Король Бонгинды

Уоллес Эдгар

Мистер Эванс, уже в силу своей странной профессии, был любопытен, но до сих пор он никогда не решался подслушивать. Его отставка и восстановление в правах внушили ему, однако, известное сознание своей значительности. До сих пор он так заботливо выполнял приказания своего хозяина, что ни разу не делал даже попытки подслушать разговор. Обычно он сидел сложа руки до тех пор, пока поднятие кружка не показывало ему, что разговор окончен.

Мистер Эванс огляделся вокруг, хотя он знал, что никто не может наблюдать за ним, так как

и внутренняя и наружная двери были заперты. Потом он быстро повернул рычажок…

«…был на стеклянном заводе. Я не знаю, причастен ли ты к этому, и я готов поверить тебе, что нет. Но ты должен разузнать, кто такой Бромлей, да поживей. Ты находишься под подозрением, К. Этот Бромлей живет у Локса, одного из твоих агентов».

«И твоего тоже», — послышался слабый голос Флита.

«Теперь другое, — продолжал первый тягучий голос. — Это касается твоей секретарши. Она, может быть, думает, что отделалась легко, но следующий, кто попробует подслушивать, оглохнет навеки. Кто бы это ни был, мужчина или женщина, старик или юноша, я доберусь до него, К. Ты знаешь меня…»

Мистер Эванс дрожащей рукой выдернул рычажок, надеясь в душе, что при этом он не произвел шума, который мог бы быть услышан кровожадным человеком, говорившим на том конце.

Флит подумал, не начал ли Аль терять хладнокровие. Он становился все подозрительнее и подозрительнее, видел измену на каждом шагу. Флит вспомнил о своем письме, находившемся на пути в Австралию, и вздохнул с облегчением. Он знал, что письмо ушло, потому что пометил его и оплатил как заказное.

Аль возложил на него новые обязанности и обременил его новыми справками, которые ему нелегко было навести. Он позвонил своей жене, и она сейчас же явилась. Ее отношение к нему резко изменилось после того случая с ней. Прежнее нахальство исчезло и заменилось покорностью и снисходительностью.

— Я обедаю сегодня с Эммелиной Уольтэм, — сказал он.

Она примирилась с существованием Эммелины Уольтэм, поняв, что Флита привлекало в ней скорее ее социальное положение, чем она сама. Маркус не оставлял ни одной неиспользованной возможности и не гнушался никакой, даже самой маленькой, добычи. Эта была его главная слабость. Об этом напоминал ему человек, который имел больше оснований, чем кто-либо другой, критиковать действия Флита.

В 4 часа он отправил свою жену домой. Полчаса спустя Селби Лоу, собиравшемуся как раз выезжать в Париж, позвонили по телефону из полиции.

— Как фамилия вашего хозяина, Лоу? — спросил звонивший.

— Дженингс. А что?

— Он только что вошел в контору Флита. Наш человек считает, что его привело туда не совсем обычное дело. Флит отправил домой свою жену и запер дверь на ключ.

Селби повесил трубку и тихонько свистнул. Потом он прошел в гостиную и позвонил. На звонок явилась миссис Дженингс.

— Я бы хотел на минуту видеть вашего мужа, миссис Дженингс.

— К сожалению, его нет, сэр. Он

пошел в кинематограф. Он любит выходить днем. Я бы тоже пошла, но мне надо было уложить ваш чемодан.

— Я поеду позже, вечером. Попросите Дженингса подняться ко мне, как только он придет.

Дженингс пришел только тогда, когда стол уже был накрыт к обеду.

— Входите, Дженингс. Что за отношения у вас с Маркусом Флитом?

Дженингс покраснел.

— Он ваш приятель?

— Нет, сэр. У меня было дело к нему.

— Какого рода дело?

— Денежное дело, мистер Лоу. Мой дом заложен. Я получил через одного человека рекомендацию к мистеру Флиту. Он очень любезно ссудил мне достаточную сумму для платежа по закладной.

— В обмен за какую услугу?

Дженингс молчал.

— Послушайте, Дженингс, я ведь знаю Флита как свои пять пальцев. Он не бросает деньги на ветер даже под самые выгодные закладные. Какой услуги он потребовал от вас?

— Никакой, мистер Лоу, если не считать того, что он просил меня раздобыть ему его ключ…

— Ключ? Какой ключ?

— Серебряный ключ, сэр. Я не стану скрывать от вас, что я готов был обещать ему что угодно, так меня заботили денежные дела. Но я собирался прийти к вам, хотя мистер Флит предлагал мне другое.

Селби засмеялся.

— Скажите, Дженингс, наверное, Флит хотел еще что-нибудь, кроме ключа?

— Клянусь, что я вовсе не собирался исполнять его просьбу, — почти простонал Дженингс. — Вы всегда были так добры ко мне, мистер Лоу. Я не забыл вашей доброты. И, право, мистер Флит хотел от меня нелепого. Когда он стал меня спрашивать, сколько раз вы переодевались к обеду со времени убийства и не могу ли я достать ваш смокинг, я решил, что он сошел с ума. Он хотел только взглянуть на ваш смокинг.

Селби задумчиво подпер левой рукой подбородок.

— Принесите мой смокинг.

Дженингс был рад случаю исчезнуть.

Он вернулся немного погодя, неся смокинг на руке.

— В чем же дело? — спросил Селби, переворачивая смокинг. — Есть что-нибудь в карманах?

— Нет, сэр, я всегда вынимаю все вещи, когда чищу ваши костюмы.

— Куда же вы дели мой портсигар?

— Его не было в кармане, сэр.

Селби был человеком привычки. Он всегда носил в кармане смокинга платиновый портсигар, который он не употреблял в других случаях.

— Я сам хотел спросить вас об этом, мистер Лоу.

В этот момент Селби нащупал рукой что-то твердое в подкладке смокинга. Это что-то было похоже на самопишущее перо, зашитое в подкладку. Селби нахмурился и долго смотрел на Дженингса, не замечая его.

— Отнесите смокинг ко мне в комнату. Завтра вы можете показать Флиту весь мой гардероб, но на сегодня оставьте мне мой смокинг.

После того, как Дженингс ушел, он позвонил Биллю и сообщил ему о своих изменившихся планах. Затем, пройдя наверх, он заперся у себя в комнате.