Красная волчица
Шрифт:
— Ты присматривай, чтоб не уплыл суп, а я пойду приберусь в доме.
Варево закипело. Степан пошел в дом за солью. Надя мыла полы. Увидев Степана, она выпрямилась, ойкнула и легонько опустилась на пол.
— Что с тобой?!
Степан бросился к Наде, хотел поднять ее, но она отстранилась.
— Не надо. Сейчас пройдет.
— Ты заболела?
У Степана было испуганное лицо, Надя, глядя на него, ласково улыбалась.
— Да что с тобой? — допытывался Степан.
— Ребенок, Степа, у нас скоро будет.
— Так ты что
— Раньше-то я девкой была.
— Да я не про то. Что делать-то будем?
— Смешной ты у меня, Степа. Растить ребенка вместе будем.
— А мне-то что делать?
— Иди вари суп, а то уплывет,
— Ребенок-то когда будет? — не слушал Степан Надю. — Ему, поди, одежонку какую-то шить надо. У Семы в Госторге кожа есть. На ичиги пойдет.
— Ты еще ружье сходи купи, — смеялась Надя.
— И куплю. И пальму скую. У меня кусок стали хороший есть. Специально берег для пальмы. Теперь сгодится.
— Сам-то ты у меня ребенок ребенком. — Надя дернула Степана за чуб. — Иди вари суп. Я полы домывать буду.
— А может, я…
— Да иди ты…
Степан походил вокруг костра. «А ведь что-то делать надо, — думал он. — Зыбку я смастерю. А еще что? Отец, называется. Может, сходить к тете Глаше, посоветоваться. Опять же как-то неудобно».
Надя вышла на крыльцо.
— Сварился суп?
— Сварился.
— Неси, есть будем.
Надя нарезала хлеб, налила в тарелки суп. Потом взяла со стола лист бумаги.
— Степа, я лист какой-то на полу нашла. Рисунки на нем.
— Это я рисовал эвенкийскую деревню. Вот здесь по берегу будут дома, а среди сосен школа. Рядом изба-читальня.
— Когда же мы со всем этим управимся?
— Это же лето не последнее. Постой, а как же ты теперь с отрядом поедешь?
— Да так и поеду. Не скоро же будет ребенок.
Степан почесал за ухом.
— Вот дела. Чем с вашим братом заниматься, лучше революцию делать. Там хоть все понятно — бей беляков, и точка.
— Если мужики только воевать будут, тогда где же нам, бабам, ребятишек взять?
— И то верно.
— Да ты ешь.
Степан подвинул к себе тарелку.
— Я сейчас поплыву сети ставить, а то завтра и поесть будет нечего. И уток на озере постреляю.
— Возьми меня, Степа.
— А что, поплывем.
Через час Степан с Надей отплывали от берега. Степан сидел за веслами, Надя — на носу. Быстрое течение подхватило лодку, и замелькали берега.
У Ятоки на коленях лежит сын, тянет ручонки, что-то силится достать.
— Совсем большой стаешь, — ласково смотрит на него Ятока. — Скоро с отцом в тайгу пойдешь. Белки много промышлять будешь. Я ждать вас буду.
Из чума ей видна речка, за нею горы. На их вершинах лежит солнце, от него полнеба в огне. Щебечут птицы. Где-то недалеко праздно кукует кукушка. За стойбищем у дымокуров хрюкают олени.
Ятока покачивает сына и тихо напевает:
По тайге широкой
Реченьки шумят.
По горам и долам
Шел лихой отряд.
Эту песню она слышала от Василия с Семой, когда осенним вечером была с ними на озере. Они ловили рыбу, а потом у костра пели песни, а в небе кричали журавли.
Это не разбойнички,
Парни молодые,
Все они охотнички,
Стрелки удалые.
Ятока вздохнула. Но что это? На стойбище залаяли собаки и умолкли. А песня звучала все сильней. И вот уже хорошо слышны ее слова:
Где вы, наши девушки,
Пойте веселей.
И встречайте, матери,
Дорогих гостей.
Ятока с сыном на руках вышла из чума. По берегу реки ехал конный отряд. Впереди всех на Орленке под красным знаменем Василий. Из чумов выбегали дети, женщины. Навстречу отряду уже шли Кучум, Согдямо и Кайнача.
Всадники свернули к стойбищу.
Эх, били мы Семенова,
Били Колчака.
А японцы сдрейфили,
Дали стрекача.
Мы ведь не разбойнички,
Парни боевые,
Все-то мы охотнички,
Стрелки удалые.
Василий спешился и подошел к Кучуму.
— Товарищ Кучум, — рапортовал Василий. — Матвеевский Красный отряд прибыл для строительства эвенкийской советской деревни.
— Так что принимай гостей, ядрена-матрена, — проговорил подошедший дед Корней.
— Спасибо, — улыбался Кучум. — Мы шибко рады гостям.
А Василий уже отдавал распоряжения:
— Сема, бери себе несколько человек и ведите коней на пастбище. Максим, плыви ставить сети, чтобы на завтрак рыбы было вдоволь. Женя и Надя, выбирайте место для кухни. Ребята вам котлы установят,
Эвенки толпились вокруг приехавших, помогали им расседлывать лошадей. Василий увидел Ятоку, шагнул к ней. Она была все та же лесная девушка и в то же время совсем другая. Немного пополнела, а от этого как будто повзрослела. Взгляд темных глаз стал теплей. Казалось, что Ятока знает такое, что никому не известно. И она с достоинством хранит эту тайну.