Король гордости

Хуан Ана

Рохан Мишра был его противоположностью. Тихий, спокойный и методичный, двадцатичетырехлетний вундеркинд наблюдал за мной с явным скептицизмом.

Я наконец убедил его согласиться на еще одну встречу, но наши переговоры продвинулись не дальше, чем по электронной почте и видеоконференцсвязи.

— У вас есть пользовательская база и технологии, но у вас нет возможности масштабироваться так быстро, как требует ваш бизнес, — сказал я. — Ваша нынешняя аудитория сосредоточена в США, Канаде и некоторых уголках Европы. Мы можем вывести вас на глобальный уровень. Наше присутствие на развивающихся

рынка.

— Мне насрать на развивающиеся рынки, — сказал Рохан. — Я же сказал тебе. Дело не в деньгах. Колин и я построили эту компанию с нуля. Мы бросили Стэнфорд и надрывали свои задницы, чтобы добиться того, чтобы он был там, где он есть сегодня. Возможно, на него произвели впечатление все те нули, которыми ты разбрасываешься, но на меня это не так. Я провел свое исследование, Янг. Думаешь, я собираюсь сдаться и позволить какой-нибудь хищной корпорации ворваться и разорвать нас на части, как ты сделал с Black Bear?

Черт возьми, Тобиас.

Моя челюсть сжалась. Чернила на контракте с Черным медведем еще даже не высохли, как он провел «значительную реструктуризацию». Массовые увольнения, подорванный моральный дух. Это был настоящий беспорядок.

— Я не единственный, кто набирает очки в Black Bear, — сказал я. — Уверяю тебя, DigiStream будет беспрепятственно интегрирован под моим руководством.

— Не имеет значения, кто это, ты или кто-то другой, набирающий очки. Это все одно и то же. — Роан покачал головой. — Ты заботишься о своей прибыли, а не о чьей-либо еще. С уходом Уидби компания нуждается в стабильности, а не в новых переменах.

Разочарование пробежало у меня по коже.

Чертов Уидби. Мне следовало бы вытатуировать эту фразу, учитывая, сколько раз она приходила мне в голову.

— Дай мне список конкретных проблем, — сказал я. — Увольнения, реструктуризация команды, культура на рабочем месте. Мы выбьем их из колеи. Мы ведем переговоры больше года, и оба знаем, что слияние было бы благом для обеих компаний. Это сделка на миллиард долларов, зависящая от нескольких мелких деталей.

— Маленьких, но важный. — Рохан постучал пальцами по своему подлокотнику. — Я видел таблоиды, и слышал слухи. Твой выбор в качестве генерального директора не гарантирован.

Мой позвоночник напрягся. Я тушил самые серьезные пожары, когда был на Теркс и Кайкос, но было много более мелких возгораний, оставшихся без контроля. Моя мать узнала о Джейд Кей, вот почему я избегал ее звонков всю неделю. Мне пришлось связаться с Клариссой, которая оставила мне зашифрованное голосовое сообщение на выходных, и Пакстоном, который снова связался с предложением союза. Учитывая то, как шли дела, я серьезно обдумывал это.

— Честно говоря, я не думал, что ты относишься к типу плейбоя, — сказал Роан, его взгляд был острым. — Тайком общаешься с бармешой? Очень непохоже на тот образ, который ты изображал ранее.

Раздражение сжало мою челюсть. Если и было что-то, что я ненавидел почти так же сильно, как проигрывать, так это то, что меня называли подделкой.

— Я не осознавал, что моя личная жизнь учитывалась в наших разговорах.

— Так не должно быть, но, учитывая неразбериху

с Уидби, уверен, ты понимаешь, почему я не решаюсь вести дела с кем-то, кто замешан в скандале.

— Я встречался с сотрудницей, а не принимал наркотики, — сказал я категорично. Я намеренно использовал прошедшее время, если не сказать правдиво. Никому не нужно было знать о моих продолжающихся отношениях с Изабеллой до окончания голосования. — Она больше не работает в Вальгалле, что делает этот вопрос спорным.

— Возможно. — Его пальцы забегали быстрее.

Тайком общаешься с барменом? Очень непохоже на тот образ, который ты изображал ранее.

Я умел читать между строк. Рохану было наплевать на Изабеллу как таковую. Бульварные сплетни поставили под сомнение мой характер, и он беспокоился, что его обманут.

К сожалению, сколько бы я ни пытался его успокоить, он не сдвинулся с места.

— Мы можем возобновить наш последний раунд переговоров после голосования, — сказал Рохан после получаса бесплодных рассуждений взад-вперед. — Я ничего не подпишу, пока не буду уверен, что новый генеральный директор выполнит условия, как по духу, так и на бумаге. Не могу так рисковать, и, как ты сказал, мы уже некоторое время ведем переговоры. Если за тебя проголосовали, а мы все еще не можем прийти к соглашению, тогда мне очень жаль. Сделка недействительна.

Я вышел из офиса Рохана и направился прямиком в бар моего отеля, чтобы выпить чего-нибудь покрепче. Моя голова раскалывалась от жестокой мигрени, которую мой скотч никак не мог облегчить.

Четыре месяца назад я заключил сделку с DigiStream, должность генерального директора была в пределах досягаемости, а мои надоедливые эмоции — под контролем. Теперь мой контроль над своей профессиональной и личной жизнью распадался быстрее, чем швы на поношенном пальто.

Падение началось в тот момент, когда я поднялся наверх и услышал, как Изабелла играет «Hammerklavier» в Вальгалле. Если бы я остался в баре в тот день, возможно, сейчас я был бы в совершенно другой ситуации.

Проблема была в том, что если бы я остался в баре, мы с Изабеллой остались бы знакомыми. Ни секретной комнаты, ни свидания в Бруклине, ни рождественских киномарафонов, ни поездок на остров, ни десятков мелких моментов, которые сделали эти адские месяцы терпимыми.

У меня скрутило живот.

Я потер рукой лицо и попытался сосредоточиться на своих мыслях. Я был здесь по делу, а не для того, чтобы погрязнуть в размышлениях о том, что должно быть, и «что, если».

Мой телефон загорелся новостным оповещением.

Я взглянул на него, затем замер.

Ложь любовницы Кая Янга разоблачена! — злорадствовала Национальная звезда.

Кислое чувство распространилось у меня в животе. Я нажал на заголовок, и меня приветствовала огромная фотография Изабеллы, работающей в дайв-баре. На ней были горячие брюки, крошечный укороченный топ и широкая улыбка, когда она перегнулась через прилавок. Несколько парней из братства уставились на ее декольте.