Консул Содружества
Шрифт:
Я всполошился, прискакал к нему со своей стороны завала и вытащил Зага на поверхность. Дьявол, ну откуда я мог знать, что эти щупальца наводятся кровернами столь виртуозно? Я-то думал, что опасна только моя сторона завала!
Как говорят русские, «хорошая мысля приходит опосля». На скорую руку мы выдолбили в стене нашей грандиозной каверны нишу и усадили в нее рядком Чена и Зага, слегка прибалдевшего от просочившейся из-под края кислородной маски местной атмосферы.
Так было безопаснее. Теперь отдыхающих отделяли от воды по меньшей мере десять метров.
Но вот что ужасно: потоп продолжался, причем вода прибывала все быстрее и быстрее. Это при том, что ей приходилось заполнять весь внушительный объем аварийного контура, а плюс к тому метров сто радиального коридора и расширитель возле лифтов!
Я, как и собирался, сменил Чена.
На пару с Гусаком мы работали вибробурами. Система навигации милитума показывала, что мы находимся на глубине всего-то восьми метров, когда наши вибробуры уперлись в крепкую плиту.
Оказалось – добротный керамитовый фундамент какого-то здания. Впервые с начала операции я принялся за основательное изучение карты Копей Даунинга.
Вскоре мы с милитумом на пару сообразили, что находимся под большой мастерской. В старое доброе мирное время в ней проводился ремонт оборудования и многочисленных кибермехов завода.
Если бы мы сейчас находились под центром фундамента, то, пожалуй, пора было бы запевать отходную. Потому что продолбать фундамент было нечем – гранаты «Тандера» тут тоже были не помощники.
И вбок мы прокопаться не успели бы – на электронной карте мастерская представляла собой квадрат со стороной сто двадцать метров. Аккумуляторы вибробуров неумолимо садились, а перевести их на глидерные источники питания означало довольно скоро остаться без глидеров и ходить пешком. Что в вертикальной плоскости было не очень удобно, скажем так.
Наша кривая-косая рукотворная шахта, выдерживающая средний наклон в пятнадцать градусов, благополучно вывела нас почти к самому краю фундамента. Оставалось пройти метра четыре к северу!
Мы были настолько близки к поверхности, что наши приемники начали даже шипеть нечто осмысленное. Вроде как «А-а!» или «Уводи людей!». Нам это, конечно же, не понравилось. И вот тогда я вернулся вниз, чтобы бросить последний взгляд на новообрященный круг отнюдь не Дантова ада по имени «аварийный контур».
Вода стояла высоко. На ее поверхности качался всякий мусор. Помимо прочего – пачка сигарет «Lucky Strike» и использованный презерватив. Воистину, вездесущие знаки дерзновенного полета человеческого разума к звездам!
Мои фары выхватили из темноты ладонь с раздутыми, посиневшими пальцами – это вынесло из аварийного контура один из многочисленных трупов.
В то же мгновение маленькая зубастая пасть вцепилась в эту сомнительную добычу и уволокла ее прочь, в глубину.
Это было так неожиданно, что меня передернуло. Милитум, который не любит таких вот дерганых пехотинцев, посчитал, что я приметил где-то смертельную угрозу. Он самовольно бросил управляющий импульс на глидеры, и меня плавно снесло вбок, одновременно с этим разворачивая в сторону.
Мимо меня пронеслась и плюхнулась в воду черная тень.
Но я не отреагировал, потому что в той самой нише, которую мы продолбили специально для Чена и Зага, я увидел его.
Это было создание не прекрасное и не уродливое. Оно пребывало за рамками наших привычных эстетических категорий (от Эверта Вальдо я потом и не таких словечек набрался).
Скорее кобра, чем скат. Существо, мало чем похожее на свои карикатурные образы, преподанные нам плакатами Управления Психологических Операций.
И даже виртуальные реальности учебных тренажеров создавали, с моей точки зрения, совершенно превратное впечатление о кровернах.
Он висел в воздухе, видимо, при помощи устройств, аналогичных нашим глидерам.
По крайней мере половина его тела была скрыта под блестящими металлизированными поверхностями с массивными наплывами.
Что находилось под этими наплывами? Оружие? Дыхательные смеси? Энергоемкости? Наверняка и первое, и второе, и третье.
Когда нам рассказывали о кровернах, нам показывали их типовые скафандры. Но именно такого я что-то не припомню.
Нижние хвостообразные конечности кроверна покоились на полу ниши. Они лоснились от толстого слоя полупрозрачного желе. Конечно, это был биоскафандр. Между прочим, таких у нас делать не умели, а защитными свойствами биоскафандры обладали, по слухам, просто сказочными.
Лицо кроверна имело достаточно развитые индивидуальные черты и отнюдь не было мордой тупого кровожадного монстра. И несмотря на то, что, кроме рта и глаз, оно ни в чем не совпадало с гуманоидным типом, все-таки можно было назвать этот сброд усов, усиков, щупов, цепочек перламутровых и ярко-алых крапинок именно лицом. Лицом, снабженным неким даже, как бы это сказать… выражением.
Об этом выражении можно говорить примерно в том же смысле, в каком морда сома кажется нам флегматичной, а ерша – задиристой.
Так вот кроверн смотрел на меня… Надменно!
Передние и средние пары конечностей я как-то не вычленил из общей картинки. Возможно, они были убраны в подбрюшные мешки или еще куда – не знаю.
Ну вот и все.
Я нажал на спусковой крючок «Сьюздали».
Одинокая активная пуля покинула ствол моего автомата, который сразу же запищал, сообщая, что боезапас в текущем магазине исчерпан.