Комедианты
Шрифт:
– Нам нужны инженеры, пусть даже белые инженеры, – сказал Конкассер.
– Император Кристоф обходился без них.
– Мы люди более современные, чем Кристоф.
– И поэтому строите каток вместо замков?
– Мне надоело ваше нахальство, – сказал капитан Конкассер, и я понял, что зашел слишком далеко.
Я задел его за живое и сам испугался. Если бы мне больше повезло с Мартой, я бы не так провел этот вечер; теперь я уже давно спал бы в своей постели и меня ничуть не касалась бы ни политика, ни коррупция власть имущих. Капитан вынул из кобуры револьвер и положил его на стол рядом с пустым стаканом. Он уронил подбородок на рубашку в белую и синюю полоску и мрачно молчал, словно взвешивая все «за» и «против» выстрела прямо в лоб. На его месте я не видел бы никаких «против».
Но тут подошла матушка Катрин, встала за моей спиной и поставила на стол два стакана с ромом.
– Ваш приятель провел уже больше получаса с Тин-Тин, – сказала она. – Ему пора…
– Ему должно быть предоставлено столько времени, сколько понадобится, – заявил капитан. – Он – важное лицо. Очень важное лицо. – В уголках его рта собралась пузырьками слюна, совсем как у гадюки. Он дотронулся кончиками пальцев до револьвера. – Искусственный каток – это очень современно. – Его пальцы так и бегали между ромом и револьвером. Я обрадовался, когда они схватили стакан. – Ледяной каток – это шикарно. Это последний крик.
– Вы заплатили за полчаса, – повторила матушка Катрин.
– По моим часам – еще не время, – ответил капитан. – А что вы теряете? Других посетителей ведь нет.
– А мсье Браун?
– Не сегодня, – сказал я. – Я не решусь идти по стопам такого важного гостя.
– Чего же вы здесь торчите? – спросил капитан.
– Пить хочу. И потом – из любопытства. Мы ведь в Гаити теперь не так часто видим знатных иностранцев. Он дает деньги на ваш каток? – Капитан бросил взгляд на револьвер, но минутная вспышка, которая грозила опасностью, тут же прошла. Остались только ее приметы, как следы болезни: кровавая жилка на желтом белке глаза да съехавший набок полосатый галстук. – Вряд ли удобно, чтобы ваш знатный иностранец, вернувшись, обнаружил здесь труп белого. Это может испортить вам все дело.
– Что же, время терпит… – мрачно констатировал он, и вдруг лицо его разверзла улыбка, словно трещина в бетоне пресловутого катка. Улыбка любезная и даже заискивающая. Он вскочил; за моей спиной хлопнула дверь, я обернулся и увидел Тин-Тин, всю в белом, которая тоже улыбалась, скромно, как невеста у входа в храм. Но они с Конкассером улыбались не друг другу, а важному гостю, который вел ее под руку. Это был мистер Джонс.
– Джонс! – воскликнул я. Его лицо еще украшали боевые шрамы, но сейчас они были аккуратно заклеены липким пластырем.
– Кого я вижу! Браун! – сказал он и, подойдя, горячо пожал мне руку. – Приятно встретиться со старой гвардией, – сказал он, словно мы были ветеранами предпоследней войны и впервые с тех пор встретились на полковом сборе.
– Мы же виделись только вчера, – сказал я и заметил, что он несколько смущен.
Стоило Джонсу вывернуться из какого-нибудь неприятного положения, как он тут же об этом забывал. Он объяснил капитану Конкассеру:
– Мы с мистером Брауном вместе плыли на «Медее». А как поживает мистер Смит?
– Да так же, как вчера, когда он у вас был. Очень о вас беспокоится.
– Обо мне? Почему? – И сказал: – Извините. Я вас еще не представил моей юной подруге.
– Мы с Тин-Тин хорошо знакомы.
– Вот и чудесно, чудесно! Садитесь, дорогая, мы все вместе пропустим по маленькой. – Он пододвинул ей стул, а потом, взяв меня под руку, отвел чуть-чуть в сторонку и сказал, понизив голос: – Понимаете, вся та история – уже вчерашний день.
– Я рад, что вы так быстро выкарабкались.
Он туманно объяснил:
– Помогла моя записка. Я на это и рассчитывал. В общем, я не очень волновался. Обе стороны допустили ошибки. Но мне бы не хотелось, чтобы девочки это знали.
– Поверьте, они бы вам только посочувствовали. Но неужели он не знает?
– О да, но ему приказано держать язык за зубами. Завтра я бы непременно вам все рассказал, но сегодня мне просто позарез было нужно сюда… Значит, вы уже знакомы с Тин-Тин?
– Да.
– Прелестная девушка. Я рад, что ее выбрал. Капитан хотел, чтобы я взял ту, с цветком.
– Не думаю, чтобы вы заметили особую разницу. Матушка Катрин держит лакомый товар. А что у вас общего с ним?
– Мы тут вместе обстряпали одно дельце.
– Неужели искусственный каток?
– Нет. При чем тут каток?
– Будьте осторожны, Джонс. Это опасный субъект.
– Не беспокойтесь, – сказал Джонс. – Я не маленький.
Мимо нас прошла матушка Катрин с подносом, заставленным бутылками рома и, видимо, последними запасами «Семерки». Джонс схватил с подноса стакан.
– Завтра они подыщут для меня какую-нибудь колымагу. Я к вам заеду, как только ее получу. – Он помахал Тин-Тин, а капитану крикнул: – Salut [61] . Мне здесь нравится, – добавил он. – По-моему, фортуна наконец мне улыбнулась.
Я вышел из зала с приторным вкусом от выпитой «Семерки» во рту. Проходя мимо, я потряс за плечо стража у двери – надо ведь хоть кому-то оказать добрую услугу! Я ощупью обошел вездеход и добрался до своей машины; вдруг я услышал за спиной шаги и отпрянул в сторону, подумав, что капитан все-таки решил постоять за честь своего катка. Но это была всего-навсего Тин-Тин.
61
привет (фр.)
– Я им сказала, что пошла faire pipi [62] , – сообщила она.
– Как поживаешь, Тин-Тин?
– Очень хорошо, а вы?
– Ca marche [63] .
– А вы не хотите немножко обождать в машине? Они скоро уедут. Англичанин уже tout-a-fait epuise [64] .
– Не сомневаюсь, но я устал. Мне надо домой. Скажи, Тин-Тин, он тебя не обижал?
– О, нет. Он мне понравился. Очень понравился.
62
сделать пипи (фр.)
63
ничего (фр.)
64
совсем выбился из сил (фр.)