Крестный сын

Алесько С.

Филип лежал на полу связанный, лицом вниз. Ив быстро перерезала веревки на его руках и ногах, морщась при виде сбитых запястий и лодыжек. Он сел, вытащил изо рта кляп и посмотрел на нее. Она двинулась к нему, желая обнять, но он отстранился.

— У меня полно насекомых.

— Подумаешь, напугал, — прошептала она, прижимаясь к нему, несмотря на его слабые протесты, и целуя в губы.

Он не мог больше сопротивляться и прижал подругу к себе, его руки заскользили по ее телу, и он почувствовал, насколько она похудела. Но внешность девушки теперь не имела значения, он хотел Ив любую, также как, судя по всему, и она — его. В конце концов он все же нашел в себе силы и оторвался от нее.

— Подожди, так нельзя. Я должен смыть с себя все это.

Она отстранилась, тяжело дыша.

— Хорошо, пошли, мне теперь тоже нужно мыться.

Филип стащил с себя грязные лохмотья, чтобы поменьше пачкать в доме, и пошел за ней.

— Забирайся, — девушка кивнула на наполненную водой ванну.

Потом Ив разделась, подошла и присела на широкий каменный край. Филип, с удовольствием разлегшийся в теплой воде, разглядывал подругу со странной смесью желания и жалости.

— Ты так похудела. Что с тобой? И где твои волосы? Я даже не узнал тебя сначала.

— Ты тоже не очень на себя похож, вон, даже ребра торчат, — усмехнулась она. — Шон предупреждал, что мы друг друга не узнаем.

— Ну а все-таки? Ты болела? — настаивал Филип.

Ив, пребывавшая на седьмом небе от счастья, ехидно улыбнулась.

— Сохла от любви к тебе.

— Шутишь? — он улыбнулся в ответ кошачьей улыбкой, странно выглядевшей на сером от угольной пыли лице.

— Шучу, — рассмеялась она. — Мне очень тебя не хватало, и я постоянно думала, как ты страдаешь по моей вине. А под конец пришлось попринимать одно малоприятное снадобье, дабы симулировать тяжелую болезнь, иначе старик заставил бы меня ехать с ним на восток. — Филип зло выругался. — Волосы я все равно собиралась обрезать, — продолжила Ив, — так проще выдавать себя за мальчика.

— Принеси мне чего-нибудь поесть, пока я отмокаю, потом вымоюсь и покажу, как по тебе истосковался. Хотя ребра у меня торчат и не из-за этого.

Девушка отправилась на кухню и вскоре вернулась.

— Подкрепляйся, — она протянула ему тарелку, — а я вымою тебе голову.

— Не занимайся ерундой, просто сбрей волосы — там полно вшей, — сказал Филип, вонзая зубы в сочный кусок жареной свинины.

— Как у вас все просто! Ты прямо как старик, — Ив не сдержалась и ввернула пару ругательств в адрес своего отца, — Тебе-то, как мне показалось, не очень нравится моя новая прическа!

— Нравится-нравится. Из тебя получился очень милый худенький мальчик… — Ему захотелось немного в шутку позлить ее. — Мужчины с определенными пристрастиями все бы отдали за ночь с тобой… с ним. А меня никогда не тянуло к своему полу. Я даже попку твою не буду трогать, пока она снова не станет женской.

— А у меня вызывают отвращение лысые мужчины, — подхватила его тон Ив. — Сейчас обрею твою голову, а потом воздержимся от секса, пока не придем в нормальную форму.

— Энджи, вот солью грязную воду и покажу тебе такое воздержание…

— Ну, нет, милый, раз ты постеснялся взять меня сразу, теперь придется сначала привести себя в порядок по полной! Я еще заставлю тебя побриться и ногти подстричь, прежде чем дам до себя дотронуться.

— Я смотрю, твоя склонность к извращениям увеличилась. Ты правда хотела, чтобы я взял тебя сразу? Может, еще в бараке нужно было начать?

Девушка вместо ответа дернула его за волосы.

— Фил, молчи и ешь, дай мне сделать свое дело, — сказала она, поливая его мокрую голову снадобьем от насекомых.

Он усмехнулся и полностью сосредоточился на еде, ибо сам для себя не мог решить, чего ему в данный момент хочется больше: секса или жареного мяса.

Приведение Филипа в порядок заняло много времени. Наконец Ив протянула ему полотенце. Он вылез из ванны, вытерся и взглянул на нее.

