Краткая история всего
Шрифт:
отличавшееся от того замечательного состояния, которое имели в виду экоромантики, почти во всех случаях воспроизводило в обществе иерархию господства. Мифический бог
— это бог определенногонарода, он социоцентричен и этноцентричен, а не
постконвенционален или космополитичен. Он становится богом всех народов, только если
все народы склонятся перед этим конкретным богом. Поэтому он является
«космополитичным» только путем принудительного
военного завоевания,что сделали очевидным великие мифологические Империи ацтеков, инков, католиков, татаро-монголов и рамзесов. Эти иерархии господства подчиняются
только одному лидеру: Римскому папе, королю, Клеопатре или хану, которые находятся
на вершине, а ниже них существуют лишь различные степени рабства и только рабства. И
все они вели войны от имени своего мифического бога или богини, перед которым
должны были склониться все люди.
Век разума поэтому также был веком революций, революций против мифологических
иерархий господства. Это были революции не только в теории, но и на практике, в
политике. Одна из главных тем Просвещения гласила: «Не надо больше мифов!», потому
что именно мифы разделяли людей и настраивали их друг против друга, используя
этноцентрические противоречия, и несли зло неверным от имени избранного бога.
И поэтому надо всем континентом прозвучал страстный крик Вольтера: «Помните о
жестокости!» Помните о жестокости, причиненной людям во имя мифического бога, помните о сотнях тысяч, сожженных на кострах для того, чтобы спасти их души; помните
об Инквизиции, которая писала свои догмы на плоти пытаемых людей; помните о
политическом неравенстве, свойственном мифическим иерархиям; помните о жестокости, которая во имя сострадания отправила маршировать под своими знаменами неисчислимое
множество людей.
С другой стороны, постконвенциональная моральная позиция расширяет принцип
равных возможностей на все народы, независимо от расы, пола, убеждений, веры, мифологии, и так далее. И вновь, хотя не каждый человек соответствовал этим
постконвенциональным или космополитическим идеалам, это было действительно новым
началом; с приходом современной эпохи возникли многочисленные социальные
учреждения, которые действительно защищали права людей. Тысячи и тысячи мужчин и
женщин боролись и умерли ради появления этого демократического видения, космополитической толерантности и всеобщего плюрализма, проходившего под
лозунгом: «Я могу не соглашаться с тем, что вы говорите, но я до смерти буду защищать
ваше право говорить это».
Это
греческих демократических городах-государствах совершенно не было этого
универсализма. Позвольте напомнить, что в греческих «демократических государствах»
каждый третий был рабом, а женщины и дети фактически считались таковыми; аграрный
способ производства не можетобеспечить освобождение рабов. Город Афины, как и все
города-государства, имел своего особого мифического бога или богиню, которые
покровительствовали городу. И поэтому обвинения, которые выдвинули Афины против
Сократа, звучали так: «Сократ виновен в том, что отказывается почитать богов
государства». Приговор заканчивался требованием смертной казни в качестве наказания.
Сократ предпочел разум мифу и добровольно выпил чашу с ядом. Пятнадцать
столетий спустя мир вновь вернулся к этому спору, только на сей раз государство
вынудило богов выпить чашу с ядом, и после смерти тех богов возникли современные
демократические государства.
Бедствия современности
В: В качестве хороших новостей мы можем, я полагаю, назвать развитие самой науки.
КУ: Да, внесение различий в Большую Тройку позволило появиться рационально-
эмпирической науке, над которой не властвовали жесткие мифические догмы.
Эмпирическая наука, что означает рациональность,связанную с эмпирическим
наблюдением, впервые начала процветать в многочисленных культурах.
По поводу эмпирической науки могут быть небольшие споры, но по поводу
сциентизма... да, сциентизм — это совершенно другой зверь. И здесь мы могли бы также
179
обратиться к плохим новостям, которые заключались в отказе объединить Большую
Тройку. Сознание, мораль и наука были действительно освобождены от магических и
мифических допущений; каждая из этих областей была наделена своей собственной
властью, своей собственной истиной и своим собственным подходом к Космосу, и каждая
могла сказать нечто одинакововажное.
Но к концу восемнадцатого столетия быстрое и действительно беспрецедентное
развитие науки начало рушить всю эту систему. Прогресс в этой области начал затмевать, а затем полностью отрицать ценности и истины областей «я» и «мы». Большая Тройка
начала распадаться и становиться Большой Единицей: эмпирическая наука, и только