобраться совсем близко к её идолам. Зачем? Да просто из любопытства. Энка, например, очень любила осматривать всяческие достопримечательности, особенно те из них, что имели отношение к архитектуре и искусству.
Рагнар подходил к статуе неохотно. Помнил тот животный, лишающий разума ужас, что охватывал каждого осмелившегося приблизиться к ним. Помнил обезумевшего Габриеля и отеческую затрещину короля Робера: «Знай, куда умные люди должны соваться, куда нет!»