Консорт
Шрифт:
– Давным–давно, до нашего народа, был одинокий волк. Стая бросила его в темных горах голодать. Они нашли его у людских поселений, он рисковал их жизнями, и его бросили, чтобы он защищал себя. Без стаи волк был потерян, раздавлен и отчаялся.
Мана махнула ладонью, и темное небо замерцало, там появился волк. Сирена следила за картинкой.
– Он шел глубже в горы. Все дальше и дальше. Он хотел найти таких, как он. Тех, кто знал цену знаний, вкус свободы и обладал сердцем верящего.
Она
– Он провел неделю на той горе, искал способ начать заново. Когда он спустился с горы и нашел эту землю, он понял, что нашел спасение. Новую жизнь и веру в то, кем он был.
Она подняла руку, и звезды загорелись над головами юношей с голыми торсами.
– Одинокие волки, соберитесь.
Юноши встали перед ней. Они были не старше пятнадцати. Некоторые были даже намного младше. И тут из ниоткуда появилась девушка. Она была с полоской, прикрывающей грудь, и в узких штанах, как у мальчиков.
Мана возмущенно посмотрела на нее, но решила потом отругать девочку.
– Волки–одиночки, сегодня вы выразите уважение к своему народу и наследию, отправившись в те горы, чтобы узнать, есть ли у вас верящее сердце.
– Айе! – крикнули они хором.
– У вас есть неделя в горах. С собой можно брать только одну книгу, одну стрелу и свое бьющееся сердце. Пусть вы с ними и вернетесь, – зловеще сказала она.
– Айе! – закричали они снова.
– Удачи.
Толпа захлопала и завопила. Юноши пошли во тьму к горам. Чары рассеялись, Мана схватила девушку за плечо, не пуская с ними. Сирена покачала головой, и все стали двигаться.
Сирена старалась понять, где была, а вокруг нее продолжился праздник. Людей было столько, что она могла слиться с толпой, но они заметили бы чужака. Она вышла из круга, отошла от группы, но, когда услышала слова людей вокруг, она замедлилась.
– Жаль, что пришлось отправить их на этой неделе, – сказал кто–то за Сиреной. – Мне не по себе, что Бартон ушел, учитывая все нападения.
«Нападения? Какие нападения?».
– Точно. Нужно было прогнать призраков дальше в лес и вернуть нашу землю. Мы с каждым днем отдаем все больше деревьев.
– Чем больше мы нападаем, тем больше нас умирает. Если мы их оставим в покое, они…
– Захватят нас через месяц? – крикнул кто–то еще. – Это неприемлемо. Нас осталось мало, ведь мерзавцы из южного Бьерна продолжают забирать лучших.
Голова Сирены кружилась. Она была в другом королевстве, раз они так плохо относились к Бьерну.
Кархара? Мастира?
Сирена услышала следующие слова и сжалась, мужчина кричал, выпив:
– Нам нужно устроить атаку. Послать людей в лес остановить это. Тогда мы сможем собрать урожай. Если мы
Сирена хотела повернуться и потребовать ответы на пылающие вопросы, но тут Алви выбрался из группы. Она охнула при виде него, и он сдавил Сирену в объятиях до хруста костей.
– Ты жива!
– Да, я жива, – выдавила она.
Алви сжал ее до боли.
– Но, если продолжишь меня обнимать, мне останется не долго.
– О, точно, – он резко отпустил ее. Он заглянул в ее глаза. – Ты… в порядке?
– Ослабела и голодна, но остальное в порядке.
Он потрясенно покачал головой.
– Ого.
– Что? – спросила она.
Но его прервала Авока, врезавшаяся в нее.
– Больше так не делай!
– Ладно, – прохрипела Сирена.
– Ты раздавишь ее, – отметил Алви.
Авока с неохотой отпустила. Они смотрели в ее глаза, словно видели призрака.
– Да что с вами такое? И где мы? Старушка использовала магию Дома, и они отправили детей в горы одних только со стрелой. Без лука! Может, стоит пойти за ним? И они не пустили девочку! Как так можно? Женщины могут то же, что и мужчины.
И тут Алви согнулся, истерически хохоча. Авока стукнула его дважды по спине. Может, слишком сильно.
Он выпрямился и поднял руку, словно не мог держаться. Он вытер глаза.
– Фух! Это было… ого. Я скучал по тебе.
– Я не… что я сказала?
– Сирена, – Алви указал на костер, людей и хижины, – добро пожаловать в Фэн.
– Фэн, – прошептала она.
Он улыбался как волк–одиночка.
– Это мой дом.
Щеки Сирены пылали. А она такое говорила…
– Алви… Прости, я не хотела звучать так…
– Презрительно? – подсказал он. – Заносчиво? Нагло?
Она закрыла рот и кивнула.
– Прощу, ведь и я такой же. А церемония, о которой ты говорила, – наша самая священная церемония. Я пошел в горы, когда мне было четырнадцать. И вернулся целым.
Авока фыркнула рядом с ним.
– Я ужасно себя чувствую. Я должна была понять, что то, что я не понимаю, не всегда неправильное.
– Тебя вернули из мертвых. Это точно на тебя повлияло.
– Вернули из мертвых? – охнула она.
– Нам нужно многое обсудить, – сказала Авока. – Нам нужно вернуться к Авниэлле.
– Авниэлла?
Алви улыбнулся и обвил рукой ее плечи.
– Готова встретиться с моей мамой?
– С твоей… мамой? – пролепетала она.
– Ага. Ты увидишь, от кого я перенял свои раздражающие привычки.
Авока вскинула брови.
– Авниэлла не пьет и не жульничает.
– Но она умеет играть словами, – сказал Алви. – И… ты не видела ее пьяной. Она превосходит в этом взрослых мужчин.