Красавчик Саша
Шрифт:
В общем, так или иначе, а Алекс чрез жену генерального прокурора обеспечил себе поддержку правящей радикальной партии.
Старшему адъютанту графа Жана-Франсуа де ля Рокка Вуа сообщил также, что сам президент Третьей республики стал вроде бы высказываться о Стависском более или менее благожелательно.
Глаза чернявого гиганта так возбужденно заблестели, так бешено округлились, что казалось: вот-вот они просто выскочат из орбит. А громадные ручищи вдруг затряслись.
Еще бы! Новейшие аферы Алекса теперь уже поддерживали сам премьер-министр, а также и генеральный прокурор, а возможно, и сам президент. Фактически получалось, что мошенник подкупил исполнительную власть Франции. Это грозило радикалам в ближайшем будущем грандиознейшими разоблачениями, что ультра-правым было бы очень даже на руку.
В «Огненных крестах» все время кричали о необходимости усиления и «поправления» исполнительной власти, а тут такой подарочек, нежданный, но желанный.
Однако чернявый, рьяно накачивавшийся кальвадосом, рано радовался. Я должен добавить, что Стависский, завлекая в свои сети министров, депутатов, адвокатов, разлагал при этом отнюдь не только социалистов. Он покупал левых, но и правых тоже. То есть буквально всех — так сказать, впрок.
Благодаря Алексу стало совершенно очевидно, что в современной Франции, оказывается, продажны политики всех оттенков. Непродажных нет вовсе, а это — объединяющее начало для всех партий. Так что дело было не в одних только левых или правых: Стависский скандализировал саму политическую жизнь Третьей республики, показал ее всем изнутри, с грубой, грязной и неприглядной изнанки. Щедро и открыто раздавая чеки, он тем самым «раздел» всю элиту, с веселым цинизмом продемонстрировав, как она, потеряв приличия, с превеликою радостью бесстыдно у всех на глазах коррумпируется, поступая на содержание к жулику.
Но позволим все же старшему адъютанту графа Жана-Франсуа де ля Рокка иметь свой взгляд на вещи, как бы ни был он субъективен, хотя на самом деле это был, как уже говорилось, взгляд не его, а его шефов, кричавших всюду о продажности только левых. Своих собственных мнений сей адъютант вовсе не имел, да и никоим образом адъютанту ведь не полагалось иметь суждений. Так что с этим было все в порядке.
После кабачка «Веселый кролик» старший адъютант графа Жана-Франсуа де ля Рокка, разгоряченный беседами с журналистиком и полицейским агентом, отправился в заведение папаши Люнеля, дабы промочить горло и отвести душу.
Там не было ни столов, ни столиков, одна только чрезвычайно липкая свинцовая стойка. Зато у папаши Люнеля двухлитровую бутыль необычайно кислого вина можно было взять всего за десять су, да и девки вокруг крутились, хоть и подванивавшие, но все равно соблазнительные, и каждую из них можно было сторговать также за десять су.
Старший адъютант никуда не торопился и даже имел полнейшую возможность довольно-таки основательно расслабиться, ибо граф де ля Рокк еще с раннего утра отправился в Южную Бретань, в свое родовое гнездо, обещая вернуться ровно через пять дней.
Итак, предстояло целых три дня свободы — так много, что даже трудно себе представить.
Старший адъютант председателя лиги «Огненные кресты» готовился к полному и чрезвычайно быстрому погружению на кабацкое дно, ибо к возвращению шефа надо было быть в полнейшей форме и прежде всего стать любою ценою трезвым как стеклышко.
Граф не терпел, когда от его подчиненных хотя бы в малейшей степени исходило алкогольное амбре. И это при том, что сам он был страстным и неумеренным поклонником кальвадоса, который ему регулярно поставляли из родового поместья, что было в Париже всем широко известно.
Без всякого сомнения, строг был граф со своими; чрезвычайно строг и даже неумолим. А ведь к подопечным графа де ля Рокка, кроме членов лиги «Огненные кресты», относились еще и ребята из двух молодежных организаций фашистского толка: «Сыновья Огненных крестов» и «Национальные добровольцы».
Собственно, из этих трех подразделений и состояла армия де ля Рокка. Ему было кем совершенно по-военному распорядиться. В свободное от мирной службы время о военной дисциплине граф не забывал и, более того, неустанно пекся, дабы армия его молодчиков была в боевой форме.
ПОЗДНЕЙШАЯ ПРИПИСКА:
Да, строг-то он был. Только потом выяснилась кошмарная вещь. А именно, что граф негласно и не один год… состоял на службе во французской полиции.
Но это еще не все, увы. После войны, а именно в 1945 году, стало известно, что граф Жан-Франсуа де ля Рокк долгие годы сотрудничал с английской разведкой.
Хорош же оказался несгибаемый председатель фашистской партии?! Да, согнули его и франки и фунты-стерлинги!
Ж.С.
12 февраля 1964 года
г. Лозанна
Саша Стависский сидел в кафе «Циммер», своей, можно сказать, рабочей резиденции.
Он дымил огромной сигарой, напоминавшей ствол дуба, попивал воду со льдом и с гримасой полнейшего отвращения просматривал радикально-роялистскую газетку «Аксьон Франсэз».
Вскорости появился издатель Дю Барри (они заранее условились о встрече), несмотря на многочисленные предупреждения многочисленных своих друзей, покровителей и коллег, неизменно помогавший Стависскому — естественно, не даром.
Заметив в руках у Саши «Аксьон Франсэз», Дю Барри в высшей степени любезно поприветствовал своего знаменитого друга и сказал ему следующее:
— Милый мой Алекс, издание, конечно, мерзейшее, но я рекомендую вам и впредь регулярно и самым внимательнейшим образом просматривать его от первой строчки до последней. Мне доподлинно известно, что эти негодяи из «Аксьон Франсэз» готовят против вас заговор. Наши роялисты-экстремисты на вашем громком разоблачении хотят въехать во власть.
Саша молча кивнул, понимающе улыбнулся и невозмутимо ответил:
— Именно потому-то, друг мой Дю Барри, я и читаю это паскудство. Конечно, они устроят охоту на меня. Без всякого сомнения. Более того, я думаю, что западня уже готовится, и бойцы-борзописцы пребывают на страже, готовые по сигналу ринуться, дабы оплевать меня. Что ж. Чему быть — того не миновать. И все же эти мерзавцы обречены. И ничто им не поможет. А вам спасибо за неоценимую заботу. Я не забуду этого. Всегда можете рассчитывать на меня, друг Дю Барри.
Для друга Саша заказал несколько бутылок розового шампанского, снабдив его впридачу объемистой пачкой чеков на развитие газеты — тот был буквально счастлив.