— По-моему, вся моя грязь теперь размазана по тебе.

— Ничего, мне не нужно отмокать, я быстро.

Он вышел, чтобы не мешать ей. Вид ее наготы не давал ему покоя, вне зависимости от того, выглядела она как мальчик или нет. Вскоре Ив закончила и пошла в спальню, вытирая мокрые волосы. Филип спал на кровати. Девушка улыбнулась и присела рядом, разглядывая его. Он сильно отощал, кожа стала болезненно бледной, казалось, пыль подземелья въелась в нее, оставив сероватый оттенок. Но это пустяки: месяц свободы, солнца и нормальной еды — и его тело станет прежним, как, впрочем, и ее. Она смазала разбитые кандалами запястья и лодыжки, да несколько кровоподтеков на ребрах, больше никаких серьезных повреждений не было. «На руках и ногах тоже останутся шрамы», — подумала она, — «черт бы побрал старика с его воспитательными мерами! Вот кто настоящий извращенец, да еще и со склонностью к мучительству.» Но ей совсем не хотелось думать об отце. Она, наконец, могла сделать то, о чем долго мечтала: прижаться к обнаженному телу своего мужчины и просто лежать так, наслаждаясь покоем и его близостью. Филип не проснулся, когда она устроилась рядом, он повернулся на бок лицом к ней, обнял ее одной рукой, а минуту спустя еще и собственнически закинул ногу на ее бедра. Она улыбнулась, довольная. Похоже, он тоже давно ждал этого момента. Ив не думала, что ей удастся заснуть, но очень скоро погрузилась в спокойный сон без сновидений, каким не спала уже много дней.

Еще не совсем проснувшись, она почувствовала, будто ее тело то тут, то там ласкают маленькие язычки пламени, теплые и ласковые и в то же время возбуждающе жгучие. Сперва она наслаждалась этими ощущениями, не открывая глаз, потом окончательно вынырнула из сна и поняла, что это были поцелуи, которыми Филип покрывал ее с ног до головы. Она протянула руки, нашла его голову и запустила пальцы ему в волосы.

— Проснулась, мой ангел?

— Да, — Ив открыла глаза и посмотрела на него. — Я хочу тебя.

Он улыбнулся, раздвинул ей ноги и провел рукой по увлажнившимся губкам.

— Да ты уже готова! — он привстал, занимая позицию между ее ног.

Она увидела его торчащий вверх член и потянулась к нему, но он перехватил ее руку.

— Не сейчас. Мы с ним и так долго ждали, пока ты проснешься. Я хочу кончить в тебя, а не забрызгать тут все кругом.

Она подчинилась и раздвинула пошире ноги. Он вонзился в нее сразу на всю длину, она застонала от наслаждения. Но ожидание оказалось для него слишком долгим, и конец наступил быстро. Она понимала: ему необходимо было разрядиться, а теперь он позаботится о ее удовлетворении. Она обняла его руками и ногами и стала целовать, стараясь не дать выскользнуть из нее. Он тоже не хотел покидать уютное знакомое местечко, где ему всегда были рады. Обоюдное желание не замедлило принести плоды: она почувствовала, как член оживает внутри, и вскоре Филип снова задвигал бедрами, на этот раз более медленно. Только теперь она поняла, насколько ей не хватало его близости. Ей казалось, она тает, теряет телесную форму и превращается в один сгусток наслаждения. В голове стоял сладкий тягучий туман, а из горла вырывались стоны, слыша которые, ее любовник потихоньку терял рассудок. Это продолжалось достаточно долго, чтобы заполнить обоих наслаждением до краев, и когда они кончили, то остались лежать совершенно обессиленные и полностью счастливые, как пловцы, долго боровшиеся с волнами, но наконец выбравшиеся на берег, на который не чаяли уже ступить.

Первым заговорил Филип:

— Я хочу есть.

— Не сомневаюсь! — засмеялась Ив. — Я тоже хочу, пойдем на кухню, там полно еды.

— Звучит заманчиво. Вот только бы еще надеть что-нибудь.

Она встала с кровати, порылась в дорожном мешке и бросила ему штаны.

— ЗдОрово! Спасибо, я вижу, ты собиралась капитально.

— Я убегала из Западной башни, так что прихватила кое-что из твоих вещей, — она подняла на вытянутой руке его меч.

— Это мне тоже понадобится. А себе меч взяла?