Красная Орхидея
Шрифт:
— Что ж, уже лучше, — сказал он, усаживаясь в машину и захлопывая дверцу. Потом оперся рукой на спинку сиденья. — Может, перемолвишься со старой экономкой, Анна? Ты вроде умеешь найти подход к женщинам.
— Ладно.
— Нам нужны подтверждения того, что Луиза Пеннел, а также и Шерон побывали в этом доме. Хотелось бы еще разок взглянуть на их семейные снимки, расставленные на рояле. Кроме того, мы до сих пор не установили личности прочих извращенцев на фотографиях из Милана, так что тоже покажи
— Сделаю.
— Шеф, а может, нам получить ордер на обыск? — подал голос Льюис.
— Да, но нам надо больше. Пока что мы бродим вокруг да около. Тот факт что наши жертвы предположительно здесь были, недостаточно подкреплен доказательствами, чтобы взять хозяина под арест. Но это пока! Мы непременно заявимся сюда с обыском, и тогда нам понадобятся ордеры на все, что есть в имении, включая их транспорт, и целая армия в подкрепление, поскольку здесь чертовски огромная территория. Флигели, амбары, коттедж, конюшня — по закону для каждого строения нужен отдельный ордер. Кстати, когда попал под подозрение Фред Уэст, сыщики получили ордер лишь на обыск его сада — вам это известно? И Уэст самолично высказал предположение, что они-де копают не там.
Ленгтон умолк, когда машина вывернула на дорогу, ведущую от особняка к кузне. Перед обитой парадной дверью Холла стоял Чарльз Виккенгем собственной персоной.
— Он здесь, — тихо сказал Ленгтон. — Только посмотрите на него — как хорохорится! И ведь где-то здесь он и устраивает свои сексуальные игрища — в погребе или, может, в амбаре. Возможно, у него и есть алиби на девятое января, когда последний раз видели Луизу Пеннел, но не на двенадцатое, когда ее тело обнаружили. Так что выясните, был ли этот козлина тогда дома.
— На девятое-то он представил весьма основательное алиби, шеф, и его проверили — и насчет клуба, и…
— Да-да, и это еще одна причина, почему нам не следует пока вламываться к нему с ордером. К этому чудовищу надо подкрадываться потихоньку.
Они выбрались из машины. Ленгтон двинулся прямиком к Виккенгему, Анна и Льюис поспешили за ним.
— Доброе утро! — Ленгтон пожал руку Виккенгему.
— Чего не скажешь о погоде: поливает без остановки. Хотя, полагаю, урожаям это только на пользу. — Он в ответ улыбнулся и, кивнув Анне, отступил. — Должно быть, вы не просто так наносите мне визит — так что милости прошу. Я ожидал вас.
— Сын позвонил?
— Да. Мне пришлось вызвать доктора, чтобы осмотрел его бедняжку-невесту: она в глубокой депрессии. — Он холодно взглянул в глаза Ленгтону. — Все это порядком неэтично, не правда ли?
— Что именно?
— Допрашивать Гейл. У нее слабое здоровье, и, несомненно, при ней должен был находиться поверенный или кто-то из нас.
— Она могла бы и попросить кого-то прийти — мы всего
— Обычный или нет, но нас следовало об этом предупредить. — Он шагал впереди, провожая их в свою роскошную гостиную.
На сей раз Виккенгем не предложил им из вежливости ни чаю, ни кофе и даже не попросил присесть. Он прошел к камину, держа руки в карманах безукоризненно чистых брюк песочного цвета, повернулся к ним лицом:
— Так что все это значит?
— Вы не возражаете, если мы присядем?
— Ничуть. Как хотите. А вы не возражаете, если я постою?
— Ничуть, — насмешливо ответил Ленгтон, усаживаясь в каминное кресло, и открыл портфель.
— Детектив-инспектор Тревис хотела бы, если позволите, переговорить с вашей экономкой, — обратился к хозяину Льюис, остановившись за спиной у шефа.
— Зачем?
— Всего лишь, чтобы кое-что уточнить. Она здесь, не так ли?
— Да. Вы хотите, чтобы я ее позвал?
Анна улыбнулась и ответила, что помнит дорогу на кухню.
— Что ж, идите, — пожал он плечами, — но помните, что ей уже перевалило за семьдесят. Она сильна по части кулинарии, но во всем остальном крайне рассеянна.
— Благодарю, — снова улыбнулась Анна и отправилась искать экономку.
Она прошла сквозь коридор с каменным полом, миновала прачечную комнату и затем без стука вошла в огромную кухню. Миссис Хеджес сидела за светлым сосновым столом, перед ней на старом полотенце было разложено столовое серебро.
— Миссис Хеджес?
Та никак не отреагировала, продолжая начищать серебро с помощью скрученной газеты. Анна повысила голос, и пухлая дружелюбная женщина удивленно подняла глаза:
— Извините, я не слышала, как вы вошли. Я немного глуховата на правое ухо. — Она сняла резиновые перчатки.
— Пожалуйста, не отрывайтесь от дела. Я к вам всего на пару слов. — Анна выдвинула стул и присела у края стола.
— А мистер Виккенгем знает?
— Да, он сейчас в гостиной беседует с моим начальником.
— A-а, ну хорошо, коли он разрешил.
Анна открыла портфель, достала блокнот и толстую папку с фотографиями, у которых успели слегка обтрепаться уголки.
— Хотите чашечку чая?
— Спасибо.
— Одна уже приготовлена. Я только-только сделала себе чашечку.
Миссис Хеджес засуетилась: подхватила чашку с блюдечком, сходила к холодильнику за молоком, затем вернулась к плите, на которой сбоку стоял заварочный чайник в красивой вязаной грелке.
— Даже не представляю, о чем вы хотите со мной поговорить, — сказала она, наливая чай сквозь серебряное ситечко. Затем подняла пакет с молоком, и Анна кивнула. Следующей подняла сахарницу.