Корона графини Вревской
Шрифт:
раскрасневшаяся и плюхнулась рядом.
– Все таки растрепалась...
– Сашенька, Кира и Валя не расскажут никому. Я с них взяла честное слово.
– Я на тебя обиделся.
– Сашенька, - Таська прижалась к моему боку.
– Уважаемая, - услышали мы бас лектора. Он тыкал в нас пальцем.
– Мне подождать вас или вы выйдите...
– Можно не ждать, профессор, я готова, - с вызовом огрызнулась она. Часть зала прыснула. Он внимательно поглядел на нее, как бы запоминая для будущих экзаменов и продолжил свою лекцию. В конце дня ко мне подошел Георгий, парень из нашего потока.
– Эй, Саша, говорят, ты получил огромное наследство, чемодан денег, золото, бриллианты, картины. Поделись с бедным студентом...
– Кто это говорит?
– Да весь факультет гудит.
– Зря языки чешут.
– Ладно, нечего претворятся, точно ведь что то перепало. Дай хоть трешку.
– Гошенька, иди-ка ты подальше...
– Жадоба ты, а не мужик. Рядом стоит Таська, краснее гуще кровавого рубина. Я отвернулся от нее.
Она идет рядом, как побитая собака и понуро смотрит в землю. Так мы молча дошли до моей
– Извини, Саша. Дура я. Поверила подругам... Клянусь, больше никогда в жизни...
– Слушай, я голодный как черт. Где то там на кухне у меня осталось немного картошки. Поищи ее... Она взвизгнула и бросилась мне на шею и вдруг заплакала.
– Я... думала..., что ты... со мной... насовсем.
– Куда же от тебя деться? Ты хочешь чтобы я тебя простил?
– Хочу, - всхлипывает она.
– Тогда нужно самое дорогое и самые интересные документы перенести к тебе домой.
– Я все сделаю. Мама сохранит все.
– Теперь, мир, но... надо исправлять, что мы натворили. Все знают теперь, что у нас что то есть. Поэтому нам надо разделиться, один в институте, другой караулит
здесь...
– Я на все согласна. Нам не пришлось ходить по букинистическим магазинам, букинисты нашли нас. Огромный дядька пер на меня в дверях большим животом.
– Это ты, Александр?
– Я.
– Говорят у тебя много книг, я хотел бы посмотреть.
– Кто говорит?
– Да батяня твой.
– Что это значит? Отец книги продал? Но они же мои.
– Меня ваши взаимоотношения не интересуют. Где книги?
– А ну пошел... Толстый живот толкнул меня в коридор и тут я рассвирепел. Схватил его за руку и крутанул вправо, мужика развернуло на стенку и тут я заломил ему руку так, что он заорал.
– Больно, отпусти. Вышвырнул его в открытую дверь. Только подошел к двери своей комнаты, как опять раздался звонок в дверь. Я вернулся. Тот же мужик стоял у двери и потирал плечо.
– Извини, пожалуйста. Я к тебе с предложением. Хочу купить у тебя книги. Твой отец сказал, что ты их можешь продать.
– Если скажешь честно, сколько уплатил отцу, покажу книги, если соврешь, выкину с лестницы. Парень колеблется, но потом видит, что я оглядываюсь на телефон висящий на стене, говорит.
– Десять тысяч сто восемьдесят рублей.
– Надул, стервец. Мне за них предлагали в несколько раз больше.
– Это кто же?
– Был такой из Смоленска, Альфред Моисеевич. Мужик застыл как столб.
– Врешь. Когда ты его видел?
– Почти две недели назад.
– Так. Значит жив курилка. Ладно, я согласен, я надул твоего отца, но... пойми с
лопухами по другому и нельзя.
– А как со мной. Денег то у тебя хватит, чтобы со мной расплатится?
– Это смотря за что?
– Тогда катись...
– Нет, стой, хватит, деньги найду, в крайнем случае перезайму, залажусь, но достану.
– Тогда заходи. Конечно он меня немного надул. Заплатил меньше, но молодец, растолкал по своим друзьям много книг, сам приобрел. Комната освободилась, остались коробки с мелочью... Мы с Таськой деньги отнесли в сберкассу и положили на книжку. К отцу я уже не ходил, этот разрыв был на всю жизнь.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ Прошло пять лет. Мы с Таськой окончили университет. Частично мечта ее осуществилась, купили однокомнатную квартиру и поселились в ней. Таська по распределению попала в школу, преподавателем истории, а я, по ходатайству милейшего ректора, в редакцию городской газеты, где открылась новая колонка, "страницы истории".
