Конец заблуждениям
Шрифт:
– Просто выслушай меня, – продолжил он. – Грэм пришел ко мне с просьбой подписать бумаги о разводе. Он планировал… Ну, он бы не хотел, чтобы я рассказывал тебе.
– Я предполагаю, он не хотел бы, чтобы ты вообще говорил со мной.
Резкость Джины сбила Дункана с толку. Она казалась такой сердитой из-за того, что он пришел. Почему же ей так неприятно видеть его?
– Послушай, я знаю, это эгоистично с моей стороны, но я должен был сказать тебе, что я чувствовал – что я чувствую.
Между тем Джина начала догадываться о сути происходящего:
– Это ты отправил
– Я должен был, я…
– Из-за документов о разводе? И зачем ему держать это в секрете? О боже, он собирается сделать предложение, не так ли?
То, как она это сказала, без энтузиазма, даже с ноткой смущения, дало Дункану возможность продолжить:
– Да, он собирается сделать предложение. Итак, он пришел попросить меня подписать бумаги, а я физически не смог этого сделать. Я не хочу разводиться. Возможно, брак был ошибкой в определенном смысле – это было слишком рано, мы были неустойчивы, и я думаю, что мы оба напугали самих себя. Но даже если мы боялись того, что значит быть вместе, из этого вовсе не следует, что мы этого не желали. Я знаю, чего я хочу. Я все еще хочу тебя.
Он ожидал ее реакции: слез, кулаков, чего-то еще, но вместо этого Джина повернулась и пошла к стойке регистрации, что-то сказала мужчине на ресепшене, а затем вышла через вращающиеся двери. Дункан не был уверен, что делать: то ли ждать, то ли догонять. Оглядываясь назад, он мог бы сказать, что ему определенно следовало побежать за Джиной, но в то время он все еще был сбит с толку и в некотором смысле ошеломлен их встречей. Через мгновение он подошел к мужчине на стойке регистрации и спросил, что ему сказала молодая женщина.
– Что она ушла и вам не стоит утруждать себя ожиданием.
Но он все равно ждал. Каким бы бесполезным это ни казалось, он был слишком несчастен, чтобы делать что-либо, кроме как сидеть, ссутулившись, в кресле и размышлять обо всех своих ошибках.
Прошло несколько часов – достаточно много времени, чтобы ему пришло в голову: Грэм, возможно, уже возвращается из Франкфурта еще более разъяренный, поскольку уже знает от Джины, что Дункан приходил к ней. Еще через час он начал задаваться вопросом, не предполагала ли Джина, что он все-таки останется ждать, и теперь попросту не собиралась возвращаться. Могла ли она быть настолько полна решимости избегать его, что заселилась в какое-нибудь другое место? Дважды он подходил к сотрудникам за стойкой регистрации, чтобы спросить, не поступало ли каких-нибудь сообщений от Джины Рейнхольд, но они заверили его, что никаких сообщений не было.
Спустя несколько часов, проведенных за чтением газеты или хождением кругами на улице, Дункан начал ощущать себя ненормальным. Должно быть, он проделал весь этот путь, чтобы сказать Джине то, чего у нее не было желания слышать. Она не хотела давать ему еще один шанс. Она нашла другого мужчину, которого полюбила, и этот мужчина в отличие от него не дал ей повода чувствовать, что он ее подведет.
Отчаявшись, он встал, собираясь уходить, когда увидел, что к нему направляется один из администраторов.
– Это вы ждали Джину Рейнхольд?
– Да, верно. Какие-то вести от нее?
–
У Джины был с собой ключ от отеля, и нашедший ее позвонил в отель и попросил уведомить тех, кто был с ней. Девушка-администратор спросила Дункана, знает ли он, как можно связаться со спутником мисс Рейнхольд.
– Она сказала мне, что его нет в стране. Пока он не вернется, я могу присмотреть за ней.
Он помчался в больницу на такси – действительно, повезло, что ему вообще сообщили.
В клинике, располагавшейся на Луизенштрассе, на стойке регистрации Дункану сообщили, что никто, кроме членов семьи, не может получить информацию о состоянии Джины или поговорить с ее врачом. Дункан честно объявил, что он муж Джины. Вскоре после этого вышел врач. Он объяснил, что девушка упала на строительной площадке на Потсдамской площади и получила сотрясение мозга и внутричерепной отек. Она была без сознания несколько часов и очнулась всего полчаса назад, дезориентированная и неспособная сказать, где она находится и как она здесь оказалась.
– На данном этапе невозможно определить тяжесть повреждения ее сознания. Я говорю вам это, чтобы вы не переживали, когда зайдете к ней. Скорее всего, она вас даже не узнает.
Дункан почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Неужели Джины, которую он знал, больше нет? Был ли он виновен в этом? Возможно, она не пошла бы на эту прогулку, если бы он не появился, или не была бы в таком взбудораженном состоянии, чтобы потерять равновесие. В своей эгоистичной неспособности отпустить ее он уничтожил ее, самую замечательную женщину, которую когда-либо знал!
Дункан вошел в палату, с трудом заставляя себя взглянуть на нее, хотя когда он это сделал, с облегчением обнаружил, что она даже не выглядит раненой. Голова была перевязана, но лицо не изменилось, оставаясь по-прежнему прекрасным, выражение было удивительно сосредоточенным, спокойным и добрым.
– Бедняжка, – с сочувствием сказала Джина, что крайне удивило Дункана. Он слегка охнул и почувствовал, как теплая слеза катится по его щеке. – О, не плачь, – продолжила она, – я в порядке, детка, в порядке! – Дункан посмотрел на нее, пораженный теплотой. Он так давно не видел этого взгляда, с тех пор как она уехала в Вену прошлым летом! Он даже не знал, как сильно жаждал именно этого. – Я просто немного сбита с толку. Мне сказали, что я в Берлине.
– Так и есть. Мы в Берлине.
– Мы отправились в путешествие? Наш медовый месяц?
Он уставился на нее, пытаясь осмыслить ее слова. Она действительно верила, что они приехали в Германию вместе, что они все еще пара? Могла ли она забыть прошедший год, его ошибки, все те глупые события, которые произошли между ними?
Чувство неустойчивости было ошеломляющим – Джина верила, что они только начинают свою совместную жизнь. Она понятия не имела, что эта возможность была уничтожена. Дункан шагнул вперед и сел на край ее кровати. Он гадал, что должен сказать ей дальше, чтобы опровергнуть это ее заблуждение. Она явно была не в себе. Настоящая Джина давным-давно отказалась быть с ним.