Короли соседнего мира
Шрифт:
Король окончил куплет, плеснул себе в кубок из высокой плетеной бутыли и поманил мирно дремлющего кота.
Василий брезгливо дернул ухом, приоткрыл глаз и отвернулся. Весь его вид выражал явное неодобрение разгульному поведению хозяина.
Впрочем, Андрей и сам не столько предавался утехам, сколько давил в себе внутренние сомнения.
Неделя прошла с его возвращения во дворец. Военная машина королевства, получив исчерпывающие инструкции, закрутилась. Понеслись во все графства гонцы с запечатанными королевской печатью свитками.
Грамотно подготовленные агенты
Получив графский титул, капитан Гор с азартом принялся за комплектование гвардии, не забывая бомбардировать казначея требованиями финансового порядка.
Габс, тяжело вздыхая и морщась, только успевал подписывать распоряжения на выдачу наличных. Иными словами, машина набрала обороты, дело оставалось за малым. Отдать приказ. Но вот как раз с приказом и вышла заминка.
Король тянул и под разными предлогами переносил дату начала кампании со дня на день.
Дошло до того, что даже Габс, которому каждый день ожидания стоил немалых средств, возмутился. — Ваше Величество, — осторожно попенял он суверену на нерешительность. — Ежели вино держать долго, оно превратится в уксус. Армия готова, и ждать бессмысленно.
Андрей и сам, понимая, что никаких объективных причин для отсрочки нет, тем не менее, медлил.
Что стало причиной столь внезапного пацифизма, он и сам не мог объяснить. Но одно дело — рисковать своей головой, другое — послать на смерть десятки тысяч. К тому же, останавливало понимание грядущих жертв мирного населения. Солдат, он и есть солдат, а вот каково придется крестьянам и ремесленникам? И их семьям, когда они окажутся между молотом и наковальней? Потому и тянул. Нешумный загул стал скорее данью слабости, чем внутренней потребностью.
Решение возникло внезапно.
На третье утро Андрей выплеснул недопитое вино, с остервенением выгнал последствия пьянки, приняв ледяную ванну, и вызвал к себе гофмаршала Гора.
— Я принял решение, — сообщил король, усевшись на трон. — Но задача изменилась. Срок подготовки неделя. Дата выступления — день икс плюс семь. Икс — сегодня.
— Но… — военачальник дернулся, пытаясь вставить свое слово.
— Тихо, — оборвал Андрей. — Слушай сюда, — он умышленно упростил речь до предела. — Никто никуда не идет. Вернее, идет, но не туда, куда думают все.
— Сейчас только слепоглухонемой не знает, что мы готовимся выступать на Аль Гарда. И было бы глупо считать, что его шпионы сидят без дела. Они, наверняка, уже доложили своему королю, что творится у нас. Да, согласен, мы способны смять его оборону, но посудите сами, сколько жертв будет стоить этакое наступление? По всем канонам потери будут один к четырем. Вам придется взламывать худо-бедно налаженную оборону противника. А вот что решил я. За неделю, которую я даю, штаб должен с соблюдением всех мыслимых осторожностей разработать новый план: цель — Хеттское королевство. Пусть Аль Гард трясется в ожидании нападения. А вы атакуете нашего северного соседа. Он-то никак не сможет подготовиться к отражению.
— Это приказ, а не предложение, — пресек король возможные пререкания. —
— А вы? — Гор заинтересованно глянул на короля.
— Чем займусь я, вас не касается, — отрезал Андреас. — Не обижайтесь. Есть такая пословица: "Что знают двое, знает и свинья". Лучше пусть все останется только на моей совести. И если не удастся, никто, кроме меня, не будет виноват.
Привыкший к сумасбродным выходкам монарха командующий вздохнул: — Похоже, Ваше Величество вновь задумывает нечто опасное. Неужели это так необходимо?
— Все, что за тревоги ближе к ночи? — Андрей прошелся по залу. — Я сказал…
Следующим на совет прибыл министр финансов. — Габс, вы хорошо справились с делом. Но теперь необходимо напрячь все наши финансовые возможности.
Казначей, услышав вступление, помрачнел. Опыт и интуиция подсказали — предстоят траты.
— Ва-а-ше Величество, — взмолился он. — Я уже и так…
— Значит, нужно еще больше. Можете вскрыть кубышку. Я не поверю, что вы, с вашей осторожностью и предусмотрительностью, не отложили ничего про запас.
Габс провел ладонью по бархатной обивке кресла, на котором сидел. Король даровал ему это право, вместе с графской короной. — Ну, вы уж совсем меня… Что говорить, конечно, пришлось поджаться, но до вскрытия резерва дело еще не дошло.
— А раз так, вот что, оформите пятьсот тысяч форинтов в векселя вашего бывшего хозяина. Насколько я знаю, эти бумаги принимают во всех окрестных королевствах?
— Но ведь это сумасшедшие деньги, — казначей вытаращил глаза. — Сейчас, когда за один форинт дают три талера, я боюсь, что гномы остерегутся выдать столь громадное обеспечение. Ведь в случае разового предъявления такой суммы к оплате, они могут оказаться не в состоянии оплатить ее.
— А говорите, что ничего не понимаете в политике, — усмехнулся Андреас. — Да вы прямо иезуитски хитры. Потому, разбейте на десять частей и запустите через разные каналы. Под самые большие проценты. Пусть. Они должны рискнуть. А вот ежели все пройдет, как надо, то мы выиграем куда больше, чем потеряем. Даже скажу прямо, возможно, эти проценты и не придется платить.
Габс прищурил глаза: — Ваше величество, это очень рискованно, — он, кажется, начал что-то понимать. — Но…
— Пустое, — Андрей, которого захватил азарт предстоящего дела, замер, оценивающе глядя на собеседника. — А впрочем… Скажите, граф, вам не претит на некоторое время расстаться с вашим телом?
— Ах, — вздрогнул подданный… — Чем я?..
— Да не бойтесь вы, я не имею в виду ничего дурного. Вам будет предложена адекватная замена. Вот, хотя бы мое тело, ну?
— Я в полной растерянности, — казначей и впрямь растерялся. — Не понимаю…
— И не нужно. Вы, какое-то время, попользуетесь полнотой королевской власти, и вообще… В известных пределах. А я уж помучаюсь в вашем облике, — король хитро глянул на финансиста. — Ну, соглашайтесь, чего вы теряете?
— Ваше Величество, я ничего не понимаю, но если этого требует благосостояние нашей казны?