– Сашка, - рядом подсел Колька Басманов, один из лихих журналистов, - посмотри по интернету, есть ли там что-нибудь о строительная компания "Век" и кто там... в руководстве.
– Ты думаешь, что-нибудь в машине есть?
– Хотя за что то зацепиться... Я прощупываю бесчисленные таблички экрана монитора. Вот и компания "Век", создана... чем занимается, ага, вот и первая фамилия. Директор компании Коняев А.А.
– Коняев?
– Ты чего, Сашка?
– Фамилия знакомая.
– Встречался где-нибудь?
– Встречался и даже знаю кое что из его автобиографии.
– Чего же ты молчал раньше? Где ты его видел?
– В Смоленске.
– Во дает. Погоди, я к главному.
– Колька, стой. Но уже поздно, его смело со стула. Через пять минут примчалась секретарша Лидочка.
– Александр, тебя зовет Семеныч. Семеныч наш главный редактор, мужик гибкий, как резиновый шланг. Несмотря на это, уважаю его, газета имеет четко выраженную линию. В кабинете главного, уже расселся Колька и Семеныч кивает мне на стул.
– Садись. Что ты там раскопал о Коняеве?
– Ну..., я встречался с Антон Антоновичем и, в общем, получил ощущение, что он жулик.
– Коля, говорит, что ты знаешь его биографию?
– Да. Случайно попал на руки один документ...
– Ну и что, не темни, - подталкивает меня Коля.
– Коняев уголовник. За крупное мошенничество с валютой, угодил за решетку. Чтобы
быстрей выбраться из тюрьмы, он там устроился стукачом и выдал многих своих товарищей... Они смотрят на меня, как кролики на удава.
– Что это был за документ, он еще существует?
– Не знаю, может и существует, но как я помню, была еще одна странная бумажка, это было решение комитета о внедрение Коняева в строительную организацию Смоленского строй управления.
– Комитета? Какого комитета?
– недоумевает Колька.
– КГБ. Они теперь не задают вопросы. Колька скептически кривит губы, а Семеныч отвернулся к окну.
– Так все таки такие документы существуют?
– спрашивает Колька.
– Может быть. Семеныч оглядывается на меня, потом опять уводит взгляд в сторону.
– Может мне лучше уйти?
– не выдерживаю молчания я.
– Коля, выйди, пожалуйста, мы здесь обсудим с Александром кое-какие вещи, вдруг слышу голос редактора. Обиженный Колька поднимается и медленно убирается за дверь. Теперь Семеныч повернулся ко мне.
– Что ты еще знаешь о Коняеве?
– В то время, больше десяти лет тому назад, один раз в неделю он должен был приходить и отчитываться перед моим дядей, который в то время работал в КГБ. Коняев закладывал всех начальников и сотрудников управления, где он работал. Это
продолжалось до 85года. Дядя ушел на пенсию и все прервалось...
– Так. Но ты тоже встречался с ним.
– Это уже другая история. В конце восьмидесятых годов в Питере было совершено убийство трех парней, руку к этому приложил Антон Антонович. Он не порвал связи с уголовниками, с помощью их но пытался найти в архивах дяди компрометирующие его документы. Коняев вышел на меня потому что был уверен, что дядя передал мне документы об его прошлом. Убедившись, что их нет, он потерял интерес ко мне.
– Значит, бумаги исчезли?
– Тогда были. Иначе бы я не прочел о его прошлом.
– А они сейчас есть?
– Не знаю. Просто давно не был у людей, которых просил сохранить...
– Ладно, - редактор помолчал, потом вдруг сказал.
– Я хочу перевести тебя в отдел расследований. Строительная компания "Век", вот цель твоей работы. Нам нужен на нее материал...
– Хороший или плохой?
– Самый мерзкий... И показывать его, только мне.
– Вы что то еще знаете?
– Да. Для города, эта компания большая угроза... Колька обиженно смотрит на меня.
– Дружок, называется, работу отнял.
– Сам мне ее навязал.
– Хорошо, ставь бутылку, я тебе кое какие материалы передам. Надо же тебе с чего-то начинать.
