Корабль дураков
Шрифт:
Отличались миниатюры, почерк переписчика. В текст закрадывались ошибки – порой намеренные, в надежде уязвить опостылевшую книгу.
– Те люди, на поверхности, – объяснял Назгал, – останавливают наше продвижение. В их руках железо, на теле броня. Они принесли с собой огонь, собрали все зерно с окружающих деревень. Нам досталась лишь горстка голодных людей.
– Голодный лучше слышит, – улыбнулся Эстиний. – Мои помощники говорят, что их не прогоняют. В ночи под грохот голодного живота люди особенно чувствительны
На свет его помощники не выходили, проповедуя в тенях, распространяя кодексы. Вряд ли эта работа приносит большую пользу. Эстиний скорее всего занимался самообманом.
Зато он прав, в такой сложной ситуации к ним присоединится больше людей.
Наступают сложные времена, но эти времена даруют невероятные возможности. Сейчас гнездо не способно выйти из собственных границ, поднять огромную волну карнавала, затапливая ближайшие селения, поглощая города и форты.
Действовать придется иначе. Тоньше. Именно по этой причине Назгал созвал помощников.
Дшина поняла, что Назгал сейчас не способен привести в культ новых людей. Он обрел дар слабости, став чуточку человечнее. Пусть его тело покрывали наросты, из бока торчали колышущиеся нити грибницы, но мир поставил этого человека на место. Мир сделал его слабым. Теперь он уязвим.
Улыбнувшись, Дшина созналась в своем желании помогать Назгалу.
Не найдется во всем свете такого человека, что сможет рассчитать то количество мысленных усилий, потраченных Назгалом. Этот нечеловек, полумуж, монстр и лидер культа никогда в жизни не размышлял о перспективах. Он не умел так мыслить. А теперь жизнь вынуждала его перестраиваться, обретая чуждый навык.
Кроме Эстиния в гнезде не найдется человека, способного на расчеты. Бывший священник, к сожалению, больше предавался пустым мудрствованиям, нежели умел просчитывать вероятности.
– Нам нужен пророк, – сказала Дшина.
Два полумужа воззрились на ведьму так, словно она высказала гениальную сентенцию.
Идея ведь простая. Любое событие до того, как превратиться в катящийся с горы снежный ком, начиналось с малого движения. Этого импульса хватало на великие дела.
При условие, что обстановка подходящая.
У культа имелись все условия, чтобы возвеличиться. Не было только идеи. Кроме той, что Назгал не решался высказаться. Он боялся, что сказав правду, разрушит все. Эстиний прекратит смотреть на него щенячьими глазами, а Дшина вырвет из культа его душу.
Без женщин им никуда. Пока тех удерживает тонкая ниточка священной идеи. А что будет потом? Назгал боялся представить.
– Где? – спросил он.
Пожав плечами, Дшина махнула рукой. Ее это нисколько не волновало. Назгал поморщился. Вроде они делают общее дело, а приходится все выдумывать самому.
– Что ж, – вздохнул он, – мой план таков! Не совру, долго я его обдумывал.
– Так-так? – Эстиний подобрался ближе, соскользнув с мягкой подушечки.
Пол вырастил под его кости новую кочку.
– Нас окружают враги, сжимают кольцо. Но тем лучше для нас. Мой план таков, я говорю, нужно действовать тоньше. Где твои ведьмы постараются, Дшина. А где, твои книжки окажут эффект, Эстиний. Ты ведь говоришь, распространяешь их на поверхности.
– Да, именно. Каждый восход поднимаю к солнцу очередное творение.
– Вот и правильно. Я же со своей стороны, постараюсь действовать и словом, и делом. Как крестьяне видели наше счастье, так эти увидят. Люди будут сами сходиться к нам.
– Это твой план? – лицо Дшины не изменилось.
– Да, именно такой.
– Ну, пусть так.
Ей явно не нравилось происходящее. От боговдохновенного человека она ожидала большего, чем идею мягкой силы. Но ни она, ни Эстиний не могли предложить лучшего. Сложные планы – для тех кто привык думать завтрашним днем. Жизнь к подобному их не готовила.
Их снежный ком набрал огромную массу, несся вниз разбрасывая куски плоти и семени. Он забуксовал, наткнувшись на острые копья. Тех людей уговорить присоединиться к культу тяжелее, чем простых крестьян.
Концепции немного иные.
– А пророк? – спросила Дшина, все еще надеющаяся на усложнение.
– Само прибудет, – ответил Назгал, вставая.
Следом за ним от пола оторвались товарищи. Влажное покрытие выпустило их с чмокающим звуком. От бока Назгала оторвались образовавшиеся нити. Дшине казалось, что через них Вестник устанавливает связь с грибницей. Питается, общается?
Эта первичность наделяла его особым статусом. Избранностью. Потому избавиться от него сложно. Хотя грибница доказала свою независимость от воли людской. Покидать гнездо ведьмы не спешили. К тому же здесь им хватает развлечений. Хватит еще на бесконечность.
Жаль, что вечность быстро проходит.
Это странное собрание не выработало никакой идеи. Все трое не могли помыслить о согласованности, контроле. Природа гнезда лишала общество знакомых атрибутов. Иерархия существовала лишь для троих лидеров. Без их внимания община просто развалится.
Ничего по сути не добившись, они разошлись. Дшина, выйдя, фыркнула. «Мягкая сила!». Ей-то будет проще справиться с наглыми воинами, стянувшими кольцо вокруг города и прилегающих к нему районам.
Женщина всегда найдет выход из тупиковой ситуации.
В руках Дшины имелось великое оружие, кроме банальной страсти, воспламеняемой по щелчку пальцев. Это оружие она приберегала до поры. Даже Вестник не думал о нем, хотя порой справлялся о состоянии дшинова приплода.
Пора созывать кабал.