Компромат на суженого
Шрифт:
– Руки развяжи! – прошептала Надежда пожилому типу.
– Зачем? – ответил он также шепотом.
– На всякий случай, ну куда я отсюда денусь?
Она почувствовала, как нож перерезал веревки на руках.
С грохотом вывалился железный крюк, послышался топот и щелчок выключателя.
– Куда эти дуры подевались? – послышался раздраженный голос Елены. – Нигде не видно, ах, да вот же, в подвал они залезли, а там небось подземный ход, понаделали тут! Тимоха, лезь вниз! Рустам, а шкаф ты проверял?
– Ты что думаешь, они в шкафу поместились? Да эта баба, корова толстая, одна два таких шкафа займет!
Алка издала низкий утробный рык,
Рустам увидел прячущихся в шкафу людей, и его лицо начало меняться. На нем появилось выражение удивления, при этом рот его стал открываться – он хотел сообщить Елене о своей находке, и одновременно его рука потянулась к карману. Что лежало у него в кармане, так и осталось неизвестным, потому что крепкий владелец моторной лодки схватил его за грудки, резким движением пригнул голову и ударил коленом в лицо. Рустам тихо булькнул и осел на пол. Надежда и спортивный владелец моторки выскочили из шкафа как чертики из табакерки, Надежда сама не ожидала от себя такой прыти. Напарник захлопнул крышку люка, чтобы вывести из игры на время Тимоху, а Надежда, озверев, устремилась к Елене, забыв, что у той может быть пистолет. Так и оказалось. Эта стерва уже успела его вытащить и целилась теперь в Надежду, злорадно усмехаясь. Она отступала, стремясь занять удобную позицию, чтобы держать под прицелом их обеих и, проходя мимо шкафа, споткнулась о гипсовую ногу, которую пожилой тип случайно, а может и нет, выставил наружу. Елена сделала в воздухе пируэт, пожилой завопил от боли и толкнул ее в спину, пистолет выпал из ее рук, в это время подлетела Надежда и вцепилась Елене в волосы, ощущая при этом небывалый подъем жизненных сил. Тем временем владелец моторки придвинул тяжелый сундук на крышку люка и пришел Надежде на помощь. Он скрутил Елене руки проводом, связал и Рустама, хотя тот и не думал сопротивляться, потом вывел из шкафа Алку. Пожилой прихромал сам. Алка, увидев Рустама, издала радостное мычание, подбежала к нему и, поскольку руки ее были все еще связаны, пнула два раза ногой.
Напарник пожилого отодвинул снова сундук с крышки люка, взял в руки огромное полено и встал рядом, выжидая. Очень скоро крышка приподнялась. Елена закричала:
– Тимоха, не вылезай!
Но Тимохина тупость была беспредельна. Он переспросил: «Чего», – и высунул голову. Его как следует огрели поленом. Тимоха посмотрел на него с удивлением, удар его совершенно не обеспокоил. Мужик огрел его еще раз, и тогда до Тимохи дошло: он поскучнел и с грохотом скатился по лестнице обратно в подвал. Потом туда же отправили сопротивляющуюся Елену и Рустама, не подававшего признаков жизни. Владелец моторки огляделся с чувством выполненного долга, затем пригласил Алку с Надеждой обратно в шкаф:
– Посидите тут до утра, может, кто на кладбище придет, услышит. А нет, так завтра к вечеру сторож вернется, он у дочери своей в гостях. Вернется, вас выпустит.
– А сами-то куда теперь? Имейте в виду, там, у замка, полиции полно, далеко не уйдете!
– Пока темно, попробуем. Пошли, папаша, – он потянул пожилого типа за рукав, – домой пора, пропади она пропадом, эта Библия, если из-за нее людей убивают!
– Ну, милые дамы, счастливо оставаться, – сказал пожилой, запирая шкаф.
Надежда решила не бороться с ними, потому что их все-таки двое, а так они забыли, что у нее развязаны руки, ей это может помочь. Дверцы шкафа закрылись, в замке повернулся ключ, и подруги остались в темноте и затхлости. Алка жалобно замычала, и Надежда поняла, что пришло время заняться своей многострадальной подругой. Она развязала Алке руки и вытащила кляп изо рта, с тоской понимая, чем это ей грозит. Алка немедленно разразилась потоком ругательств, жалоб и причитаний. Пока Алка жалела себя, Надежда старательно обследовала дверцы шкафа. Дверцы были, вероятно, дубовые, и раскрыть их не представлялось никакой возможности.
– Всякое со мной бывало, – вздыхала Алка, – но я никак не думала, что, в конце концов, умру от голода в старом платяном шкафу. И сухари где-то по дороге пропали…
– Ты бы лучше подумала, как нам отсюда выбраться!
– А сколько человек может жить без еды?
– До завтрашнего вечера протянем, не помрем, а может, кто и утром выпустит.
– Кошмар какой, это же больше суток получается! Если учесть, сколько мы потеряли за это время энергии…
– А ты считай, на сколько ты за это время похудеешь! Ползать по подземельям, да еще таскать Кешу…
– Слушай, а где Кеша? Что-то я давно уже его не видела! Кешенька, мальчик мой, отзовись!
– Слушай, не хочу тебя огорчать, но последний раз я его видела еще в замке, ты же его сама выпустила полетать.
– Боже, он остался там, он же будет голодать и страдать!
– Почему ты думаешь, что он остался там? Мы же вышли, он мог лететь за нами следом. А попугаи хорошо видят в темноте?
– Он же испугается, у него будет стресс, и могут выпасть все перья!
– Значит, будет лысый попугай! Давай думать, как будем выбираться отсюда и где твой Петюнчик пропадает, хотела бы я знать?
Надежда еще немного повозилась внутри шкафа, но шкаф был прочен, как банковский сейф. Умели же делать вещи раньше, гардеробчик что надо!
Тем временем Алка, руководствуясь поговоркой «Когда я сплю, я обедаю», сложила вдвое старое пальто и свернулась в уголке калачиком, если это слово могло быть применено к женщине ее комплекции и если занятую ею половину шкафа можно было назвать уголком. Через минуту она уже мирно посапывала. Надежда позавидовала Алкиному легкому характеру и решила последовать ее примеру: усталость последнего дня взяла свое. Сложив, как Алка, какое-то барахло, она попробовала заснуть. Сон, конечно, не шел.
«Чушь какая, – думала Надежда, – сижу в старом запертом шкафу, а шкаф – в сторожке, а сторожка – на кладбище. Кому рассказать, никто не поверит! Вот до чего довела меня неуемная любовь к приключениям. Наверное, Саша прав – я ужасная авантюристка по натуре, а с виду и не скажешь. И как он только со мной живет?»
В шкафу раздавались непонятные скрипы, шорохи и потрескивания. Надежда с затаенным страхом подумала, не живут ли в этом шкафу, кроме двух немолодых авантюристок, еще и мыши, и на этой мысли неожиданно заснула.
Снилась ей Африка, жаркий полдень на берегу полноводной реки. И, как полагается в любой приличной африканской реке, на мелководье плескались бегемоты. Один из бегемотов вышел на берег, подошел к Надежде и грустно сказал:
– Петю-юнчик, где же ты?
– Не падай духом, – пристыдила Надежда печальную бегемотиху, – мы уже его почти нашли.
Бегемотиха Алка тяжело вздохнула и улеглась рядом с Надеждой, та хотела было отодвинуться, но бегемотиха навалилась на нее всем весом и заснула.