– Считай бутылка твоя, передавай. Я принес домой папку, переданных мне Колей документов. Тася сидела в большой комнате за столом и готовила конспекты к лекции.
– Саша, ужин на столе в кухне, возьми сам, меня не отвлекай. Я подхожу к ней и целую ее в голову.
– Хорошо. Но отвлечь, я тебя все же отвлеку. Ты не забыла такого Коняева? Таська сразу оторвала голову от книги.
– Этого... бандюгу?
– Да, да, его. Сегодня в редакции мне подсунули материал о нем.
– Он в Питере?
– Да, работает руководителем крупной строительной компании.
– О, господи.
– Работай дальше, я пойду поем. После ужина, здесь же за столом, я раскрыл папку с делами фирмы "Век". На первой
странице рекламный буклет, где показан план застройки Васильевского острова. Красивые коробочки зданий усеяли побережье залива, свободные площади острова Декабристов и реки Смоленки. Под буклетом лежат копии переписки с мэрией города,
а также с разными строительными компаниями и министерствами. "Век" обнаглел, компания собирается наложить свою строительную лапу на Васильевский остров. Одна
бумажка меня встревожила. " Президенту компании "Век" т. Коняеву А.А. Уважаемый Антон Антонович! Мы уже высылали вашей компании основные показатели по прибрежной полосе Финского залива. Там же есть предписание, где говорится, что для проведения строительных работ в районе между гребным каналом и заливом нужно вывезти в Сосновый Бор 1420 тонн грунта, у гостиницы "Прибалтийская", еще 550. Однако, начавшееся строительство жилых зданий, обеспокоило нашу службу, не выполнением
требований ГОРСЭС. Грунт был не вывезен, из котлованов выбрали землю и стали забивать сваи. Если компания не выполнит наших требований, то ГОРСЭС вынужден приостановить стройку. Начальник ГОРСЭС Лохнина Л.С. Внизу размашистая роспись: "Торопов, заткни им рот. Коняев". Другие документы ничего особенного не представляли. В кухню вошла Тася.
– Все, я закончила...
– Ты не хочешь съездить со мной к своей маме.
– Вот чего не хочу, так не хочу. Приедем, сразу начнется - забыла, забросила...
– Помнишь, мы несколько лет назад, ей отвезли документы...
– Тех дней я никогда не забуду. Только вот вопрос, сохранились они у нее или нет?
– она помолчала, потом тряхнула головой.
– Значит хочешь документы вернуть?
– Хочу.
– Ладно. В это воскресение я свободна, поедем. Старушка долго ворчала, встретив дочь, на меня даже не обратила внимания. Она действительно бубнила, что та ее забыла и забросила. Тася начала атаку в лоб.
– Мама, ты не помнишь, куда делся чемоданчик с документами?
– С чем, чем? Не помню о таком.
– Ну как же, мама? Такой чемоданчик из коричневой кожи, я тебе сама в руки передала. Помнишь, это было после моей поездки в Смоленск.
– Смоленск... Ах Смоленск... Это было давно... Не помню.
– Ладно, я сама поищу.
– Ты мне сейчас все разворотишь, знаю тебя..., разбросаешь и уйдешь.
– Все будет в порядке. Таська решительно направляется к шкафам и, под вопли мамы, начинает разгребать залежи барахла.
– Нашла. Вот он. На вороха одежды падает коричневый чемоданчик. Я подбегаю к нему и открываю замки. Знакомые папки дяди, лежат плотной массой.
– Это они. Прежде всего я переснял на ксероксе все документы и мемуары дяди. Для безопасности, попросил Тасю, чтобы она первоисточники опять отвезла маме. Первая
статья получилась легко. Я ее назвал: "Стройка смерти" и приложил несколько ксерокопий документов. Все это я принес на следующий день Семенычу. Он меня никуда не отпустил, молча все просмотрел, внимательно изучил документы, потом откинулся на спинку кресла.
– Ты понимаешь, что ты написал?
– Статью, как вы просили.
– Это не статья, это бомба. Взрыв может быть таков, что осколки могут задеть редакцию и особенно тебя.
– Значит нам нужна защита.
– Это ты точно подметил. Не боишься за себя?
– Немножко тревожно.
– Это правильно. Я привлеку сильных адвокатов, мы вступаем в бой. Пиши следующую